«Мертвая голова» - Алекс Джо - Страница 3

Сильвия Бедфорд тоже не спала. Она лежала навзничь в своей комнате и широко открытыми глазами смотрела в потолок. Руки ее были закинуты за голову. И хотя она находилась в комнате иначе обставленной, чем комната Юдиты, и она была молодой, красивой и высокой, а Юдита непривлекательной, маленькой и преждевременно постаревшей, обе они, не подозревая об этом, были в этот момент очень похожи друг на друга. Губы Сильвии бесшумно двигались, а в глазах ее были те же отчаяние и ненависть, что и в глазах ее невестки.

— Так… — сказала Сильвия шепотом. — Только так…

Она вдруг села на постели и, не включая лампу, взяла шаль. Потом сунула ноги в мягкие тапочки и встала. Идя к двери, она набросила шаль. Встряхнула головой. Темные, длинные волосы рассыпались по спине. Сильвия взялась за ручку, постояла неподвижно, потом с внезапной решимостью открыла дверь и вышла из комнаты.

В доме была еще третья женщина. Она стояла рядом с кроватью в своей маленькой, расположенной рядом с кухней комнате и смотрела в темный сад. У нее тоже было темно. Она не хотела, чтобы знали, что она еще не спит. Лампа, скрытая за белым экраном, находилась в нескольких десятках шагов от нее, на противоположной стороне клумбы, и поэтому женщина едва различала силуэты двух мужчин около нее. Она долго смотрела на них, потом вздохнула и легла в постель. Она была молода, симпатична и хорошо сложена. Она лежала некоторое время с широко открытыми глазами, стараясь думать о том, что ей предстоит сделать завтра на кухне. Повариха уехала к больному сыну, и Агнесс Уайт, которая была горничной в доме Бедфордов, должна была заменить ее в этот уик-энд. Но одновременно она думала о своем женихе, который находился далеко, и о мужчине, который находился поблизости. Она вздохнула еще раз и закрыла глаза. Что-то, наконец, должно было произойти, и очень скоро. Нелегко быть красивой, молодой девушкой и долго жить в одиночестве… Агнесс сжала губы. Скоро все должно решиться. Она открыла глаза и стала размышлять. Нужно было решиться. Иначе… Нет, другого выхода не было. То, о чем она думала в течение последних дней, должно произойти, независимо от того, насколько трудным было это решение.

Агнесс вытерла слезы, появившиеся на глазах. Она была глубоко несчастлива, но полна решимости. Недаром в жилах у нее текла кровь десятков поколений шотландских горцев. Внезапно ей вспомнилась маленькая деревушка, где она появилась на свет и где она жила первые семнадцать лет. Она уехала оттуда три года тому назад. Снова закрыв глаза, она попыталась уснуть, считая овец. Но овцы паслись на скалистом, так хорошо знакомом ей, покрытом пучками травы склоне. Сон не приходил.

— Господи, Боже мой! — прошептала она. — Я самая плохая из всех девушек на свете. Но ведь ты, Господи, понимаешь меня. Это люди меня не понимают…

Глава вторая

«Там будут лишь мрак и пустота…»

Роберт Реут сидел за столом посреди комнаты и внимательно читал лежащую перед ним рукопись, время от времени сверяясь с листками, находящимися по правую руку. Сидя спиной к двери, он не заметил, как она бесшумно приоткрылась и в щели появилась женская рука, которая поднялась к стене в поисках выключателя. Внезапно комната исчезла.

Реут вскочил.

— Кто это? — спросил он, помимо воли понижая голос.

— Ти-ше! Это я…

Женщина закрыла за собой дверь так же бесшумно, как и открыла ее.

— Сильвия! — В голосе его был такой испуг, что она замерла. — Как ты могла?.. Тебя могли увидеть! Он… он может войти сюда!

— Он в саду… — шепнула Сильвия Бедфорд. Реут услышал ее тихие шаги. Глаза немного привыкли к темноте. Он различил ее силуэт, светлую шаль, выделяющуюся на фоне стены.

— Ты не должна здесь оставаться…

— Перестань, — резко сказала она, несколько повысив голос. — Меня никто не видел, когда я входила, и никто не увидит, когда буду выходить. Я сейчас уйду… Но вначале нам надо поговорить…

Ол подошел к ней и положил руку на плечо.

— Господи! Неужели нельзя поговорить в другом месте и в другое время! Прошу тебя…

Она сбросила его руку. Он не видел ее лица, не мог себе представить его выражения в эту минуту. Реут попятился.

