Возвращение экспедиционного корпуса (СИ) - Лопатин Георгий - Страница 49

Вальтер перевёл дух. Эти планы он тоже получил от полковника Климова, но детально разрабатывал их уже сам, и считал своими.

— Вместо отправки изрядной части войск в Европу, Вашингтон должен будет бросить их на подавление восстаний на юге. Кроме того, я планирую заслать своих агентов через Голландию, в их Ост-Индию, также ввезя туда по фиктивным контрактам между подставными голландскими фирмами, побольше оружия, которое затем можно будет контрабандой перебросить на Филиппины и в Китай для местных националистов, если удастся поднять филиппинцев против американской власти, а китайцев против захватов и вмешательства тех же американцев, японцев, и англичан. Хотя, должен признать, это всё очень сложно, в отличие от Нового Света, и не факт, что получится. В сами Североамериканские Штаты я собираюсь заслать агентов под видом нейтралов, особенно из Южной Америки, которые организуют там пропаганду против участия в войне, знакомя американцев со всеми её ужасами, объединив для этого изоляционистов, пацифистов, социалистов, анархистов, да всех, кто там будет против войны. Очень удачно что американские власти ввели воинскую повинность во всех штатах и территориях. Американцы очень не любят, когда их гонят воевать принудительно. В прошлый раз, во время войны против Южных Штатов, это привело к восстанию в Нью-Йорке и заговору с целью отделения ряда штатов. Американец военную службу воспринимает как работу. Такую же как на заводе, в конторе, на ферме или ещё где. Он нанялся по собственному желанию, ему платят, он должен за эту плату делать что скажут. Работа в армии может быть опасной, но где-нибудь в шахте тоже опасно. Да и не так уж она и опасна — воевать приходится в основном против индейских племён с каменными топорами и стрелами, или с слабыми странами Испанской Америки погрязшими в междоусобной грызне. Но когда в армии служить заставляют против желания, для американцев это означает приравнивание к неграм на плантациях во времена рабства. На этом можно сыграть...

— Мне нравятся ваши идеи, генерал! — повеселел Вильгельм. — Считайте, что получили моё одобрение. Держите меня в курсе.

— Непременно, Ваше Величество! — кивнул Николаи. — Проблема Америки и других резервов Антанты, приводит нас к проблеме наших резервов. Их нам категорически не хватает. Ваше Величество, позвольте высказаться откровенно...

— Позволяю, барон, — кивнул кайзер, после чего допил остававшийся его рюмке коньяк, зажевав бутербродиком. — Для откровенного разговора я вас и позвал.

— Ваше Величество, мы не можем продолжать войну на два фронта! — решительно заявил начальник разведки. — Эта война нас обессиливает и лишает шансов на победу. Разделив наши силы, мы нигде не можем быть достаточно сильны чтобы победить.

— И что вы предлагаете? — Вильгельм смотрел с явным интересом.

— На Западе нам остаётся только побеждать, — твёрдо ответил Николаи. — Устраивающий нас мир без этого невозможен. Значит надо избавиться от Восточного фронта. Мир с Россией позволит нам высвободить силы которых нам не хватает на других фронтах. С этими резервами мы сможем вообще ликвидировать фронт на Балканах, оккупировав юг Албании и континентальную Грецию, и сбросив войска Антанты в море. Также мы сможем выбить из войны Италию, разгромив Итальянский фронт и заняв «сапог». Или, хотя бы, оккупировав Северную Италию, где сосредоточена большая часть их промышленности, заняв удобные для обороны рубежи в Альпах и Апеннинах. А там можно будет окончательно решить в нашу пользу кампанию во Франции, сбросив Антанту в океан. Далее можно через Турцию перенести военные действия в Азию и Африку, отвоёвывая колонии.

— Не думайте, что я этого не понимаю, — нахмурился кайзер. — Я предлагал мир кузену Ники, но он отказался, поставив верность Антанте даже выше безопасности своей любимой семьи. Болтливое ничтожество, правящее сейчас в Петербурге, тем более не способно пойти на сепаратный мир.

