Мир жизни и смерти 4 (СИ) - Пуничев Павел - Страница 30

Возродился я на центральной площади, нисколько не протрезвев, и тут же обиженно полез проверять, кто меня уделал. Оказалось, что это были представители одного клана: Псы войны. Мне пришлось знатно поднапрячься, чтобы вспомнить, кто это такие. Оказалось, что это те самые тайные почитатели Лапочкиных прелестей, которые напали на нас здесь в прошлый раз. Никакого желания ссорится у меня с ними не было, поэтому я написал ему вежливое послание:

Броневой Бою

— Здорово, гандон. Я тут вас недавно нечаянно завалил, теперь вы меня убили, может закончим на этом?

— Вальну тебя десяток раз, раздену до трусов, а там посмотрим. Тебе повезло, что сейчас почти весь клан занят, и то бы на своем вонючем баране от нас не скрылся, живи пока, я тебя попозже найду.

— Может как-нибудь по-хорошему разойдемся?

— Двести штук. Золотом. И я, возможно, вычеркну тебя из черного списка.

Отвечать я на это не стал. И возвращаться домой тоже, ибо алкоголь в моей крови никуда не делся. Забрался на Дола и направил его в ту сторону, куда указывал мой внутренний компас. Врубил стрим и понял, чем так был занят козлина Бой. Он был в бою, а вернее, отражал нападение на замок. Атаковала Лапочка. Десятки колесных мантелет катились к стенам замка, пряча за собой десятки девичьих фигур. Пяток баллист стреляли безпередыха, стараясь снять стоящих на стенах воинов. В ответ со стен тоже сыпались горящие стрелы и файерболы, с шипением гаснув на свежих звериных шкурах, которыми были обиты передвижные щиты. Средневековье какое-то. Хотя ударный отряд Лапочки рубился красиво: не понятным для меня образом взобравшись на стену, с десяток боевых пятерок медленно продвигались по ней, неспешно очищая ее периметр метр за метром. Средний уровень псов был слегка выше, чем у амазонок, но идущей на острие атаки Лапочке было все равно: увешанная защитными сферами, как новогодняя елка гирляндами, она врубалась в ряды противников, обкарнывая тем всё, что плохо торчит. Стрелы, молнии и файерболы отскакивали или стекали вниз, как дождевая вода по стеклу. Её же меч, переливающийся всполохами истинного огня, вскрывал закованных в броню воинов, как консервные банки, располовинивая на защищенных оной надвое, заливая камень стены отвратительно выглядящими потрохами и сгустками потемневшей от жара крови. Надеюсь, она привязала меч к себе, ибо потерять такое сокровище будет жаль, ведь стоило оно не мало: вместе с удаленными системой проклятиями и угрозами использовать на мне ее нефритовый стержень, нам прилетела невообразимая сумма в сорок семь тысяч золотых монет, позволившая нам оплатить найм всех необходимых нам рабочих и бойцов для работы в шахте и отложить часть денег на поднятие замка до следующей ступени. Огромные деньги, но, думаю, сейчас она не жалела об их трате: комбайн на жатве, вот наиболее точный образ, навеянный происходящим. В чате царила настоящая буря, поддержка, ругань, донаты, проклятья, ехидные замечания, опять ругань... Ее стало гораздо больше, когда поредевший боевой отряд спустился во внутренний двор, который вдруг весь залило не тухнущим бурлящим огнем, на стенах будто из неоткуда начали появляться бойцы псов, шпигуя амазонок стрелами и арбалетными болтами. К тому времени, как мы с Долом начали спускаться к месту посадки, Лапочка осталась одна. Со всех сторон на нее полетели ловчие сети, но та, не пожелав представать пред мутные очи Боя перетянутая сеткой, будто баварская ветчина, сотворила нечто непонятное, результатом чего стала ярчайшая вспышка света, отправившая десяток псов на перерождение, а от нее оставившая лишь горстку невесомого праха, тут же подхваченного налетевшим ветерком и развеянного над так и не возвращенной крепостью.

