Герцог для сиротки. Академия магии (СИ) - Черчень Александра - Страница 21

— Зачем мне врать? — пожал плечами герцог. — Я же мог просто позвать врагов, верно?

— А может, тебе моя шкура самому нужна… — проворчал рысенок. — Ты зачем его привела? — обратился ко мне.

— Тебя лечить нужно, Шерик, — сказала я, шмыгнув носом. Конечно, почистила котенка как смогла, но вот магию применить не решилась, и выглядел он все равно больным и несчастным. — Я сама не справлюсь…

— Это твой самец?

О демоны!..

— Это мой… друг, — определилась я и получила косой взгляд Тариса.

— Я свой самец, собственный, — хмыкнул он, осторожно касаясь повязки. — Хелли, ожоги нельзя бинтовать.

— Я мазь наложила.

— Врете оба, — насупленно сказал рысик.

Рядом с мордой Шерика вдруг возник все тот же белохвостый мырк и яростно что-то зачирикал ему в ухо.

— Ну ладно… — сказал рысенок, выслушав. — Раз вы вместе… Лечи, я потерплю.

Не место и не время объяснять нечисти, пусть и разумной, что мы совершенно не вместе! Особенно учитывая, что из-за этого Шерик, видимо, и согласился на помощь незнакомого человека. Я-то ему явно по душе пришлась…

В общем, пришлось усиленно закивать, продолжая поглаживать рысика. И не убирать руку, пока Тарис занимался его ожогом. Хотя, наблюдая за ним, я напрочь забыла и где нахожусь, и что котенку наверняка больно… Было на что посмотреть!

Отточенные, уверенные, выверенные даже движения. Повязка исчезла сама по себе, как и не было ее. Потом точно так же исчез слой моей мази. А потом под пальцами Тариса, перебиравшими воздух в сантиметре над ожогом самого жуткого вида, рана начала… ну, будто бы уходить внутрь, сменяясь чистой кожей!

Процесс оказался долгим — или мне так показалось… Просто глаз не могла оторвать от мужских пальцев, творящих искусное волшебство. Не оттого, что красивые они! Работал — мастер! И явно не впервые он это делал…

— Тарис… — прошептала я, когда герцог наконец закончил, убрал руки и сгорбился, не двигаясь с места. — Устал, да?

— Немного, — ответил он, резко выпрямляя спину. — Давно не практиковался.

— А ты… ты еще и целитель, да?

— Нет. Одна искра всего. Но меня учили… на практике. Так что опыт есть, хвала богам. Хелли, теперь все будет в порядке, но слабость у него останется еще неделю, потому что я все же не специалист. Большой стресс для организма — и рана, и магия тоже… Придется за ним ухаживать.

Рысенок, выглядевший страшно удивленным, трогал лапкой лысую часть своего брюшка.

— И холодно тут, — добавил Тарис, стаскивая с себя пальто. — Простыню очисть, пожалуйста. Рана затянулась, но лучше чистым накрыть. А я сейчас не совсем в форме.

Вот же… я-то не догадалась куртку свою котенку отдать. Вообще в голову даже не пришло!

— Ты простудишься! Давай лучше я! — И заторопилась, стаскивая куртку и одновременно очищая простынку.

Конечно, меня остановили.

— Хелли, прекрати, — строго, по-кураторски так, приказал Тарис, натягивая одежку обратно на меня. — Во-первых, так простудишься ты. Во-вторых, мужчина тут я.

— Самец, — очень тихо поправил рысенок, но Тарис сделал вид, что не слышал, а я удержала улыбку.

— В-третьих, мое пальто теплее.

— Я сейчас одеяло принесу! — пообещала я.

— В листьях тепло! — уверил рысик.

— Хорошо, но пока мы сходим за одеялом, больной полежит под моим пальто.

Мы, значит…

Но едва я открыла рот, чтобы возразить, вдруг явственно так представился выскакивающий мне навстречу Натан… Да и Эрик не лучше. Оба увяжутся провожать, это как минимум. Оно мне надо? Да и Шерика светить никому больше не стоит!

Потому пять минут спустя, закидав рысенка листьями, мы с Тарисом шли под защитной пеленой в общежитие. Дождь к этому времени стал натуральным ливнем, стемнело полностью, и лица Тариса я не видела. Потому общаться было намного легче. Лучше бы вовсе помолчать, но унять любопытство я не могла.

