Школа на краю империи (СИ) - Бадевский Ян - Страница 3

Девушка шагнула ко мне, оперлась одной рукой о кушетку, а вторую положила на мой лоб. Верхние пуговицы халата шалуньи были расстёгнуты. Жарко, а кондиционером помещение не оборудовано.

Грудь Юли чуть не вывалилась наружу.

Мне даже на секунду почудилось, что я увидел коричневое полукружье над соском, выглянувшее из кружевного бюстгальтера...

Ух, что же ты творишь, женщина!

А потом мне стало хорошо.

Глава 2

На сей раз целительница не стала засовывать пальцы в чужую плоть. Вместо этого Юля погладила меня по лбу, поделившись оранжевым сиянием. Тепло девичьих ладоней растеклось по коже, проникло глубже... и я почувствовал, как ткани срастаются, идёт заживление.

Девушка провела ладонью по моему лицу, устраняя гематому под глазом.

Я почти ничего не видел, настолько всё оплыло, но после первого прохода опухоль начала спадать, мне полегчало. Юлины руки парили надо мной, едва касаясь щёк, лба, переносицы...

Южанка опустилась ниже и за полминуты залечила мне рёбра.

А ещё — кровоподтёк на бедре.

И пару незначительных ссадин.

— Готово, — улыбнулась девушка. — Ещё жалобы?

Оранжевое свечение погасло.

Пробил час наглого вранья.

Точнее — милой сердцу полуправды.

— Я... как бы это сказать...

— Смелее, — подбодрила целительница.

Приподнимаюсь на локте, свешиваю ноги с кушетки. Изображаю полнейшую растерянность. И робко мямлю:

— Кажется... не уверен... но я плохо помню, кто я. И где живу.

Юля насторожилась:

— Провалы в памяти?

— Возможно.

— Что ты помнишь, Сергей?

Опаньки. Сергей Иванов. Похоже, я частый гость в этом лазарете, раз уж меня запомнили. И это говорит о том, что мой предшественник не лучшим образом подготовлен к стычкам с хулиганами.

— Ну... — я задумался. — Драку помню. Вспышками — как иду по школьному коридору. Вы сказали, меня Сергеем зовут. Теперь я понимаю, это моё имя. А дальше...

Пока я нёс эту ахинею, девушка участливо кивала. Юля выдвинула деревянный стул из-за письменного стола, развернула его и присела на краешек, забросив ногу на ногу.

— Я бы почувствовала, — Юля забарабанила пальцами по столешнице. — Сотрясения у тебя нет. Тошнило?

— Немного, — солгал я.

— А сейчас?

— Прошло.

Девушка ненадолго задумалась, а потом приняла решение:

— Я выпишу тебе справку на три дня. Отлежишься дома. Не напрягайся, любые тренировки противопоказаны. Возможно, начнёшь что-то припоминать. Не начнёшь... загляни ко мне, я дам направление в губернскую поликлинику.

— Как скажете, — буркнул я.

— Чем ещё тебе помочь?

— Я не знаю, где мой портфель. И где я живу.

— С портфелем всё просто, — улыбнулась Юля. — Каждый ученик владеет боксом для хранения вещей. Пошарь по карманам.

В брюках ничего нет.

Маленький ключик с биркой обнаруживается во внутреннем кармане пиджака. Бирка деревянная, на ней выгравирована цифра «144».

— Вот видишь, — рассмеялась брюнетка. — Боксы на первом этаже, рядом с гардеробом.

— Спасибо.

— А по поводу второго вопроса... — девушка замялась. — Подожди секунду.

Я с удивлением уставился на допотопный стационарный телефон, к которому потянулась красотка. Зелёный корпус, наборный диск. Сняв трубку, Юля накрутила шестизначный номер, дождалась вызова, а потом заискивающе произнесла:

— Валечка? Можешь поднять дело ученика? Какого? Сергей Иванов. Да, первый «бэ». Мне его адрес нужен. И, если не затруднит, домашний телефон. Сейчас, если можно. Хорошо, подожду.

Пауза.

Юля подмигивает мне и показывает большой палец.

Дескать, не переживай, сейчас добудем.