Я выключил стрим, помянул Лапочку по матушке, поморгал глазами, выгоняя из них солнечных светлячков, оставшихся там после финальной вспышки, уставился в ночную черноту. Зажжённый мной огонек далеко не сразу помог, это было тоже самое, что войти после летнего солнечного дня в подвал, освещая себе путь разрядившимся фонариком. Пока глаза постепенно привыкали к мраку оставалось полагаться только на слух и нюх.

— Фу, Дол, это ты воздух испортил? Ужас, ты будто не траву ешь, а трупами скунсов питаешься.

Баран возмущенно заблеял, пришлось шикнуть на него:

— Тише ты, бараноголовый, сейчас крокодил какой-нибудь тебя услышит и отъест копыта по самые уши, заткнись...

Ох, уж лучше бы это был крокодил. Глаза мои, наконец, освоились с мраком и поднявшийся повыше магический огонек высветил пару таких жутких уродцев, что крокодил на их фоне выглядел бы писанным красавцем. Короткие скрюченные ноги, заканчивающиеся когтистыми ластами, бесформенные тела с отвисшими сдутыми пузами, согбенные спины с намечающимся горбом, длинные руки с огромными кистями увенчанными черными саблеобразными когтями, волочащиеся по болотной грязи, непропорциональные головы с парой злобно горящих глаз, и пастями, подходящими разве что акулам-вампирам.

И эта сладкая парочка, скаля клыки в жутком оскале направлялась прямо к нам.

Ледяной буран и каменный дождь ударили одновременно, освещая мертвый скрюченный лес, трухлявые стволы деревьев, торчащих из гнилостного болота и ковер ряски, частично закрывающий темные лужи стоячей воды. В следующий миг широкая полоса болота покрылась инеем, заковывая ноги уродцев в свой ледяной плен, а сверху рухнул десяток камней, перемалывая и деревья, и уродов в бурую смерзшуюся кашу, поднимая все это в воздух и накрывая нас с Долом этим месивом с головой.

Этот ледяной душ окончательно меня протрезвил и даже придал сил выругаться:

— Красавчик Броневой, конечно, сюда именно ночью лететь надо, чтобы пострашнее было...

Я замолк, потому что пошли победные логи.

Поздравляем! Вы убили Кровососцы. Одна из десяти "Древних рас". Уровень сто.

Вы первым сделали это.

Награда:

Сила духа +2.

Отношение с древними расами -1.

Внимание! Вы убили Кровососцы — проводники путей. Изменение в квесте "Возвращение древних богов".

Теперь вам необходимо самостоятельно найти путь к предводителю рас Предтечей.

— Замечательно, так эти уроды были проводниками? Нафиг, нафиг, я лучше сам дорогу найду, чем в таком обществе шататься. Таких во сне увидишь, заикой проснёшься.

— Бе-е-е-е!

— Заткнись, говорю, что ты разорался?!

— Бе-е-е-е!

— Ладно, ладно, слезаю, надо этих красавчиков осмотреть, может какие-нибудь подсказки у них появятся.

Оказалось, что Дол разорался, ибо его засосало в трясину по самое пузо и стоило мне спрыгнуть, как то же самое произошло со мной. Мерзкая жижа, холодными струями потекла мне в сапоги, залилась под мантию, запуская по коже стадо зябких мурашек.

— Твою ж, пожалуй, в пустошах мне нравится больше...

С трудом вырывая из чавкающей грязи сапоги и с каждым шагом наполняя воздух облачками гнилостного смрада.

Найти тела красавцев удалось с трудом: их вбило в замерзшую грязь так, что на поверхности остались торчать лишь раздробленные макушки, на них и пришлось положить руку, чтобы развеять трупы.

Получено:

Ветка-ключ.

Древесная щепка.

Болотная тина — вес 0,6 кг.

Все полученное являлось именно тем, что и было заявлено в логах: комок склизких водорослей, длинная, слегка трухлявая щепка с остатками коры на ней, и кривая ветка с отполированным толстым концом с одной стороны.

— Замечательно, в кого мне это воткнуть теперь?

Я поискал глазами еще какое-нибудь чудовище, но никого не увидел, и кривая палка осталась не пристроенной.

Лапочка Броневому

— Привет, радость моя, не хочешь встретиться посмотреть, какое я себе новое нижнее бельё купила? Совершенно прозрачное и под руками не ощущается, все как ты любишь.