— Тарис, а откуда у тебя опыт лечения ожогов?

— Да так, было дело, — неохотно ответил он.

— На практике что-то случилось, да?

— Нет.

— А где? — не отставала я.

— Довелось побывать в условиях… боя. Вот там.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я все-таки заглянула ему в лицо. Как раз на парковую дорожку ступили, а тут уже фонари.

Ну что — лицо как лицо. Привычно спокойное, подбородок задран, ни одной эмоции не читается…

— Прямо настоящего боя? — уточнила я, и у герцога заметно дернулся уголок рта.

—Да. Это давно было, Хелли. Не будем об этом говорить.

Странно, правда? Ведь все мальчишки обожают рассказывать о боях, драках… и врут при этом нещадно! Так расписывают свои героические действия, что порой смеяться хочется!

А Тарис молчит…

Но он вообще сегодня странный. Не пристает ко мне, за что, конечно, спасибо огромное! Но ведь даже за руку взять не попытался…

И с рысиком вел себя так, будто жалеет его. Может, и правда жалеет?

И, может, правда понял, что я права и не стоит нам ни о какой любви думать…

А может, я и про другое верно рассудила: ничего больше он от меня и не хочет, раз я любовницей быть отказалась. Иначе бы хоть как-то постарался поближе идти, касаться меня… вот это вот все. Одумался, значит. Ну и славно! Это очень славно! Просто праздник какой-то!

Но почему-то немного обидно…

Все же девочки такие девочки! Получила то, что хотела и умудрилась расстроиться.

Тарис Тарг

На самом деле Хелли почти попала в точку, спросив, не боюсь ли я разнесчастного больного рысенка.

Это было новым ощущением.

Лишь диванные бойцы, которые никогда не сталкивались со смертью, считают, что настоящие мужчины не боятся. Боятся. Особенно когда они уже видели, во что нечисть может превратить еще недавно полного жизни человека.

Вот только испугался я не в момент ее вопроса, а едва увидев зверя. И испугался не за себя.

Честно сказать, думал, что Хелли пожалела какого-нибудь зайчишку, а то и шуса. А тут… Так что первая моя реакция была однозначна.

Никому не известно, как разумная рысь, будь она хоть трижды котенком, поведет себя, увидев человека. Да еще и мага, то есть по определению врага! Вцепилась бы добросердечной дурочке в горло — и все… От одной этой мысли меня передернуло так, что с трудом удержал лицо.

А потом, когда сообразил, что мелкий хищник уже принял от Хелли помощь, испугался за него.

Моя малышка абсолютно права: нечисть бывает разная. И то, что я лично сражался с тварями, жуткими не только на вид, совсем не означает, что с той поры готов убивать без раздумий.

Данная конкретная нечисть однозначно не была опасна. Иначе порвала бы дурачка Кельвина в мелкие клочья. И Хелли я отлично понимал: оставить без помощи живое страдающее существо — без сомнений, отвратительный поступок. Это во-первых. А во-вторых… Не то чтобы я сентиментален, вовсе нет! Но к представителям фауны отношусь с симпатией, особенно к кошкам. А что такое, в сущности, рысь? Кошка и есть.

Но если бы я не дал опрометчивое обещание молчать, немедленно отнес бы рысенка в местную больницу. К настоящему врачу!

По счастью, ожог оказался поверхностным, а потому лечение прошло вполне успешно. Потратился я с непривычки изрядно, но мелкому больше ничего не угрожало. И согревающий полог поставил, потому что зарядивший вечером дождь и не думал заканчиваться. Хелли, пребывавшая в растрепанных чувствах, этого не заметила, чему я обрадовался. Лишний час, проведенный вместе, отлично вписывается в мои планы.

Но рассказывать девочке о своем боевом опыте? Увольте.

— Это давно было, Хелли, — отговорился я чистой правдой. — Не будем об этом говорить.

— Хорошо, — согласилась она и замолкла совсем.

Жаль… У моей малышки очень приятный голос, да и говорить с ней мне почему-то легко. Было легко — в ту пору, когда она думала, что мы дружим. И суждения у нее порой очень интересные. Словом, ни разу мне не довелось заскучать в присутствии Хеллианы Вэртззла, что, между прочим, довольно странно. Казалось бы — простая деревенская девчонка, провинциалка… Но вот с той же аристократкой Марианой мне буквально не о чем разговаривать. Хотя и желания нет.