Шляпа, полная небес… - Пратчетт Терри Дэвид Джон - Страница 38

— Тоды что ж ты весь упрел, как куча навозу? Ну ты и мерзопакостник! — раздался голос за спиной роителя.

На мгновение роитель дрогнул. За долю секунды он успел несколько раз измениться. Мелькнули чешуя, плавники, зубы, остроконечная шляпа, когти… и затем здесь снова стояла Тиффани и улыбалась.

— О, Роб, Всякограб, мы рады видеть тебя. — сказал роитель. — Не мог бы ты нам помочь…

— Не пытайся обдурить мя! — закричал Роб, подпрыгивая на месте от ярости. — Уж я то завсегда роителя отличу! Кривенс, те причитается справный пинок!

Роитель превратился во льва с зубами, размером с меч, и взревел.

— Ага, вот значится как? — сказал Роб Всякораб. — Побудь-ка зедся! — Он кинулся бежать и исчез.

Роитель снова принял форму Тиффани.

— Твой маленький друг убежал. — сказал он. — Выходи же. Выходи сейчас же. Зачем нас бояться? Мы — это ты. Ты не такая, как все эти безмозглые животные, глупые короли и жадные волшебники. Вместе…

Роб Всякограб вернулся, сопровождаемый… всеми.

— Ты умереть не могешь, — завопил он. — Но мы тя заставим возжелать смерти!

И фиглы ринулись в бой.

Когда фиглы сражаются с крупным противником, у них есть преимущество — их размер. По маленьким и быстрым целям очень трудно попасть. Роитель давал отпор, меняя форму. Мечи звенели о чешую, головы натыкались на клыки — он кружился по лугу, рыча и вопя, обретая свои прошлые формы, чтобы противостоять каждой атаке. Но фиглов убить не так то просто. Они отскакивали, когда их швыряли, пружинили, когда на них наступали и легко уворачивались от клыков и когтей. Они сражались…

… и земля задрожала так неожиданно, что даже роитель потерял равновесие.

Пастуший вагончик заскрипел и начал погружаться в траву, раскрывающуюся вокруг него, как в масло. Деревья задрожали и один за другим опрокинулсь навзничь, словно под травой им обрезали корни.

Земля… вздыбилась.

Скатываясь со вздымающегося склона, фиглы видели, как холмы устремлялись в небо. То, что было здесь, что всегда было здесь, начало проявляться.

В темное небо поднимались голова, плечи, грудь… Кто-то, кто лежал под растущей травой, чьи ноги и руки были холмами и долинами, садился. Он двигался с каменной медлительностью, сдвигая милионны тон почвы. То, что казалось двумя длинными перекрещенными насыпями, оказалось гигантскими зелеными руками.

Рука с пальцами размером с дом, протянулась, взяла роителя и подняла его в воздух.

Где то вдалеке послышались три глухих удара. Похоже, что звуки раздавались во внешнем мире. Фиглы, наблюдающие с маленького холма, бывшего коленой гигантской девочки, не обратили на них никакого внимания.

— Она молвит земле, что она такое и земля молвит ей, кто она есть. — сказал Ужасен Велик Билли, по лицу которого текли слезы. — И не смочь мне песню об этом сложить! Не настолько я хорош!

— Это велика мальца карга грезит, что она холмы или холмы грезят, что они велика мальца карга? — спросил Вулли Валенок.

— И то и другое, мабуть. — ответил Роб Всякограб. Они смотрели, как гигантская рука сжалась, и содрогнулись.

— Но роителя убить не можна. — сказал Вулли Валенок.

— Айе, зато вышвырнуть можна. — ответил Роб Всякограб. — Тама снаружи велика вселенная. Если бы я был роителем, я бы и не помышлял о карге боле!

Откуда-то издалека донеслись три удара, более громкие на этот раз.

— Думается мне. — продолжал он. — Что время нам гэтьски.

Кто-то с силой стучал в дверь коттеджа мисс Левел. Бум. Бум. Бум.

Глава девятая. Душа и сосредоточие

Тиффани открыла глаза, вспомнила все и подумала: приснилось ли мне это или случилось на самом деле?

И затем она подумала: Откуда мне знать, что я это я? Допустим, это не я, но только думаю, что это я? Как я могу сказать, я это или нет? И кто эта я, что задает все эти вопросы? Я ли думаю все эти мысли? Как бы я узнала, что не я?

— Меня не пытай. — сказал голос рядом с ее головой. — Вопросцы то с подковыркой?

