Рейволюция. Как это было на самом деле - Иванов Кирилл - Страница 21

Олег Назаров (промоутер): Где-то через год после открытия “Тоннеля” диджеев вдруг стало очень много. Появились всякие DJ Кефир, DJ Примат... То есть где-то они существовали и до этого, но раньше все эти люди жили как-то параллельно.

DJ Лавски (Константин Петров): К середине десятилетия публика в дорогих заведениях типа планетария полностью сменилась. То есть понятно, что это все равно были бандиты, но теперь все они стали, блядь, продвинутыми. Бандиты носили модную одежду, разбирались в музыке, понимали, что такое электро и кто такой диджей.

DJ Слон (Олег Азелицкий): Я помню, один раз был на вечеринке. Приходят дамочка с каким-то бандосом, тот показывает пальцем на Федю Бумера и говорит: “Слушай, а че Федя не может определиться? Он то дедовский олд-скул играет, то охуенную музыку. Это что такое?! Ты ему передай, что если он джангл будет играть, то мы, блядь, его поддержим, а если хаус, то хуй!”

DJ Бумер (Федор Крылов): Бандосы в то время были вообще очень продвинутые. У них были бабки, и они много ездили по Европе... Кто-то тачки перегонял, кто-то просто отдыхать ездил. И оттуда они приезжалиуже очень продвинутыми в плане музыки, таблеток, наркотиков и ночного отдыха. Надо помнить, что в прежние времена любые ночные заведения в России были вообще запрещены. То есть опытаночной жизни ни у кого не было. А бандосики его сюда импортировали. Пятнадцать лет назад они были почти миссионеры. (Смеется.) Хозяевам заведений эта публика нравилась, потому что бандиты хорошо покупали таблетки... Самое смешное, что от таблеток они становились добрыми, не знали, как себя вести, и превращались в маленьких детей. Но иногда у них что-то там переклинивало, и они начинали стрелять в потолок.

DJ Лена Попова: Когда закрылся “Тоннель”, вся эта публика перебралась в заведение, которое называлось “Трансформатор”. Располагалось оно на 22-й линии Васильевского острова. Там играли все диджеи, потому что иногда нам просто нечего было жрать. При этом само место было ох какое лихое. Оно полностью принадлежало бандюганам и постоянно переходило из рук в руки. Боролись за “Трансформатор” целых три группировки. Там проходили своего рода корпоративные вечеринки, только это была корпорация бандитов. На этих вечеринках люди жрали галлюциногенные грибы в таких количествах, что страшно было смотреть... Там один человек просто умер.

DJ Бумер (Федор Крылов): Я родился в Перми, а в Петербург переехал как раз к открытию “Тоннеля”. Других клубов в стране тогда не было, и о “Тоннеле” все говорили. Вот, мол, в Питере открылось крутое заведение. Ну и вообще тогда в Петербурге было очень весело. Москва в те годы и рядом не стояла. Меня все это впечатлило, и в 1994-м я решил сюда переехать.

Я приехал на пермском поезде в пять часов утра. С сумками, со всем дерьмом в руках. Куда идти, я не знал. Знал только, что, судя по карте, где-то во-о-о-о-он там должна быть квартира, коммуналка, в которой можно кинуть вещи и умыться. И утром я шел с Московского вокзала по Суворовскому проспекту, тащил свою скромную коллекцию пластинок (тогда она казались мне настоящим сокровищем) и проигрыватель.

С собой у меня была достаточно приличная сумма. Уже тогда я пытался как-то зарабатывать. Какой именно это был бизнес, сейчас я сказать не могу. Скажу только, что не криминальный. Я привез с собой кое-какие деньги, но примерно за полгода все их потратил. Тусовался я очень активно, и деньги быстро закончились.

Ко мне постоянно приходили друзья. У меня дома сложилось довольно модное место. Это была просто комната в коммуналке. Но у меня постоянно сидела толпа народу. Сидеть у меня считалось круто: прийти ко мне в коммуналку, послушать музон, побаловаться с вертушками, потусоваться. Приезжало много всяких знакомых, которые меня подкармливали, приносили какие-нибудь маковые рулеты. Потому что я реально полгода жил на одних макаронах, и то если повезет. Жестко было. Но при этом середина 1990-х была, наверное, лучшей порой моей жизни. Денег мне хватало только на макароны, а если оставалось что-то еще, я бежал в видеопрокат, который находился через дорогу, чтобы брать видеокассеты. Я старался смотреть хотя бы один новый фильм в день. Если получалось, то я был счастлив. Все было реально, все было по правде.