— Есть те, кто способны. Часть из них уже в России, это социал-демократы — bolschewiki, во главе с Лениным-Ульяновым и Бронштейном-Троцким. В ближайшее время они свергнут упомянутое болтливое ничтожество, и создадут своё правительство. Правда, с ними всё сложно, — теперь нахмурился уже генерал-майор. — У них слишком радикальная программа, с примесью откровенно утопических идей, наверняка вызовет в России гражданскую войну, собственно, они к этому открыто призывают, причём их противники будут искать помощи у Антанты, и не признают подписанного новой властью мира с нами. Кроме того, эти bolschewiki свято верят в мировую революцию в ближайшее время, в том числе и у нас, и будут всячески затягивать переговоры, ожидая победы революции в Берлине и Вене...

— Они идиоты? — удивлённо спросил Вильгельм.

— Фанатики, — пожал плечами Николаи. — Я бы им не доверял. Для них все правила поведения в современном обществе, в том числе соблюдение подписанных обязательств, не более чем «буржуазные пережитки», которые можно отбросить, когда станет выгодно. Но на них свет клином не сошёлся. Другая часть направляется в Россию из Франции. Вы упомянули их в начале этого разговора.

— Русский экспедиционный корпус бросивший фронт? — кивнул кайзер, — И его командир, оберст... оберст... как же его?

— Климов, Ваше Величество, — пришёл на помощь монарху Николаи.

— Да, именно Климов! Вы докладывали о полученных от него листовках ФРФ, которые с помощью наших авиаторов стали спичкой, зажёгшей пламя революции во Франции, а потом о его предложении открыть фронт. Кстати, так как Климов явно связан с ФРФ, вы не считаете, генерал, что этот Фронт появился при участии русских? — кайзер вопросительно взглянул на генерал-майора.

— У меня была такая мысль, Ваше Величество, — покачал головой Вальтер. — Помимо листовок, у Климова роман с дочерью русского посла во Франции Извольского, Еленой, которая уже несколько лет общалась с французскими литераторами теперь занятыми в ФРФ пропагандой. Хотя, богемные знакомства ещё ничего не значат — в салонах кто только с кем не знакомится. Кроме того, Климов тесно сотрудничал с русским военным агентом во Франции, графом Игнатьевым, но с вполне определённой целью — дополнительно вооружить сначала свою роту, а затем и бригаду самозарядными винтовками Мандрагона, гранатомётами переделанными из охотничьих ружей предназначенных для охоты на слона, доспехами, бронированными транспортёрами для пехоты и много чем ещё. С одной стороны, всё это может вызвать подозрения. Но честно говоря, я в этом сильно сомневаюсь. Такие смелые ходы не в духе русских, ничего подобного не было уже больше ста лет, со времён создания русским адмиралом Ушаковым греческой республики на Ионических островах, отбитых у французов во время похода Суворова в Италию. Скорее всего, Климов не имеет отношения к созданию ФРФ, как и Игнатьев. Полковник просто познакомился с примкнувшими к партии литераторами через свою любовницу, и оказал им услугу, передав нам их листовки. Тем более что сам Климов очень не любит англичан и американцев, да и к французам относится не сильно лучше, как я понял из разговора с ним.

— А как он относится к нам? — Вильгельм проявил откровенное любопытство.

— Пока воюем — как к врагам, — Николаи был откровенен. — Но уважает больше, чем «союзников», которых обвиняет в всевозможных подлостях в отношении России. Распространяет среди офицеров своего корпуса брошюрки соответствующего содержания. Интересное чтиво… И он готов сотрудничать, там где ему надо. Собственно, мы это видели.

— То есть, вы его не завербовали? — поинтересовался кайзер.

— Увы! — Николаи развёл руками. — Хотел бы я иметь такого агента, но чего не случилось, того не случилось. Просто его интересы на данный момент совпали с нашими. Климов хотел прекратить воевать за Антанту, и увести своих солдат в Россию. Без прорыва фронта и прорыва антантовских войск, он не смог бы этого сделать. Но в случае прекращения войны, Климов готов к нормальным отношениям с нами. Его цель — как можно быстрее вывести Россию из войны, но не ценой её интересов.