Рейволюция. Как это было на самом деле - Иванов Кирилл - Страница 1

Олег Азелицкий, Кирилл Иванов

Рейволюция. Как это было на самом деле

Сквот в Свечном переулке

(1990—1991)

Денис Одинг (промоутер): Не знаю... Думаю, что все началось с того, что я познакомился с Олегом Назаровым. Дело было на каком-то рок-концерте.

Олег Назаров (промоутер): В 1990 году мы с Денисом Одингом искали сквот. Я тогда как раз вернулся из армии. Мастерскую найти было несложно. Существовала целая технология: ты с самого утра берешь фомочку, выходишь на улицу и, задрав голову, ходишь, смотришь на дома. Если в здании окна не горят и разбиты стекла, значит, дом расселяют. Ты заходишь в парадную, выбираешь заброшенную квартиру, вскрываешь ее фомочкой, ставишь железную дверь – и все! Теперь у тебя есть бесплатная мастерская в центре города. Ну может быть, еще начальнику жэка дашь пузырь из валютного магазина “Березка”.

Денис Одинг (промоутер): Я учился в художественной школе и еще в джазовом колледже. Собирался поступать в Академию художеств. Но так как я жил с мамой в маленькой квартире, мне негде было рисовать. Ну и возраст такой – хотелось жить отдельно. А тут Назаров пришел из армии. И мы решили найти квартиру. Тогда это была распространенная практика. Дома расселяли, а на ремонт у государства денег не было. Правда, искали мы такую квартиру достаточно долго. Мы ходили по улице, смотрели на окна – нас интересовали немытые и неухоженные...

Олег Назаров (промоутер): Ну и мы нашли мастерскую в Свечном переулке. Она была двести восемьдесят или двести девяносто квадратных метров – здоровая квартира. Сначала снесли перегородки, потом отпраздновали новоселье. На новоселье, помню, играла группа “2ва Самолета”.

Денис Одинг (промоутер): Сперва на Свечном мы въехали в небольшую квартиру... Относительно небольшую – она была трехкомнатная, но для вечеринок все-таки не подходила. А потом в этом же доме мы нашли огромную квартиру – триста квадратных метров!

Мы договорились с местным дворником и переехали в бо?льшую. У нас были спальни, мастерская, и еще оставалась куча свободного места. А тогда были очень популярны всякие молодежные обмены. В смысле советских деятелей культуры отправляли в Европу, а оттуда к нам приезжали их группы или театры.

В тот раз в Петербурге выступала какая-то датская группа. Мы решили устроить ее концерт, позвали “2ва Самолета” и еще кого-то. Группа не приехала, но вечеринка все равно состоялась. Тогда было голодное время, все по карточкам, а мы купили два ящика консервированных ананасов, шампанского... Было весело.

Олег Назаров (промоутер): У нас на Свечном стоял как раз тот самый комплект звука, который Джоанна Стингрей подарила Ленинградскому Рок-клубу. А попал он к нам очень просто: человек, который отвечал за звук в Рок-клубе, кроме звука любил еще и деньги.

Денис Одинг (промоутер): Изначально это была мастерская. Мы собирались не устраивать там танцы, а работать – рисовать картины. Да только вышло все совсем иначе.

Олег Назаров (промоутер): С какого-то момента мы стали устраивать еженедельные вечеринки. Все происходило как-то само собой. Вечером приходил кто-то один, потом кто-то еще, потом приходили друзья тех, кто пришел раньше, а когда их набилось совсем много – вот уже и вечеринка.

DJ Слон (Олег Азелицкий): С Олегом Назаровым мы познакомились на Свечном. Мы пришли с Серегой Зайцевым. Я стоял у стеночки, и Олег сам ко мне подошел. А я вообще не понимал, куда попал... Играла какая-то смесь из хауса и техно...

DJ Лена Попова: Первыми в Россию эту музыку привезли модный художник Тимур Новиков и его компания. На Запад поехала первая рок-н-ролльная волна: Цой, Гребенщиков, Тимур Новиков, Бугаев-“Африка”... А там как раз расцвет хаус-музыки. Ну они всю эту фигню и стали сюда тащить.

