Суровый урок - Джордан Пенни - Страница 25

Он повел плечами, и Сара, слушавшая его с недоверием, почувствовала, как дрогнуло что-то внутри ее существа. Все, о чем он говорил ей, было так понятно, но она твердила себе: ей снится, что он говорит ей подобные вещи, у нее, должно быть, галлюцинации.

— Я уехал ради Робби, придумал несуществующее дело. Я знал: останься я дома, я сойду с ума от любви к вам. Но когда я уехал, мне стало еще хуже. Я думал о вас день и ночь, я мечтал о вас… просыпался среди ночи, все тело мое было как в огне, меня терзали желания.

Он внезапно умолк.

— Мне не следовало все это говорить. Я все продумал: я возвращаюсь и прошу вас уйти, так как Робби слишком к вам привязался. — Он горько усмехнулся. — У меня не хватило смелости сказать вам правду, и я хотел использовать Робби, хотя знал, как он вас любит и как вы ему нужны: я ведь слышал, как он просил вас стать его матерью. Боже, как бы я этого желал! Я хочу, чтобы вы стали его матерью, моей женой, моей любимой, моей женщиной. Я не хочу забыть, что вы открыли мне свои объятия, когда я в вас нуждался, что вы отдались мне так нежно, так безраздельно, Сара…

Мука, которая прозвучала в его голосе, когда он произнес ее имя, вызвала у нее слезы. Она уже кинулась к нему, когда он произнес его еще раз — на этот раз резко, как бы отталкивая ее. Она замерла, глядя ему в глаза.

— Не подходите ко мне, — умоляюще произнес он. — Если вы подойдете…

Эти слова придали ей храбрости; забыв страх и упреки, она помнила только его признание. Она решительно шагнула к нему, спросив дрожащим голосом:

— Если я подожду, то что. Грей?..

Она была так близко от него, что ее дыхание коснулось его губ. Она почувствовала, как бешено стучит его сердце, увидела, как потемнели его глаза, и вся затрепетала.

— Я… — Он замолчал, а она смотрела на его губы: она больше не хотела ничего скрывать. Она перевела взгляд на лицо Грея и вздрогнула, встретив его взгляд.

Он обхватил ее руками, нашел ее губы и властно впился в них; это причинило ей боль, но она была рада — боль служила подтверждением реальности происходящего. Его поцелуй совсем не напоминал поцелуй искусителя, это был поцелуй человека, охваченного таким глубоким и сильным чувством, «по она подчинилась ему и с упоением прислушивалась к хриплым звукам, рвущимся из его груди, радовалась прикосновению его рук, его ласкам и никак не могла поверить, что все это происходит наяву.

Когда Грей коснулся ее груди, обоих пронзила дрожь. Ничего не видя вокруг, Сара прильнула к нему, отвечая точно такими же бессвязными словами. Безмерная радость охватила ее, она поняла: он любит ее.

— Будь моею, — шептал Грей, сжав руками ее лицо и покрывая его поцелуями. — Только не сейчас, убедись, что я люблю тебя, скажи мне, что ты прощаешь меня. Докажи, что это правда, я не сплю, я здесь, а не за много миль от тебя. Ведь ты любишь меня, Сара, правда любишь, а не просто жалеешь? Я ведь знаю, что ты очень добра и не хочешь причинять боль другому.

— Я люблю тебя!

Голос ее дрожал, когда она произнесла эти слова, но недоверие перешло в радость, когда он опять начал целовать ее и ее тело откликалось на его ласки.

Они были так захвачены происходящим, что не услышали, как открылась дверь, пока детский голосок не произнес с любопытством:

— Папа, почему ты целуешь Сару?

— Почему? Она согласилась выйти за меня замуж и стать твоей мамой. Вот почему. По крайней мере я надеюсь, что она согласна, — серьезно произнес Грей и заглянул ей в глаза.

В его глазах Сара прочла такую неуверенность, такое сомнение и страх, что они живо напомнили ей глаза прежнего Робби.

Чтобы успокоить его, она наклонилась, взяла руки Робби в свои и сказала:

— Я ВЫЙДУ за тебя замуж. Грей, но при одном условии.

Она почувствовала, как он насторожился, и поняла, о чем он подумал: мать Робби тоже ставила ему условия, но она была призраком, от которого теперь нужно было избавиться.

— Какое условие? — спросил он сурово.

Не обращая внимания на резкий тон и прильнув к его губам, Сара прошептала:

— Я не хочу, чтобы Робби оставался нашим единственным ребенком. Мне нужен ты, твоя любовь и твои и мои дети, Грей.

— Первые два желания я уже исполнил, что же касается третьего… я согласен с тобой — Робби нужны братья и сестры. Но сейчас Робби нужно уложить в кровать, закутать хорошенько, пусть заснет поскорее.

Под его взглядом она покраснела, потом засмеялась, но не возразила, когда Грей взял Робби на руки и направился к двери. Очень скоро он вернется… обнимет ее, будет любить ее… Он остановился и посмотрел на нее, и Сара поняла, что он догадался о ее мыслях и вполне разделяет их.

Грей беззвучно прошептал:

— Я люблю тебя, — и, как бы не в состоянии сопротивляться, вернулся, держа Робби на руках, поцеловал ее нежно, затем еще раз, долгим поцелуем, пока Робби не сказал сонным голосом, что ему душно. — Я сейчас вернусь, — пообещал он, неся Робби в его комнату.