Божья коровка 2 (СИ) - Дроздов Анатолий Федорович - Страница 37

Неожиданная причина заставила Бориса задержаться в Минске еще на день. До него дозвонился Костя-гитарист из ресторанного ансамбля, где Борис так залихватски пел для Ольги.

— Вы мне обещали песни, — напомнил музыкант, первым делом убедившись, что с ним разговаривает автор поразивших публику хитов. — Только их необходимо зарегистрировать в ВУОАП[58], а иначе исполнять не разрешают.

— Хорошо, — сказал Борис. — Только я не знаю нотной грамоты. Предлагаю сделать так. Я наигрываю мелодию на гитаре, вы записываете ноты, а потом все это регистрируем.

— Ну… — замялся Константин, и Борис сообразил, что на авторство музыки к хитам гитарист имел собственные виды.

— Если не согласны, зарегистрирую в столице, — сообщил как можно равнодушнее. — Я теперь в Москве живу. Там помощника найти проблем не составляет. Вздумаете присвоить авторство, привлеку за плагиат. У меня свидетелей полно…

— Что вы! Что вы! — поспешил корыстный гитарист. — Даже в мыслях не держал. Только пообещайте, что за нами сохранится право первого исполнения зарегистрированных песен. Кстати, еще что-то сочинили?

— Разумеется, — сказал Борис. — Да еще какие!

На это потратили почти что весь день. Кроме трех уже знакомых хитов, Борис напел Косте и его друзьям «Снег кружится» и «Ах, эта свадьба». От последних лабухи из ресторана просто остались в восторге, сообразив, сколько они смогут «заколачивать» на заказах. Воровать чужие песни было стыдно, но Борис заставил совесть замолчать. У него есть цель, она оправдывает средства. Речь не только о деньгах, хотя они не помешают. Ему нужен статус…

И еще одна история случилась в Минске. Вечером Борису позвонили в дверь. Он открыл. На площадке стоял мужчина лет сорока с транзисторным приемником в руках.

— Вы Борис Михайлович Коровка?

— Я, — кивнул Борис.

— Константин Сергеевич просил вам отвезти, — мужчина протянул ему приемник. — Взамен разбитого.

Вручив транзистор, он повернулся и направился вниз по лестнице. Борис от неожиданности не нашелся, что сказать. Пожав плечами, он вернулся в комнату, где и разглядел транзистор. Такая же «Спидола», что была у него до дня, когда ее разбили. Понятно, Григорович передал как компенсацию. Хрен с ним, пусть будет…

Борис не знал истории о «Грюндике». Как только Григоровича сняли с должности секретаря горкома, к нему явился начальник управления торговли Мингорисполкома и попросил заплатить за «Грюндик» или вернуть транзистор. Григорович лишь зубами скрипнул. Отдав ему приемник просто так, начальник рассчитывал на покровительство в горкоме. Поскольку Григорович там больше не работал — освобожден от должности, да еще с позором, то хрен ему, а не подарок. Пришлось отдать, начальник мог нажаловаться. Но Григоровича обязали компенсировать Коровке разбитый его сынком приемник. Исполнение могли проверить. Вот он его и приобрел, а отдать послал водителя …

Утром следующего дня Борис загрузил «Москвич» вещами и попрощался с Алексеевной, оставив ей ключи от квартиры. Обнялись. Борис с Звездой Героя на пиджаке (для ГАИ повесил) сел за руль и вырулил на улицу Седых. Через несколько минут «Москвич» гранатового цвета выбрался на Ленинский проспект, который постепенно перешел в Московское шоссе. Впереди Бориса ждал нелегкий путь. В конце 60-х шоссе в столицу СССР не походило на трассу 21-го века. Заправок мало, а мест, где можно отдохнуть и перекусить, обыщешься. Но к вечеру должен доехать…

Глава 12

Где берут тележурналисты темы для своих программ? Да там же, где и прочие. Проще говоря, в прессе. Ну, подумаешь, новость устарела. Если дать видеоряд и хороший текст за кадром, выйдет очень даже ничего. Постараешься, так вовсе высший класс получится. Потому Кирилл Кузякин, журналист Центрального телевидения, утро начинал с газет. Главным образом армейских: для начала — «Красная звезда», а потом издания военных округов. Почему с них? Кирилл работал на Центральном телевидении и готовил репортажи, выходившие по воскресеньям сразу после раннего «Будильника». Называлась рубрика «Для воинов Советской армии и флота».[59] Часовая передача начиналась ровно в 10 утра и по популярности у населения уступала лишь программе «Время». В армии ее смотрели в обязательном порядке, ну и многие на гражданке включали телевизор, чтобы вспомнить, как ходили в сапогах и гимнастерке. Ведь в Советской армии или во флоте служили почти все мужчины СССР.

