Улыбнись мне, Артур Эдинброг - Крейн Антонина - Страница 8

Я аж поперхнулась от такого названия.

– Это единственный случай, когда фамильяр получает доступ к хозяйской магии, а не наоборот. Маленькое лакомство для зверя. Обычно животные просто спят и во сне бессистемно рассылают вокруг энергетические волны, а хозяин сидит рядом и даёт им силу на эту блажь. Если не даст – животное истощит само себя… Поэтому первую ночь фамильяры проводят в защищённых магических вольерах. А хозяева охраняют их снаружи.

– То есть сегодня я буду спать и что-то там колдовать, а ты будешь на меня пялиться?

– Конечно. И дарить тебе свою силу, – поморщился он.

Я помолчала. Потом со вздохом потёрла глаза.

– Так, Артур, а напомни, почему мы не можем разорвать нашу связь немедленно? Кажется, мы так и не дошли до этого принципиально важного вопроса в наших беседах?

– Не дошли. Разорвать связь мага и фамильяра может либо гибель фамильяра, либо – одно-единственное существо, которое живёт очень далеко от университета. Не меньше полутора месяцев пути в одну сторону. По опасной заброшенной местности, без дорог и селений. И никаких телепортов, естественно.

Я издала нечленораздельный печальный звук, мгновенно представив все прелести похода в подобных условиях.

– Но, – продолжил Ван Хофф Рассудительный, – это существо само прибудет в Форван после того, как закончатся экзамены. Поэтому дождаться его здесь – самый простой вариант. Вот и всё. Поэтому и конец июня. Завтра мы с тобой ещё обсудим детали нашего сотрудничества, но сегодняшнюю ночь тебе в любом случае придётся пережить. И да, если ты думаешь, что я в восторге от нашей ситуации, ты глубоко заблуждаешься.

На время своего монолога Артур взял со стойки тот хрустальный шар и зачем-то демонстративно крутил его в руках.

– Зачем ты его держишь? – вот что было первым моим вопросом в итоге.

Артур изогнул бровь:

– Это детектор лжи. Чтобы ты убедилась, что я говорю правду. У вас что, таких нет?

– Таких нет.

– Он бы помутнел, соври я. Лови!

Эдинброг кинул шар в меня. Я кое-как поймала его и дотошно проверила, высказав по очереди несколько разнообразных лживых и правдивых фраз. Всё было честно. Шар мутнел и светлел обратно.

Итак, Артур говорил правду. Значит, план Бориса с Чокнутой Землянкой не прокатит: какой смысл изображать юродивую, если так и так придётся ждать какое-то время?.. Уж лучше пребывать в адеквате.

Пусть и в клетке…

Я снова оглянулась на вольер, застонала и тихонечко, профилактически попробовала побиться головой об стену. Артур жёстко пресёк сие, оттащив меня от дорогой дубовой обшивки. Беспокоился он явно за неё, а не за мою черепушку.

Потом Эдинброг пальцем указал на одну из двух внутренних дверей.

– Там ванная. Иди туда. Можешь торчать там сколько угодно, но не меньше получаса.

– М-м-м. Не меньше?…

– Именно. Молодец. Твой слух в порядке.

– А твоя вежливость – нет. Почему это «не меньше»? Иначе я помешаю твоему драгоценному отдыху? Или что? – вскинулась я.

Он сузил глаза:

– Я планировал, что за это время слуги успеют поменять тигриную подстилку на нормальную постель. И принести тебе женскую одежду. И еду. И…

Он перечислил ещё какие-то мелочи. Мои брови удивлённо поползли вверх. О. Я погорячилась с отрицательными оценками.

– …Но я отменю эти хлопоты, раз тебя устраивает нынешний уровень комфорта, – жёстко завершил Артур и недвусмысленно потянулся к колокольчику на стене.

– Нет! – Я быстро перехватила его за руку и крепко сжала её. – Пусть улучшают! Я только «за».

Студент внимательно посмотрел на мои бледные пальцы, стиснувшие его запястье. Выдержал паузу и… больно щёлкнул по ним. Так сгоняют муху.

– Пусть улучшают, – повторил он, соглашаясь, и вроде как даже улыбнулся уголком рта. Впервые за день.

Но мне стало вдруг так обидно от этого щелчка, что я лишь поджала губы, отступила в ванную и с грохотом захлопнула за собой дверь.