DJ Фонарь (Володя Фонарев): Мне всегда нравилась музыка, в которой есть какая-то энергетика, которая бы бодрила. Точно помню, что, когда мне было четыре года, я поставил свою первую пластинку. Это была пластинка из журнала “Кругозор”. Там на последние страницы журнала вклеивали такую гибкую пластиночку с ультрамодными композициями. Не могу сейчас точно вспомнить, что это было, но меня это задело. Позже, уже ближе к армейскому возрасту, я ловил Би-би-си, где у Севы Новгородцева были свои программы. Они были более рок-н-ролльные, но все равно какие-то вещи проскакивали. Ну и на телевидении периодически выходили две программы, которые жители всего советского пространства ожидали с сумасшедшей силой. Это “Мелодии и ритмы зарубежной эстрады”, которые выходили обычно в новогоднюю ночь, и плюс “Утренняя почта”. И как-то я заразился...

Еще, конечно, был магазин “Мелодия”, рядом с которым находилась толкучка. На толкучке можно было приобрести какие-то пластинки, причем их стоимость была достаточно большая. Если средняя зарплата в стране составляла сто–сто двадцать рублей, то хорошая пластинка стоила порядка шестидесяти рублей. Фактически ползарплаты. И один раз мы с товарищем разжились деньгами и как наивные пингвины пошли покупать модную пластинку. В итоге нам втюхали полное фуфло. Сначала я не понял. Понял, уже когда пришел и поставил на проигрыватель. Слушаю, а там начинается какая-то полуклассическая-полухрензнаеткакая музыка. Я думаю: “Ну это вступление, наверное”. А потом посчитал количество дорожек и понял, что оно превышает количество треков, обозначенных на конверте...

Два дня находились в полном нокдауне. Мало того что не купили пластинку, так еще и денег жалко... Мы хотели что-то модное, с каким-то приближенным к электронному звучанием... Я тогда как раз полюбил электронику... Мы даже предприняли попытку сплавить этот диск, но нас, конечно, вычислили в момент. Хотя строго наказывать не стали. Вошли в положение. Сказали: “Ну ладно, фиг с вами”. И те взрослые ребята, которым мы пытались ее продать, даже дали нам послушать набор пластинок – венгерских, чехословацких. И совершенно неожиданно там оказалась группа “Kraftwerk”. Причем их дебютный альбом. Когда я поставил первый трек, то понял: всё, с этого момента моя жизнь перевернулась!

DJ Слон (Олег Азелицкий): А я впервые услышал эту музыку еще в конце 1989 года. Зима. Мы с друзьями пошли на вечеринку в ДК, не помню в какой именно. Там играли какие-то финские чуваки. Мне было девятнадцать лет. И я помню, мне все это тогда жутко не понравилось. Там была группа, диск-жокей и кто-то из наших. Мне совсем не понравилось. Жесткая, тупая музыка. Это, в общем-то, и понятно, я ведь тогда слушал “Einsturzende Neubauten”, “Bauhaus”. А тут такое...

Олег Назаров (промоутер): Наши вечеринки на Свечном очень быстро стали городской достопримечательностью. Я не помню, на что мы жили. Но помню, что денег всегда было очень много. На Свечном, например, если раз в две недели заказать грузовик (была такая служба, они забирали бутылки из-под шампанского), то получалось полгрузовика этих бутылок. За это давали триста долларов – по тем временам гигантские деньги! Хватало даже на то, чтобы жрать в ресторанах. Кроме того, мы продавали картины. У меня ведь специальное художественное образование – художник-реставратор. В основном картины покупали иностранцы. Они постоянно откуда-то брались. Ну это было логично: иностранцам было некуда пойти, а на Свечном как раз проходили вечеринки. Ну они и приходили знакомиться...

Михаил Воронцов (промоутер, диджей): В то время Советский Союз был страшно привлекательным для иностранцев местом. Все хотели стать очевидцами перелома. Иностранцев на наших вечеринках всегда было очень много.