Клара (СИ) - Тауров Илья - Страница 33

Где-то в середине второго месяца работы, он в общем-то совпадал с календарным июлем, Клара решила, что с неё хватит после того как один из посетителей не просто дотронулся до руки или слегка провёл ладонью по ноге, а схватил её за так называемую филейную часть и нагло улыбаясь предложил поехать к нему домой, Клара бы и так не поехала, но уже как недели полторы стала видеть страшные маски снова и этот случай не был исключением, она вытаращила глаза, взвизгнула и рефлекторно отскочила от стола, а мужчина не убирал улыбки со своего лица.

— Да не пугайся ты так, — слова вместо голоса озвучивались каким-то бульканьем.

Клара в ответ не зная, как реагировать улыбнулась тоже и сразу же возненавидела себя за то, что она никогда не знает, как защитить себя, как ответить на явную наглость и унижение и если ей улыбнутся — то она обезоружена. От злости на себя у неё закружилась голова и захотелось блевать, что она и побежала делать в туалет, а ближе к вечеру сказала Татьяне Николаевне, что она больше не будет работать, однако в тот день Клару опять удалось уговорить остаться, пока не найдут новую работницу, а как только это произойдёт, то её отпустят в тот же день и с деньгами. Клара согласилась.

Прошло около двух недель, до того как новая сотрудница нашлась и на этот раз уже Клара обучала её. Вроде бы рассказав о всех своих знаниях, она сообщала, что может отпустить её домой и новая сотрудница, такая же, как оказалось, несовершеннолетняя, светловолосая и полнотелая девушка сказала Кларе «спасибо» и только лишь этим покорила её. А вечером был инцидент, который уж точно укрепил в Кларе решение уходить.

В зал зашли муж и жена, она низкая и худая, можно сказать, что нездорово худая, а он же наоборот с большим животом и висящими щеками, на голове густые волосы по бокам и лишь несколько волосин сверху, при этом такой же низкорослый как жена. Они сели за один из столов, и Клара была тут как тут, разложила перед обоими меню и сказала, что она здесь рядом и когда они определятся с заказом смогут её позвать. Официантка отошла обождать до тех пор, пока она не потребуется вновь, так она делала всегда, так всегда делала и Даша, если клиенты не обращаются в течение нескольких минут, то Клара подошла бы сама.

Но времени прошло совсем мало, мужчина встал, подошёл к ней и схватив за локоть подвёл к их столу, после чего сел и сказал:

— Тут стала и слушай.

Клара, внешне не выказывая никаких эмоций достала блокнот, вознесла над ним карандаш и ждала заказа. Она записывала блюда называемые мужчиной и поглядывала на его жену, которой было явно некомфортно от его поведения, а после того как дописала, сказала, что всё будет минут через десять. Так и случилось, семейная пара поела и мужчина попросил счёт, Клара принесла книжку с чеком, в которой всё было расписано и ещё не положив её на стол спросила будут ли они рассчитываться по карте или наличными, мужчина сказал, что по карте, Клара стала вписывать нужную сумму в терминал, который принесла с собой вместе с чеком. Мужчина с недовольным видом приложил карту. Официантка, как требовали того правила, кивнула и сказала:

— До свидания. Всего вам хоро…, — она не успела договорить.

— Всё. Иди, — тут он вставил мат, — отсюда.

И нервно потряс толстой ладонью с короткими пальцами, при этом хмуря брови гримасничая лицом. Женщина не проронила ни слова.

Кларе было очень гадко, хотя сегодня она точно не первый раз столкнулась с подобным, но чтобы вот так сразу и с матом. Домой она шла абсолютно без настроения, так словно её облили помоями и с абсолютной уверенностью, что больше не будет там работать. Поспала ночь, а на утро только укрепилась в своём мнении и зная собственную слабость перед уговорами позвонила Татьяне Николаевне по телефону, чтобы сообщить ей, что больше работать не будет и хотела бы получить две свои зарплаты.

На следующее утро и состоялся этот телефонный разговор:

— Алло, — ответил низкий женский голос.

— Здравствуйте, это Клара, — она не успела сказать запланированную речь до конца, хотя перед звонком даже репетировала.