10. За Тучевой дверью

В ванной я позволила себе оторваться по полной программе.

Комната была отличная, на уровне отелей Four Seasons: длинная мраморная тумба с раковиной, отдельно стоящая купальня, панорамное окно, этажерка с пушистыми полотенцами и зеркало во всю стену. Даже фикус в горшке стоял.

Для меня стало огромной радостью то, что в мире Гало обнаружилось нормальное водоснабжение. Пожалуй, в списке моих приоритетов по уровню комфорта именно оно стоит на первом месте.

А так… Хм. Если найти способ не быть на роли животного… И не вляпываться в бои с Тварями… И отправить на землю пару писем с необходимыми объяснениями – раз уж у них здесь есть кафедра Межпространства: эдакие маги-добыватели, мелкое колдунское ворьё… То, может, я и не против провести тут несколько недель до конца июня?

Попаданство как отпуск? Необычно, рискованно, но приятно.

Пока наполнялась ванна, я подошла к окну и отдёрнула шторы. И ахнула. Мир снаружи оказался великолепен. Уже наступил поздний вечер, закат давно догорел, но небо над Форваном было полно звёзд, столь ярких, что даже диджитал-художники обычно стесняются рисовать их такими сочными. Незнакомые созвездия белели в синем бархате ночи, между ними элегантной вуалью плыла лёгкая дымка – как у нас вдоль Млечного Пути. Лун имелось целых три штуки: одна большая и две маленькие, катящиеся следом за ней, как дети за матерью.

Вдалеке частоколом поднялись горы. Их тёмные громады накалывали небеса скрежещуще-рваными пиками. Ещё ниже – загадочные массивы притихшего леса с редкими огоньками селений. А прямо под окном – территория кампуса.

Лужайки и фонтаны, подсвеченные искрящимися фонарями. Тёмные силуэты шепчущихся студентов. Архитектура – бесконечное торжество готики: главное здание было огромным, как пять Нотр-Дамов, и щедро изобиловало контрфорсами. Я стояла на каком-то из верхних этажей, не ниже десятого – надо же… Вокруг возвышались ещё постройки. Все они, даже оранжереи, были выдержаны всё в том же пламенеющем стиле, и все – строгого белого цвета.

Иглы, иглы, иглы.

Птицам падать тут противопоказано – нашпилятся в секунду.

– «Я всегда твердил, что судьба – игра. Что зачем нам рыба, раз есть икра. Что готический стиль победит как школа, как возможность торчать, избежав укола»… – пробормотала я. – И это вы, Иосиф Александрович, тут не бывали!.. Вам бы понравилось.

Наплевав на приватность и оставив окно открытым нараспашку, я долго принимала ванну.

А когда вышла в спальню, там никого не было. Ни Артура, ни слуг (хотя кровать, еда и одежда в вольере уже появились. И даже шторки, ну надо же).

Я быстро сменила уже надоевшую ночнушку на комплект одежды из стопки. Он был сшит в таком же стиле преппи, какой носили все студенты Форвана: юбка в клетку, рубашка с острым воротником и шерстяная жилетка, в нагрудный карман которой так и хотелось запихнуть какие-нибудь изящные часы на цепочке.

Какое-то время я без особого интереса ковырялась в тарелке с едой, а затем пала жертвой реверсивной психологии… То есть, конечно же, сунулась в дверь без таблички, за которую мне запретили заглядывать.

Открыв ее, я в первый момент отшатнулась.

За дверью была какая-то жуть.

А именно: стоящая вертикально тёмно-серая вихрящаяся масса, мясистая туча, да ещё и разрываемая молниями в придачу. Внутри её что-то грохотало.

– Оу, – сказала я. А потом: – Ааааааааааааааааааааааааааааа!!!!

Потому что, конечно же, не будучи самоубийцей, я не пыталась шагнуть вперёд, не дергалась и даже не шевелилась. Но долбаная туча вдруг закрутилась водоворотом и буквально вырвала меня из спальни, втянув в себя.

Какое-то время я летела в неизвестном направлении, визжа и размахивая руками. Но через несколько секунд водоворот сюрреалистично выплюнул меня на пол в прежней позе: я вновь стояла у открытой двери, а туча благообразно перекатывалась за ней.