Красный дракон (СИ) - "Юлианна" - Страница 65

Быстрый взмах руки и команду тут же расстреляли, заставляя Джиа вскрикнуть и тут же закрыть рот рукой.

— Не то чтобы я удивлен, но все же, разговор мог и подождать до того момента, как я вернусь из медового месяца, нет? — его голос был спокоен, но на самом деле он подобрался как пантера перед прыжком, чувствуя опасность.

Смех Берутти был скрипучим и странным, словно он борется с приступом смеха и плача одновременно. Когда стало понятно, что это на самом деле так, и тот рыдает, Джин понял, что Дамиани Берутти пришел по его душу из-за сына, а значит, будет использовать против него Джиа.

— Море теплое, можем окунуться и доплыть до берега, недалеко ведь! — громко бросил Джин, надеясь, что она поймет и сделает, как он просил, молясь об этом сильнее всего на свете.

— Нет, никто никуда не поплывет, — выдал Дамиани, тряся пальцем и присаживаясь на стул — Хочу видеть виновницу всех бед, тащи ее сюда! — крикнул он парням и Джин не успел даже дернуться, как кто-то поднялся по трапу, таща Джиа на плече, без сознания.

Джина Ли окатило горячей волной с головы до ног, поняв, что оставив Джиа без оружие, сам подверг ее опасности, мгновенно разъярился, проклиная охрану, которая уже должна быть на подходе.

Смерив охранника Берутти убийственным взглядом, когда тот скинул ее на палубу рядом с Дамиани, он поклялся себе, что впервые пять секунд вышибет ему мозги, даже если это будет стоить ему жизни.

— Поаккуратней с моей женой!

— С убийцей? — бросил Дамиани, встав со стула и наклонившись к ней.

Приподняв ее за волосы, он услышал как она застонала и со всей силы ударил по лицу, заставляя Джина Ли дернуться, но остаться на месте, потому что все пистолеты были нацелены на нее.

— Не стоит злить меня господин Ли, — прошипел он, поворачиваясь к нему и смотря в глаза этому безумцу, Джин понимает, что он покойник, начиная смеяться громко, и до ужаса, дико — Кажется, ты не понимаешь, на что я способен? — проговорил синьор Берутти, делая знак охране.

Стоило только парню взвести курок, Джин мгновенно спускает свой, причем все шестнадцать раз, попадая в голову тем, кто ближе всех стоял к Джиа.

— А дальше что? — спросил Берутти, поднимая Джиа и наставляя на нее пистолет.

— Твоего сына убил я! — идет ва-банк Джин, зная наверняка, что он ищет убийцу, но не знает, кто именно стрелял, потому что никто кроме них с Джиа, этого не видел.

— Ты? — взгляд Дамиани по началу удивленный, быстро сменяется пониманием того, что именно сказал Джин, и вспыхивает злобой по новой.

Но вместо того, чтобы оттолкнуть Джиа, он прижимает ее теснее, и рычит.

— Ты забрал самое дорогое, что было в моей жизни, за это я заберу у тебя то, что дорого тебе!

Рев Джина заглушает все вокруг и, подняв пистолет, он спускает курок, заставив Дамиани рассмеяться, но недолго, потому что пуля, влетевшая в его сердце от другого пистолета, заставляет ошарашенно уставиться на идущего к нему, Джина.

Забрав Джиа и подняв ее, он отдает приказ своим людям, заполнившим вдруг ставшее тесным пространство яхты, унести ее отсюда.

— Знаешь кто я, старик? — шепчет он тихо, смотря, как тот харкает кровью — Знаешь что делает Красный дракон, когда на его семью покушаются? — он делает паузу, ловя изумление в его глазах — Сжигает дотла врагов своих, их семью, родственников и всех, кто каким либо образом причастен к нему, чтобы в будущем ни у кого даже мысли не возникло попытаться провернуть такое еще раз! — слова слетают с его губ, заставляя Дамиани Берутти широко раскрыть глаза — Не волнуйся, я передам привет от тебя, синьоре Берутти!

Он уходит с палубы, покидая яхту и отплыв, дает команду взорвать лодку. Грохот от взрыва ничуть не отвлекает его, когда он дает указания убрать всех виновных в этом нападении, и только после этого идет в каюту, к Джиа.

В каюте тихо, и лишь ее всхлипывания под одеялом заставляют Джина вновь стать тем, кем он желает быть рядом с ней, заботливым и любящим мужем. Он ложиться рядом и обнимает, притягивая к себе.