Разумеется, читал Кирилл и центральные газеты. В них иногда мелькали интересные сюжеты. Поэтому статью в «Известиях» о пограничнике-герое он, разумеется, заметил и тут же загорелся. Прекрасный выйдет репортаж! Героя получил не офицер, а пограничник срочной службы. Программа, на которую Кирилл работал, сориентирована на показ сюжетов о службе рядовых солдат, сержантов и старшин. Такого наградят медалью — уже достоен стать героем репортажа. А тут Герой Советского Союза!

Кирилл пошел к начальству. Главный, прочитав статью в «Известиях», задумался.

— Тут парня чуть не посадили, — сказал Кузякину. — Покажем репортаж в программе, что люди скажут? Милицию у нас не слишком любят.

— А мы об этом промолчим, — сообщил Кирилл.

— Тогда, о чем сюжет? Да, парень отличился на Даманском, но это было в марте. Новость устарела. И что потом? Он не работает, не учится. Какой пример для срочников? Не жалей себя в бою за Родину — и станешь инвалидом, будешь жить на крохотную пенсию? С милицией у парня вдруг проблемы появились… В Главпуре[60] не поймут.

Кирилл ушел разочарованным, но о Коровке не забыл — такой материал сгорел! И тут судьба, как будто сжалившись над журналистом, вернула ему тему. В «Комсомолке» появился репортаж о награждении Коровки «Красным Знаменем». Кирилл внимательно его прочел и вновь отправился к редактору.

— Здесь написано, что парень собирается учиться в вузе, — показал ему в «Комсомолке». — Да еще в Москве. Отличный выйдет репортаж.

— Оставь газету, уточню в Главпуре, — ответил главный.

Уточнял он долго и наконец позвал Кирилла.

— Значит, так, — начал он, постукивая карандашом. — В Главпуре проверили информацию и согласились. Более того, предлагают всю воскресную программу посвятить Коровке.

— Неужели? — Кирилл серьезно удивился.

— Там обстоятельства особые, — понизил голос главный. — Запомни, это для тебя, без разглашения. Коровке благоволит отдел пропаганды ЦК КПСС. Он пишет книгу о героях, сражавшихся при освобождении Новороссийска.

— И что? — спросил Кузякин.

— Там Брежнев воевал.

— Ага! — сообразил Кирилл.

— Не все тебе пока понятно, — усмехнулся главный. — Коровка получил в Москве квартиру. Формально — как Герой Советского Союза, но в стране Героев много. Не каждому дают жилье в столице, да еще в особом доме. А вот Коровке выделили. Соображаешь, кто распорядился?

— Да, — сказал Кузякин.

— Так что занимайся, — промолвил главный. — Встреться с парнем, поговори и набросай сценарий. Набросок мне покажешь. Обсудим, уточним, поправим. Нужно сделать оригинально, не по шаблону.

«Да сам Коровка — отступление от штампа, — хотел сказать Кирилл. — Во-первых, в армии уже не служит — демобилизован. Во-вторых, Герой Советского Союза». Но он благоразумно промолчал — главный не любил, когда с ним спорили.

Коровку он нашел довольно быстро. Сначала, через справочную, адрес, а по нему и телефон. Позвонил.

— Приезжайте, — сказал Коровка. — Обсудим.

К звонку Кирилла он отнесся удивительно спокойно, что журналиста поразило. Обычно люди, даже непростые, волновались, узнав, что им звонят с телевидения. Возможность стать героем телерепортажа воспринималась в СССР как пропуск в небожители. Тебя увидит вся страна! Телевизионных каналов в СССР всего-то два, второй к тому же принимают не везде. А тут по первому…