Киндер-сюрприз для декана (СИ) - Шэй Джина "Pippilotta" - Страница 14

– Оставайся, поболтаем, – я разрешаю её муки самостоятельно, – только мне перед этим нужно закончить встречу. Подождешь?

Она быстро-быстро кивает, нервно дергается в сторону, налетает на Кира. Тот галантно её придерживает и даже сдвигается в сторону, приглашая Аньку присесть за его столик.

Боже, вот за что мне этот не в меру умный лис? Я вроде душу дьяволу не продавала.

Оставшиеся полторы дюжины человек – самые верные, самые упрямые, из когорты тех поклонников, что выйдут из зала только после тебя. И они достойны отдельного прощания.

– Вы у меня нереальные, – произношу от души, обводя их всех взглядом, – и мне с вами повезло. Хоть каждый день бы с вами встречалась.

– Каждый день обсуждать ваши новые книги? – Майя, приметная девушка с длинной косой цвета розового золота, мечтательно округляет глаза, – отличная идея, жаль уж слишком несбыточная. У вас рук не хватит.

– Да, к сожалению, – признаю я и охотно подставляюсь её объятиям. Эта девочка – просто чемпион по обнимашкам. А еще – это она организовала мой фанклуб и в самый первый год организовала первую встречу с читателями. Их тогда пришло тридцать человек всего, в сравнении с нынешним забитым залом – не сравнить, но я все равно как сейчас помню ту встречу. Да даже если бы их пять всего было – я б запомнила.

Снежана стоит отдельно. Как будто обособленно, но не заметить её нереально. Она натурально будто царапает мне зрачок.

– А я думала, мне обнимашек не насыплют, – фырчит она вполголоса, когда я наконец добираюсь до неё. До последней.

– С чего бы это?

– Ну, – Снежок округляет глаза, – есть у нас с тобой один общий знакомый, который…

– А ты-то тут при чем? – Я старательно давлю на корню первый же болезненный спазм, эту мелкую душевную судорогу, что лезет наружу при первом же упоминании Ройха.

– Ну, позвонить-то ты мне так и не позвонила, – Снежана укоризненно поджимает губы, – хотя я просила сделать это, даже если ты с тем нашим знакомым разбежишься.

Хороший подзатыльник…

И я немного виновато втягиваю голову в плечи.

– Тогда у меня был очень сложный этап в жизни…

– Я немножко знаю, – Снежок кивает и дарит мне милосердную, всепрощающую улыбку, – но сейчас-то у тебя прекрасный этап, так ведь?

– Ну, – я бросаю теплый взгляд на Кира, – лучшего этапа я и не помню, пожалуй.

– Тогда держи, – она вкладывает в мою ладонь белую визитную карточку, – не позвонишь, сложу все твои книжки на заднем дворе и сожгу.

– Прям сожжешь? – ну как не усомниться, если я помню трепетную любовь Снежки к её библиотеке.

Она морщится и разводит руками.

– Ну, может и нет, но буду об этом фантазировать. Обиженная.

– Я позвоню, – обещаю искренне. От прошлой жизни у меня мало что осталось. И это на самом деле очень невесело – когда ты даже обернуться назад не можешь, просто некуда. Наверное, поэтому я сейчас готова хвататься за всякую завязочку, чтобы не была моя жизнь настолько пустой, изодранной в клочья книгой.

Из ресторанного зала выхожу не одна, выхожу со свитой. Только в холле гостиницы разбегаются от меня самые преданные мои поклонники, оставляя меня в компании Паши, Кира, Аньки…

Впрочем, Павел Аркадьевич тоже не задерживается. Строго говоря – ему и повода нет. Удачный релиз книги мы с ним три дня назад отмечали. Еще в Питере, между прочим.

– Жду приглашения на свадьбу, голубки, – роняет он и отчаливает. Не любит тратить время на все эти «здравствуйте» и «до свидания», но ему простительно. Важный все-таки хрен! Иначе и не скажешь.

– Свадьбу? – Анька восхищенно округляет глаза на нас с Киром, и я припоминаю, что начало презентации она все-таки не застала.

А лучше бы она, а не Ройх.

Слава богу, ему хватило ума свалить с горизонтов, как только началось обсуждение этого дивного события в моей жизни. А то пока он сидел в первом ряду столиков, со Снежкой рядом, я подсознательно ожидала взрыва.