Я же получил возможность поразмышлять над тем, что не помешало бы выяснить, в какой год и какой мир я попал. До сих пор я странствовал по Колесу Сансары линейно, перемещаясь в будущее. Рождался, жил, умирал. На некоторое время забывал о минувших инкарнациях, но ближе к трём-четырём годам возвращал весь багаж знаний. И, соответственно, получал преимущество перед своими сверстниками. Я помню все свои перерождения и веками совершенствуюсь в одной-единственной профессии. В профессии опасной, связанной с определёнными рисками, не всегда уважаемой, но довольно прибыльной.

В последний раз я умер в своей постели.

И оказался здесь.

Мне это тело не нравится — оно прожило полтора десятка лет, насобирало ворох проблем и заработало себе низкую репутацию. Я проживу меньше, чем должен. И мне придётся разговаривать с людьми, которые знают прежнего Сергея Иванова.

А ещё тут не пользуются мобильниками.

— Да? — нарушила мои размышления целительница. — Нашла? Ой, молодчинка. И что там? Ага. Хммм... Понятно... Да что ты говоришь... Слышала, конечно. Так и передать? Угу. Запомнила. Спасибо большое. Вечером домой? А на выходных что делаешь?

Юля звонко рассмеялась, напрочь забыв о моём существовании.

Пришлось тактично откашляться.

— Ой! — спохватилась девушка. — Ладно, потом созвонимся. Целую, дорогая. Пока-пока.

Трубка наконец-то улеглась на пластиковые рычажки.

— В общем, так, — сообщила Юленька. — У меня есть хорошие и плохие новости. С чего начать?

— С плохих, — без колебаний ответил я.

— Ладно, — девушка открыла выдвижной ящик стола, извлекла оттуда пилочку для ногтей и начала заниматься делом, которое меня раздражало на протяжении всей предыдущей жизни. — Номер твоих родителей я достать не смогла.

— Почему?

— У тебя нет родителей.

Хм, надо бы изобразить печаль на лице, но так даже проще. Не придётся корчить из себя любящего сына. При этом во весь свой немалый рост встают квартирный и финансовый вопросы.

— А что с адресом?

— Вторая такая себе новость, — добила меня целительница. — Ты живёшь в ПСП.

— Это ещё что за хрень?

— Приют свободного посещения. Что-то типа ночлежки для нищих беспризорников. Я дам адрес. — Девушка с неохотой отложила пилочку, добыла из нижнего ящика блокнот с ручкой и начала что-то писать. — Приходишь, называешь себя, заселяешься на ночь. Хоть на одну, хоть на несколько. Ты зарегистрирован в конкретном ПСП, не перепутай.

Вырвав листик из блокнота, Юля сложила его вчетверо и протянула мне.

— Накормят, выдадут постельное бельё, — добавила моя спасительница. — Оставайся там, сколько захочешь.

С сомнением верчу бумажку в руках.

— А жить там обязательно?

— Твои вопросы, — Юля вновь принялась за полировку ногтей. — Просто... какие у тебя варианты?

И ведь не поспоришь.

— Что ещё по плохим новостям? — убираю бумажку в карман брюк.

Голос у меня ломающийся, подростковый. Это раздражает. И ещё... я понятия не имею, как выгляжу. Достать бы зеркало... Уверен, целительница владеет такой безделушкой, но просить я не стану. Поищу в школе.

— Ты безродный, — вздохнула Юленька. — Претендент.

— Как это понимать?

— Ну, если ты не в курсе, то в нашей гимназии учатся преимущественно дети аристократов. А ты беспризорник из мещанского сословия... да ещё с нулевыми возможностями. Нераскрытый потенциал.

— Нулевые возможности?

Целительница закатила глаза.

Похоже, я начал её утомлять своими расспросами.

— Смотри. Я хиропрактик, умею лечить людей. Учитель, который тебя привёл — прыгун. Умеет телепортироваться на малые и средние дистанции. Есть телепаты, морфисты, бесы. А ты — никто. Но, если верить твоему досье, с задатками. Поэтому и учишься в нашей гимназии.

Звучит, как полный бред.

Телепортация, чтение мыслей... Она в своём уме вообще? Сверхспособностей нет и быть не может. Это из области фантастики. Я перерождался в нескольких альтернативных мирах, и везде плюс-минус одно и то же. История и география могут различаться, но люди вынуждены пользоваться машинами для передвижения и языком для разговоров.

С другой стороны...

Я видел своими глазами исчезающего препода. И ощутил на своей шкуре чудодейственную силу прикосновений южанки. А, значит, эту реальность надо воспринимать серьёзно.