Это был Вулли Валенок. Он сидел на ее подушке.

Тиффани скосила глаза. Она лежала в кровати в доме мисс Левел. Перед ней расстилалось зеленое одеяло. Одеяло. Зелень. Не трава, не холмы… но отсюда оно казалось пастбищем.

— Я сказала все это вслух? — спросила Тиффани.

— О, айе.

— Э… это все произошло на самом деле, да? — спросила Тиффани.

— О, айе. — жизнерадостно ответил Вулли. — Велика карга вот только заявилась, но она рекла, что ты навряд ли тварюгой проснешьси.

Обрывки воспоминаний ворвались в память Тиффани, как раскаленные докрасна метеориты врываются в безмятежную атмосферу мирной планеты.

— С вами со всеми все в порядке?

— Ох, айе.

— А с мисс Левел?

Новый метеорит был огромным. Это была огненная гора, угрожающая жизни миллионам динозавров. Тиффани прижала ладони ко рту.

— Я убила ее! — сказала она.

— Неа, ты не…

— Я убила! Я осознавала, что думаю об убийстве. Она разозлила меня! И я только махнула рукой, вот так… — Нак Мак Фиглы попрятались кто куда. — И она взорвалась, не оставив ни следа. Это я сделала! Я помню!

— Айе, но карга из карг рекла, что энто роитель твоими мозгами помышлял… — заговорил Вулли Валенок.

— Я помню! Это моих рук дело, вот этих!

Фиглы, приподнявшие было головы, снова нырнули обратно.

— И… Мои воспоминания… Я помню пыль, ставшую звездами… Разные вещи… Жару… Кровь… Вкус крови… Я помню… Я помню фокус «увидь себя»! Ох, нет! Да я просто сама пригласила его в себя! И я убила мисс Левел!

Тени сгустились перед ее взором и в ушах зазвенело. Сквозь звон Тиффани услышала, как дверь распахнулась и чьи-то руки легко подхватили ее, словно она была воздушным шариком. Ее перекинули через плечо, быстро вынесли вниз на улицу, на яркое утреннее солнце и опустили на землю.

— …И все мы… мы убили ее… взять тигель серебра… — забормотала она.

Чья-то рука хлестнула Тиффани по лицу. Сквозь заполняющий ее туман она различила высокую темную фигуру, стоящую перед ней. В ладонь Тиффани решительно втиснули ручку от ведра.

— Тиффани, подои коз! Немедленно, Тиффани, слышишь? Они ждут тебя! Они ждут Тиффани, которая всегда доит коз. За работу, Тиффани. Руки знают, что делать, а ум вспомнит и станет сильнее, Тиффани!

Ее усадили на стул и сквозь туман в голове она разглядела съежившуюся фигуру… Черной Мэг.

Руки помнили. Они поставили ведро, взялись за соски и затем, когда Мэг подняла ногу, чтобы сыграть в игру «поставь ногу в ведро», схватили ногу и поставили обратно.

С головой, заполненной горячим туманом, Тиффани медленно доила коз, позволяя рукам делать свое дело. Ведра заполнили и опустошили, подоенным козам дали еды…

Сентимент Суетон был изрядно озадачен тем, что его руки доят козу. Он остановился.

— Как тебя зовут? — спросил голос за его спиной.

— Суетон. Сенти…

— Нет! Это волшебник, Тиффани! Его эхо самое сильное, но он не ты! Иди в сыроварню, ТИФФАНИ!

По команде того же самого голоса она пошатываясь прошла в холодную сыроварню и мир стал более различимым. На каменной плите лежал испортившийся слезящийся сыр, распространяя вонь.

— Кто это сюда положил? — спросила она.

— Роитель, Тиффани. Попытался сделать сыр с помощью магии, ха! — ответил голос. — Но ты не он, Тиффани. Ты знаешь, как надо делать сыр, верно, Тиффани? Конечно, ты знаешь! Как тебя зовут?

… все было сплошной неразберихой и пахло очень странно. В панике она зарычала…

Ее снова хлестнули по лицу.

— Нет, это саблезубый тигр, Тиффани! Всего лишь обрывки старой памяти, забытые роителем, Тиффани! Он износил много существ, но все они — не ты! Подойди сюда, Тиффани!

Она слышала слова, но не понимала их смысла. Они исходили от людей, которые были не больше, чем тени. Но у нее даже мысли не возникало, ослушаться того голоса.

— Да пропади ты все пропадом! Где этот маленький синий парнишка? Мистер Всякограб?