— Да знаю я, что случилось? — прервал её голос.

— Я больше, наверное, не приду к вам, только деньги хочу забрать.

В трубке было тихо, словно связь пропала, Клара глянула на экран телефона, время разговора шло, и как раз в этот момент молчание прекратилось, Татьяна Николаевна заговорила:

— Как знаешь. Заходи, чтобы меня точно найти, то в среду.

— Хорошо, спасибо, до свидания.

— Ага, пока.

Услышав гудки у Клары на сердце стало легче от того, что больше не придётся туда ходить, всё время посматривать на часы и ждать конца рабочего дня, но душевное облегчение длилось недолго, потому что в комнату ворвалась мать, на лице страшная маска, которую Клара стала называть просто маской, совсем свежая, ведь теперь Клара хорошо видела градации и могла распознать как давно человек пил спиртное, с точностью до дня, конечно, она сказать не могла, но знала, что к трём неделям маска полностью сходит с лица, а чем она явнее и гаже, тем свежее дата опьянения. Мать пила вчера, вот сегодня и маска тут как тут. Хотя это лишь название, Клара просто видела искаженные уродствами лица, а масками называла их для самоуспокоения.

— Что значит ты больше не пойдёшь? — мать возвышалась над Кларой как штормовая волна, — тебе же звонили, вызывали туда!

— Это я звонила, сказала, что больше не пойду.

— Ты думаешь я совсем дурочка или что? Мать у тебя идиотка? Я всё слышала, тебе позвонили, а значит ты там нужна, ты подставляешь людей, у тебя есть совесть?

Клара быстро раскинула в уме, что подставить она могла бы только Дашу, но на смену уже как неделю есть новая работница.

— Это звонила я, я не могу больше там работать, — пока ещё твёрдо говорила Клара.

— Не можешь потому что у тебя одни гулянки на уме? — и мать куда-то ушла, вернувшись уже с ремнём. — Где ты вчера была, а? Отвечай!

— На работе! — орала теперь уже Клара, кстати, как о работе она сказала об этом месте впервые, раньше говорила, что идёт в ресторан или на смену.

— И что воняет по всему дома перегар от твоей работы? — мать замахнулась и ударила Клары пряжкой ремня по ноге.

К глазам тут же прильнули слёзы в одинаковой степени от обиды и от боли, ведь сама мать, никогда не работала ради денег, при малейших конфликтах уходила со своих работ и трудилась там, где ей было комфортно по графику и по коллективу, а деньги благодаря отцу всегда стояли на втором месте. Клара же в пятнадцать лет наслушалась больше чем её мать за жизнь. И сама об этом догадывалась, поэтому и было больно и обидно. Боль жгла ударенную ляжку, а обида сердце, только лишь на этой смеси Клара и выпалила:

— Это от тебя воняет, только ты вчера нажралась в этом доме.

Мать сначала широко раскрыла глаза, потом казалось попятилась на несколько миллиметров, но шоковое состояние длилось недолго, через мгновение бляхой ремня своего мужа она заехала дочери прямо по лицу, удар пришёлся в щёку.

— Прекращай эти разговоры. — Мать говорила не своим голосом, — я у тебя тупая, так ещё алкашка? Я что под забором валяюсь? Неблагодарная скотина, зачем тебя только рожали, пятнадцать лет ничего не можешь, ни в школе, ни на работе.

Далее уже опешила Клара, потому что мать плюнула ей прямо лицо. Омерзение к себе, которое она испытала сейчас, вряд ли чувствовала раньше, ни на балконе с тем парнем, ни, когда её схватили за зад на смене, но вслед за плевком она увидела очередной замах ремня, на этот раз что-то заставило схватить мать за руку и вырвать у неё импровизированное орудие, вот только пока вырывала как-то попала ей локтем по лицу, от чего мать завизжала и со слезами выбежала из комнаты. Спустя секунды Клара услышала, что мать кому-то звонит и говорит, что дочь её избивает, причём это был не просто разговор, а крик сквозь слёзы, с хлюпаньями и завываниями.

Тут ещё домой и отец пришёл, который вообще не понимал, что происходит, и прямо такими словами и спросил это стоя в коридоре так, чтобы видеть и жену, и дочь.