— Я бы хотела, — зло сказала она, — чтобы кто-нибудь сейчас вошел сюда и чтобы эта комедия, наконец, закончилась! Что-то ведь должно было бы произойти, если бы меня здесь нашли.

— Господи! — повторил он. — Миссис Юдита спит рядом, за стеной…

— Пусть спит! Она выключила свет еще час тому назад. И вообще мне нет дела до Юдиты. — Тем не менее она посмотрела на стенку, за которой была комната Юдиты Бедфорд, и понизила голос. — Не бойся, — добавила она уже спокойнее, — Юдита наверняка спит как убитая… Она же сегодня весь день работала.

Реут посмотрел в окно. Далеко внизу светилась лампа за экраном и виднелись две фигуры, склонившиеся над столиком. Он вздохнул облегченно. Потом, не спуская глаз с двух мужчин, сказал:

— Сегодня ночью мне надо закончить вычитку его рукописи. Еще восемьдесят страниц. Если ты уверена, что она спит, скажи, что случилось? Он что-нибудь заподозрил?..

— Нет, ничего не заподозрил… — Сильвия презрительно пожала плечами. — Кроме того, он считает меня настолько выше всяких подозрений, что не поверит ничему, даже если увидит меня сейчас здесь. Ты же его знаешь… А Юдита спит…

Она ошибалась, потому что в эту минуту Юдита Бедфорд не только не спала, но и не лежала в постели. Услышав шепот в соседней комнате, она вскочила и босиком подбежала к камину. Потом наклонилась и сунула голову внутрь. Она была похожа в этот момент на ведьму из кошмарной сказки — в ночной рубашке, с глазами, блестящими в темноте. Сдерживая дыхание, она прислушивалась.

— Не сердись. Я должна была прийти, — сказала Сильвия. Приблизившись, она закинула ему руки на шею, почти силой отворачивая голову от окна. Он неуверенно обнял ее, стараясь по-прежнему наблюдать за садом. Она говорила, положив голову ему на грудь:

— Я больше не могу. Не могу, слышишь! Это должно в конце концов кончиться! Должно, понимаешь?… Я не могу больше ни одного дня видеть его, улыбаться, не могу терпеть, когда он целует меня на ночь. Не могу думать о поездке в Америку… Я бы спокойно могла убить его!..

Она посмотрела ему в глаза и продолжила:

— Могла бы его убить и убью, если ты чего-нибудь не придумаешь!

— Тише!.. — Он прижал ее к себе, но она, очевидно, почувствовала, что он сделал это лишь для того, чтобы она замолчала, поэтому резко отстранилась и сказала зло:

— Ты же видишь, что они ловят там своих проклятых бабочек.

— Но твоя невестка… Если она услышит хоть слово, моментально обо всем доложит ему. Она тебя ненавидит… Пойми, я ему обязан всем и не могу допустить мысли, что он о чем-нибудь узнает… О том, что мы здесь, под его кровом…

— Под его кровом! — повторила она презрительно. Может быть, в эту минуту она поняла, что любит человека, который всего лишь состоит секретарем при известном профессоре и не хочет быть никем другим до конца жизни? Но скорее всего Сильвии хотелось быть слепой. Как огромное большинство женщин с сильным характером, она не видела правды, если не хотела ее увидеть. — Какое мне дело до его крова?.. И вообще, если тебя такое положение не устраивает, давай сбежим. Слышишь?.. — Она снова опустила руки ему на плечи. — Сбежим сегодня же или завтра утром!.. Ох, если бы он вдруг умер! Я была бы самой счастливой женщиной под солнцем!

— Тише… — снова помимо воли сказал он, но в голове молнией промелькнула мысль, что, если Гордон Бедфорд умрет каким-то чудом сегодня ночью, он, Роберт Реут, тоже станет самым счастливым человеком на Земле. Или если бы она вдруг умерла? При одной лишь мысли о том, что эта сумасшедшая девчонка скажет профессору о их связи, он обливался холодным потом…

— Послушай, — мягко сказала Сильвия, прерывая ход его мыслей. — Я вышла за него, оттого что он был очень добр ко мне и потому что он очень богат. Мне казалось, что, кроме покоя, мне ничего не надо. Но теперь мне не нужно ни доброты, ни денег этого старого, проклятого ревматика. Я хочу тебя. И ты будешь моим явно, открыто для всего мира…