Ко мне постоянно приезжали знакомые и говорили: “У тебя вертушка! У тебя вся хуйня, почему ты не выступаешь?!”

Надо понимать: в первой половине 1990-х в Петербурге было от силы пять комплектов вертушек. Ну, и как-то пошло: “Дай вертушки, а? Ну и сам заодно поиграй”.

DJ Дэн (Андрей Котов, участник группы “Мальчишник”): У нас был концерт в Петербурге, и там мы познакомились с Бумером. Это был такой карикатурный фрик. Он тогда еще не играл, а только плясал... Это теперь он пытается переписать историю – будто все началось с него. Но на самом деле в те годы он был еще никто...

DJ Бумер (Федор Крылов): После переезда в Петербург я быстро стал рейвером, с крашеной головой, в виниловых штанах в обтяжку. Я был мегафриком! В оранжевой футболке, в каких-то латексных, блядь-пиздец, штанах... Война и немцы! Первый раз я отыграл в клубе “Лагуна”, куда меня привела подружка. А потом как-то пошло-поехало, и уже через два месяца я играл практически везде.

Сводил я очень хорошо. Сводил, скретчил, и с техникой у меня было все в порядке. И один из моментов, почему меня стали везде приглашать, был связан с тем, что я играл... ну не знаю... я играл круто. Технично. По тем временам никто не скретчил, а я играл хаус и при этом скретчил. Многие приходили не послушать, как я играю, а посмотреть: “Круто Федя скретчит! Давай! Покажи фишку! Ты-жи-жи-жи-уо-о-о-о-о-о-о! Бля-а-а-а, вот это круто!”

DJ Бумер (Федор Крылов): Я, наверное, стал первым молодым диск-жокеем, которого приняла вся эта старая тусовка, сложившаяся еще на Фонтанке. Потому что никто из молодежи в то время еще не появился. Единственным молодым диск-жокеем, которого как-то восприняли, был я. На тот момент кроме меня и DJ Тоника скретчил только Женя Грув. Но мы уже скретчили намного круче. Мы делали всякие технические фишки: вертелись, играли спиной и даже задницей. И кстати, одно время я много гастролировал именно с показательными выступлениями. Был в жюри каких-то конкурсов местных диск-жокеев. А в 1995-м Леха Хаас приехал откуда-то и говорит: “Ты охуенную музыку играешь! Это ведь джангл! Я хочу, чтоб ты с этой музыкой играл в „Тоннеле“!”

Он начал ставить меня в “Тоннеле”. Хоть я и не был резидентом клуба, но играл часто.

DJ Фонарь (Володя Фонарев): Бандиты, которые ходили на вечеринки, никуда не делись. (Смеется.) Они и сейчас ходят. Просто трансформировались. Ну, наверное, к середине 1990-х их стало меньше. Кого-то застрелили, кто-то сторчался, кто-то сменил форму бизнеса.

DJ Лавски (Константин Петров): Бандиты очень активно тусовались года четыре. Ну считай, с 1991-го по 1995-й, а потом куда-то все запропастились. Хотя, в общем, понятно куда – в землю.

DJ Кома (Алексей Дунаевский): Но тогда бандиты в “Трансформаторе” еще замечательно отдыхали. Сперва по колесу, потом – по пять, потом героин. У них были такие настоящие наркоманские “качели”.

DJ Лавски (Константин Петров): Специально для них стали открываться заведения уже совсем нового типа. Считай, спортивные клубы – почти что качалка под музыку. Бандосам стали уже совсем не нужны ни наши рожи, ни наша музыка. Потому что если рейвер ел таблетку для того, чтобы лучше понять музыку, то для бандитов таблетки были самоцелью, а музыка – это фон. Просто чтобы лучше вставляло. А вставляло их лучше всего под такую низкопробную голландскую колбасу.