Самое главное в жизни - Джордан Пенни - Страница 17

– Да неужто? – перебил ее Хьюго. – А вот Питер так не думает.

Ди выдохнула и сразу глубоко вдохнула, все вокруг качалось.

– Отец желал, чтобы его благотворительность была направлена на нужды граждан. Когда он учредил свой фонд для помощи старшему поколению, это было актуально и отвечало потребностям города, но сейчас… Времена меняются… И я убеждена, что в нашей поддержке в большей степени нуждается молодое поколение. Но все это не может интересовать тебя, – пылко продолжала она. – Смешно, что кто-то, подобно тебе, пытается решить столь сложную проблему, не изучив ее серьезнейшим образом. Со своей колокольни. – Ди замолчала и затем яростно продолжила: – Пожилые люди в Рае, не обделены вниманием, а вот наши подростки… для них ничего не делается, ими не занимаются, их интересы никто не берет в расчет. Ворд говорит…

– Ворд? – резко перебил ее Хьюго.

– Да, Ворд Хантер, – лаконично ответила Ди. – Ворд уже проводит такую операцию, и очень успешно, нечто подобное и я хочу сделать в Рае.

– Питер сказал, что ты постепенно отходишь от идей, пропагандируемых твоим отцом, – заметил Хьюго. – И вот почему…

– Хьюго, Питер очень хороший сотрудник, но он старомоден, поэтому не может видеть того, что вижу я. – Ди помолчала, нахмурившись. – Мне действительно необходимо поговорить с ним и попробовать все объяснить.

– Ты считаешь, что сможешь надавить на него, чтобы он пошел против своих убеждений, – язвительно сказал Хьюго. – Боюсь, это невыполнимая задача, Ди.

– Что? Почему? Вообще, что происходит? – с нажимом спросила Ди, чувствуя, как замирает сердце от страха за старого друга отца. Вдруг Хьюго что-то скрывает от нее?

– Почему? Да потому, что Питер попросил меня взять на себя его полномочия в комитете, и…

– Нет… – Ди отказывалась верить в услышанное. Она схватилась за край стола, пытаясь взять себя в руки. Ее пальцы дрожали. – Нет, он не мог, не мог так поступить.

– Если хочешь просмотреть документы, я могу позвонить его адвокату, который будет счастлив выслать тебе копии.

– Его адвокату… – Ди запиналась, – но…

– Видишь ли, Ди, Питера очень волнует смена твоих настроений. Он хочет, чтобы я взял на себя управление фондом «Пауэр оф Эттерней». Так что все дела в моих руках. Питер опасается, что ты будешь давить на него и заставишь сделать то, что он считает нецелесообразным.

Глаза Ди налились кровью. Она была поражена не только тем, что Питер отдал ему свои права в комитете, отчего чувствовала боль и разочарование. Больше всего ее потрясло, что Питер не доверяет ей. В отчаянии она отвернулась, стыдясь слез, которые, она чувствовала, подступали и обжигали глаза.

– Питер отдал тебе «Пауэр оф Эттерней»? – тихо повторила Ди.

Ей вдруг захотелось опуститься в кресло, но гордость не позволила ей показать свою слабость перед Хьюго.

Ситуация вышла из-под контроля и казалась глупой в двойной степени. Ди собиралась просить Хьюго о помощи, чтобы убедить Питера передать ей его полномочия. А он эти полномочия передал Хьюго.

– Да, именно это он и сделал, – подтвердил Хьюго. – И ты можешь быть уверена, Ди, – продолжил он сурово, – что я буду уважать его желания и не позволю тебе диктовать свои условия. Уверяю тебя, что ты и этот… этот Ворд Хантер напрасно надеетесь, будто с помощью твоей власти сможете повлиять на других членов комитета. Я ручаюсь…

– Решение комитета никак не соотносится с Во-рдом, – отчаянно запротестовала она. – И фактически и морально.

– Совершенно верно, – заключил с триумфом Хьюго, поняв, что взял над ней верх. – Мне приятно слышать, что ты это признаешь, хотя признание немного запоздало. Со слов Питера мне стало известно, что ты тратишь слишком много денег из благотворительного фонда твоего отца, а ведь у тебя есть свой банковский счет, и ты…

– Это неправда, – яростно защищалась Ди. – Даже если бы я и хотела сделать это… – Она замолчала, так как продолжать было слишком сложно. – О чем ты говоришь?.. Я пытаюсь помочь тем, кто нуждается в поддержке.