– Давай к нам поднимемся, – предлагаю, бросая взгляд на часы, – я все тебе расскажу. Только мне надо маме СМС маякнуть, чтобы они с Каро возвращались.

– Каро? – у Капустиной чем дальше, тем больше глаза.

– Все расскажу в номере, – клятвенно обещаю я, шагая в сторону лифта, – мне нужно срочно снять туфли. Вроде сидела все время, а ноги от них все равно болят.

– Погоди, – Капустина перехватывает меня за локоть, – у меня тут…

– Времени нет?

Логично, кстати, если нет. Это мне почему-то взбрендило, что все на свете теперь такие же вольные птицы, как и я. Впрочем и моя вольная жизнь этой осенью кончится.

– Время у меня есть, – Анька покачивает головой, – для тебя хоть весь вечер, Катена. Но у меня тут… дело. От Ройха.

Дело от Ройха – это ужасное словосочетание. У меня даже зубы крепче стискиваются, будто его фамилия – это хлыст, и чтобы вынести его звучание – мне нужно собраться.

– Вот, – Анька вытягивает из сумки толстый журнал в белой обложке, – распишись ему тут. Я ему это отнесу, и отвяжусь уже от него. А то он там ждет.

– Там это где? – спрашиваю отстраненно, забирая журнал и паркуясь с ним вместе на первый попавшийся диванчик. Чтобы уже через десять секунд взвиться на ноги, после Анькиного ответа.

– На детской площадке, кажется! У гостиницы!

Господи, нет, только не это! Мама же до окончания презентации собиралась с Каролинкой именно там гулять!

Глава 8. Юлий

– Привет, привет.

С одной дз стороны – не особенно одобряется болтать с чужими детьми. С другой стороны, ничего криминального я не сделаю. Только полюбуюсь маленько. Деваха-то шикарная, глаз не отвести.

Всегда почему-то хотел именно дочку, и быть тем самым долбанутым отцом, который учится плести своей принцессе косички. Жизнь сложилась как сложилась. Боженька послал мне сына, причем обходным путем, но и так тоже случается. Я не жалею.

Только любоваться мелкими принцессами и думать, что, может быть, когда-нибудь с кем-нибудь у меня тоже такая получится, мне никто не запретит.

А эта еще и стоит рядышком, лапками за мое колено держится, дух переводит, на меня смотрит.

Коротко обозреваю площадку. Примечаю и мать этого чуда в вишенках, уже заметившую исчезновение малышки и поднимающуюся со скамейки. У неё в руках знакомый мне цветастый переплет Холериной книжки. Сговорились они все, что ли? Ладно, не важно. Машу ей ладонью, показываю на беглянку.

Женщина благодарно кивает и неспешно шагает в нашу сторону. Мудро. Молодые мамаши вокруг детей носятся как с писаными торбами, а эта – здраво оценивает обстановку.

Опускаю взгляд на деваху и даже сам удивляюсь, насколько пристально она на меня смотрит, посасывая пальчик.

– Давай все-таки без этого, вишенка, – осторожно за рукавчик оттягиваю руку малышки ото рта. Ожидаю, что она капризно скривит мордаху и закатит скандал, что всякие страшные дядьки ей тут удовольствие от жизни мешают получать, а она заливается хохотом и снова хватается ладошками за мое колено. На котором, кстати, с прошлого раза осталось два роскошных сладких отпечатка.

– Ну и как тебя зовут, мелочь? – спрашиваю, выжидающе поглядывая на приближающуюся женщину. Хочется продлить это дивное знакомство по совершенно необъяснимым причинам. Никогда не замечал в себе тяги вот так вот трепаться с чужими детьми, но вот сейчас желание такой силы, что прикусить язык просто не получается.

– Калолина Юйевна, – ужасно важничая и неожиданно развернуто сообщает малышка, солидно пряча лапки за спину.

И ведь правильно важничает. Имячко-то замудренное, длинное, да еще и с отчеством, а ей на вид – года два. Не все её сверстники в её возрасте слово «пингвин» сказать могут.

Повезло какому-то папе Юре, однако. Такая красота у него по дому топает.

– Извините, пожалуйста, – родительница «потеряшки» наконец до нас добирается и устало опирается на спинку скамейки, – Кара, отпусти дядю. Ты его испачкала.

– Кафетой, – соглашается малышка и осторожно, пальчиком трогает шоколадное пятно на моем колене.