Круги на воде (СИ) - Зимин Дмитрий - Страница 38

Пинком распахнул дверь, в два шага дошел до кровати и сбросил на неё Антигону. Она продолжала извиваться, протягивать ко мне голые красивые руки и издавать такие звуки, что и мёртвый бы поднялся. Чего мне стоило сдержаться!

И если бы я не знал, что Антигона - родная дочь Алекса... Господь мне судья. Я бы на неё прыгнул. Любой на моём месте не устоял бы ни за что. Потому что такое бывает раз в жизни. А у некоторых - только после смерти...

Рывком сорвав покрывало, я набросил его на девчонку и начал запелёнывать её, как младенца. Она не сразу поняла, что происходит. А когда поняла...

Царапины от женских ногтей, между прочим, даже у стригоев заживают медленно и мучительно.

Но я её скрутил. Обвязал поверх покрывала поясом от халата, проверил, что она не скатится на пол и не задохнётся, сунул под подушку последний оберег и пошел на негнущихся ногах вниз, в горницу.

Антигоной тоже завладело Лихо, к бабке не ходи. На каждого оно действует по-своему, пробуждая самые низменные мечты, самые сильные страсти. То, что пряталось под спудом сознания всю жизнь...

Как ей помочь ещё - я не знал.

Надо поскорее найти Алекса - пусть он и разбирается. Мелькнула ещё мысль сбегать до ведьмы Настасьи - по женскому делу ей виднее будет... Но во-первых, без клубка я её терем не найду, а во-вторых - страшно подумать что будет, если она тоже не в себе... Так что нетушки. Вот шефа отыскать - пожалуйста. Пусть сам эти конюшни разгребает...

Про Чумаря, запертого в баньке, я временно забыл. Так что курица, матрас и подушка случились с ним несколько позже.

Как ужаленный, скакал я по веранде, в тысячный раз проклиная нежелание Алекса пользоваться телефоном. Как было бы просто! Позвонил - и всё!..

Сообразил, что у Котова-то телефон есть. И бросился назад в горницу, искать свою трубу. А потом вспомнил, что с тех пор, как отдал её Алексу, ещё перед походом в лес, так больше и не видел.

Ну что ты будешь делать! Куда не кинь - всюду клин...

На веранде раздались шаги и в горницу ввалились Алекс, майор Котов и отец Онуфрий.

- Собирайся, - скомандовал шеф. - Трусы, майка, фуфайка - и на выход!

- Да что случилось-то?..

С сельчанами вроде разобрались, убийство в скиту Котов обещал расследовать конфиденциально...

- Детишек на пляже помнишь? - вместо шефа ответил батюшка. Я кивнул. - Из лагеря они. Недалече тут, на финской стороне. Я их как в чувство привёл, так сразу директору позвонил - волнуется небось, дюжина человек пропала... А там никто не отвечает.

- Может, связь плохая? - робко предположил я. - Тут сотовые через раз ловят.

- Чую: Лихо у них, - батюшка, громко топая сапожищами, прошелся по горнице. Увидел на столе штоф с самогоном, плеснул себе в чайную чашку, выпил залпом и вернулся к нам.

- Ехать надо, - подтвердил Алекс. - Проверим: если всё хорошо, батюшка ребят с острова отправит.

- А если нет?

- Вот на месте и разберёмся, - отрезал отец Онуфрий и устремился на выход.

- Стойте! - хорошо, что я вспомнил... - Там Антигона. Её тоже Лихо одолело.

- Я поднимусь, - на ходу доставая армейскую флягу - подозреваю, что со святой водой, - ответил батюшка.

Я хотел пойти с ним, но тут с улицы послышалось громкое тарахтенье двигателя, и нас с Алексом вынесло на крыльцо.

Рядом с верандой тормозила знакомая "Чайка" пронзительного небесно-голубого цвета. Как только она остановилась, с водительского места воздвиглась могучая фигура в кепке и с молотом наперевес.

- Не ждали? - спросил Владимир, и улыбнулся.

Глава 12

Я был рад его видеть. Нет, честно. Рядом с Владимиром я испытывал особое, ни с чем не сравнимое чувство. Уверенность в том, что мир не рухнет в тартарары.

С Алексом не так: когда шеф заводился, казалось, что вся планета сошла с ума и пустилась в пляс, а ты стоишь на канате толщиной с волос, жонглируешь гранатами и молишься, чтобы не свалиться в пропасть...

Я это чувство обожаю. Не мыслю своей жизни без него. Но иногда - вот как сейчас, например, хочется, чтобы рядом был кто-то, про кого можно с одного взгляда понять: этот человек никуда не рухнет. Даже сама мысль о каком-то там хаосе рядом с ним кажется чуждой и совершенно неуместной.

Впрочем я отвлёкся.

- Какими судьбами? - Алекс тоже обрадовался, это было видно. Он спрыгнул с крыльца, полез обниматься... На фоне фундаментального московского дознавателя шеф смотрелся подростком.

- Да так. Слыхал я, животинка моя к вам приблудилась. Хочу забрать, - Алекс бросил быстрый взгляд на меня, я кивнул: обсудить судьбу Чумаря пока что времени не нашлось. - Но чую: я здесь вовремя появился, - продолжил Владимир, небрежно помахивая молотом. - Витают в воздухе какие-то предвестья.

- Витают, - не стал увиливать шеф. - Признаться, помощь твоя может оказаться совсем не лишней Только вот, как с подопечным твоим быть?

- Я его в бане запер, - я тоже поздоровался с Владимиром. Рукопожатие его, тёплое и дружелюбное, заставило пальцы слипнуться в крабью клешню.

- Баня? - Владимир насмешливо задрал брови. - Одобряю. Баня - место сакральное. Там грехи сами собой сходят.

На крыльцо вышли майор Котов и батюшка. Вели себя они, как старые приятели. На Владимира посмотрели с интересом, без предубеждения. Алекс принялся всех знакомить.

Я незаметно отступил в терем. Прикрыл за собой дверь и дунул наверх: прежде чем куда-то ехать, я был обязан убедиться, что с Антигоной всё в порядке.

Слава Богу. Девчонка мирно спала, до подбородка закутанная в тёплое пуховое одеяло. Уж не знаю, какую молитву сотворил батюшка-сержант, но её отпустило.

Достав мешочек-оберег из-под подушки, я пристроил его Антигоне в ладошку: когда проснётся, поймёт всё правильно, в этом я не сомневаюсь.

Остаются ещё Котов и Владимир, но может быть, пока рядом отец Онуфрий, им ничего не грозит?..

Когда я вышел на улицу, перед крыльцом уже тарахтел Хам - ехать ночью, по узким грунтовкам, на "Чайке" было рискованно.

- Ну где тебя носит? - несмотря на внешнюю сердитость, взгляд Алекса выражал одобрение: он прекрасно знал, где я был и что делал. - Садись за руль, батюшка покажет дорогу.

- Ехать далече, - батюшка-сержант устроился на пассажирском сиденье, подоткнув рясу. - Дороги вдоль озера, как таковой, нету. Но я знаю несколько троп...

Мне не хотелось оставлять Антигону одну. И когда через пустырь метнулась неслышная серая тень, в которой я узнал кудлатого пса Гришку, от сердца отлегло. Внутрь он не пойдёт. Но и на порог никого чужого не пустит.