– Это твое мнение, – заметил Хьюго.

– Питер прекрасно разбирается в делах, но он…

– Он что? Не способен больше принимать собственные решения?

– Нет, конечно же, нет! – запротестовала Ди.

– Я рад. «Нет, конечно же, нет». Очень, очень рад, – снова заговорил Хьюго. – Питер сказал, что комитет должен вскоре собраться, чтобы обсудить план на следующие двенадцать месяцев. И на этой встрече я буду представлять его интересы. Ди задыхалась.

– Но ты не можешь.

– Почему? – холодно поинтересовался Хьюго.

– Ну, ты ведь можешь уехать, тебе нужно следить за делами…

– Не собираюсь никуда уезжать, по крайней мере в ближайшем будущем. О чем я уже проинформировал банковского менеджера Питера по телефону. Я свободен в выборе работы и, пока Питеру необходима моя помощь, буду с ним рядом.

Ди почувствовала холод и усталость, жуткую усталость. Это испугало ее, она всегда отличалась силой духа, а сейчас Ди одолевала слабость.

– Ты меня не понимаешь, и Питер не понимает, – мрачно проговорила она.

– Наоборот, я думаю, что мы тебя слишком хорошо поняли, – спокойно возразил Хьюго. – Твой отец учредил фонд и вложил деньги в благотворительность, Ди, но фонд – не твоя игрушка. У тебя нет собственных прав, ты и твой дружок просто не можете…

– Ворд не мой дружок! – выпалила Ди, ее лицо горело от возмущения. Как Хьюго может говорить такое?

– Нет? Но все равно твои отношения с ним очень заботят Питера. Для тебя Ворд, кажется, большой авторитет.

– Питер старомоден. Он чудесный, и я его нежно люблю, но Питер порой становится чересчур упрямым и не хочет ничего видеть.

– Кроме него есть еще шесть членов комитета, Ди, и, если он один не одобряет твои взгляды, я не могу понять, почему ты так беспокоишься.

Ди закрыла глаза. В том-то и дело, что Питер не единственный, кому не нравятся ее проекты, кто сомневается в их реализации.

– Послушай, через полчаса у меня назначена встреча, – сказал Хьюго, быстро взглянув на часы.

И едва произнес эту фразу, сразу же распахнул перед ней дверь с таким видом, будто Ди явилась к нему наниматься на работу, но не прошла собеседование. Это соображение еще больше разъярило Ди. Она мысленно представила, как скажет Хьюго, что не уйдет до тех пор, пока не поговорит с Питером. Но затем осознала, что есть маленькое «но», из-за которого Ди чувствовала себя больше жертвой, нежели атакующей стороной.

Гордо расправив плечи, она промаршировала к открытой двери.

– Надеюсь увидеть тебя в понедельник, – сказал ей Хьюго, как только Ди поравнялась с ним. – Как я понял, комитет собирается в одиннадцать утра?

– Да, именно так, – сдержанно подтвердила Ди, стараясь не скрежетать зубами от досады, когда Хьюго провожал ее к выходу из дома.

Как Питер мог так поступить с ней? Как мог поставить ее в такое положение?

Дышать было трудно, почти невозможно, словно Ди с невероятной силой залепили мячом прямо в грудь. А когда они шли к дверям и Хьюго мимолетно коснулся ее обнаженной руки, Ди дернулась, как будто почувствовала сильный ожог.

– Ди, Питер действует из лучших побуждений – ради тебя и твоего отца. Он рассматривает свою роль в комитете как священный долг.

– А ты думаешь, что я – нет? – Ди враждебно посмотрела на него, ее глаза пылали гневом.

– Твой отец основал благотворительный фонд для специальных целей, и я чувствую…

– Мне плевать на то, что ты чувствуешь. – Ди яростно перебила его. – Ты ничего не знаешь о моем отце – чего он хотел и во что верил. Ты презирал его, потому что он был богат, и возмущался, потому что я любила его.

Ди замолчала, не в состоянии продолжать. Голос девушки прерывался из-за переполнявших ее эмоций.

– Что за чушь! – воскликнул Хьюго. – С чего ты взяла, будто я презирал твоего отца?

– Ты говорил, что, по-твоему, невозможно заниматься благотворительностью и бизнесом одновременно, нельзя делать деньги, будучи настоящим альтруистом.