— Прости меня.

Он виноват. Не сдержал слова, и ей причинили боль, он корит себя за это, но знает, что те, кто причинили боль его жене, уже мертвы.

— Джин я так испугалась за тебя, — прошептала она, обнимая его шею и ныряя в его запах, который вдруг стал таким родным и близким за это время — Ты не имеешь права, так поступать со мной?! — всхлипнула она и он кивнул.

— Знаю, прости за это.

— Я боюсь, что это никогда не кончится.

— Уже кончилось, никто больше не посмеет тронуть тебя, никто.

— А ты? Вдруг что-то случится с тобой?

Ведь именно на палубе, когда Джин специально разозлил отца Филиппа, она поняла, что сильно любит его, боясь потерять — Прошу, оставь все эти дела, зачем нам это все, если будут такие последствия? Я не хочу ребенка, зная, что он может пострадать однажды — она заглянула ему в глаза, а он увидел ее красную щеку, и его накрыло ледяной яростью.

— Тебе нужно приложить лед, щека опухла — вместо ответа бросил он и Джиа поднялась.

— Джин?

— Я тебя услышал Джиа!! — отчеканил он, и она замолчала, не зная, что делать дальше — Сейчас тебе нужно отдохнуть, поэтому ложись, а я пока схожу за льдом.

Он знал, что рано или поздно, этот разговор наступит и не знал, что ей сказать, чтобы упокоить. Выйдя из каюты, он спросил, сколько им еще добираться до берега и, услышав ответ, спустился вниз. Взяв лед, он услышал, как звонит телефон.

— Слушаю?

— Джин?! Джин, люди Дамиани Берутти разыскивают нападавших на его сына! — кричал Ильман в трубку — Джин, ты слышишь?!

— Слышу.

— Он прислал своих людей, убить Андреа, хотя я вообще не понимаю, с чего он взял, что она как-то причастна к этому? Я был не готов, надеюсь, ты успеешь, друг — бросил он.

— Успел Ильман — бросил он глухо, но из-за неполадок, связь трещала, пока совсем не прервалась, и Джин решил, что на берегу перезвонит ему еще раз.

Вечер плавно перешел в ночь и, когда они доплыли до берега, Джиа спала, поэтому Джин вынес ее на руках, пока охрана проверяла периметр. Уложив ее в постель, он взял телефон и спустился в кабинете, закрывая дверь и вновь набирая шейха.

— Ильман?

— Джин? Вы живы? — спрашивал он, пока Джин различал тихие всхлипывания Андреа и ее просьбы — Успокойся, все с ними хорошо!

— Все хорошо, Ильман, спасибо что позвонил, — улыбнулся Джин, слыша, как Андреа кричит в трубку, что хочет слышать Джиа — Прости у нас ночь, она отдыхает, но как только проснется, я передам ей, чтобы позвонила.

— Джин мы завтра будем в пустыне, я сам наберу — сказал шейх и Джин усмехнулся.

— Не боишься, что Андреа сбежит от тебя?

— Я уже привык.

— В смысле?

— Я уже и забыл сколько раз, она пыталась сбежать, — просто сказал он, и Андреа что-то ответила ему, на что он тут же разозлился и заговорил на своем языке — Беда на мою голову, не иначе!

66

Он неторопливо просматривал почту, когда тихий стук в дверь прервал это скучное занятие. Джиа закусив губу, топталась на месте, незная, как начать разговор и он подозвал ее ближе.

— Я собрала вещи.

— Зачем?

— Разве мы не возвращаемся домой? — спросила Джиа, ковыряя обивку кожаного кресла, возле которого встала.

— У нас медовый месяц, принцесса, — улыбнулся Джин, как ни в чем не бывало, и она недоуменно уставилась на него — Если ты думала, что вчерашние события помешали нашим планам, то ты ошиблась, через пару дней, мы улетим отсюда и продолжим посещение тех мест, в которых ты не была, забыла? Я обещала показать тебя все места, которые мне нравятся.

— Но…

— Без «но», принцесса. Я же сказал, что больше тебе ничего не грозит, — голос покрылся сталью, и он сжал челюсти, а Джиа развернувшись, пошла на выход — Джиа?!

Она вышла и направилась в комнату, решая побыть одной и подумать. Спустя минуту, ручка двери дернулась и Джин замер, понимая, что она закрылась от него. Тихо выругавшись, он стучит, но она игнорирует его и он начинает заводиться, не понимая, что не так.