Зимних Дел Мастер - Пратчетт Терри Дэвид Джон - Страница 38

В один из морозных дней, когда даже небо застыло от холода, в дверь Нянюшкиного коттеджа бешено заколотили. Это была Аннаграмма, которая чуть ли не рухнула через порог. Выглядела она ужасно и у нее зуб на зуб не попадал.

Нянни и Тиффани подвели ее к огню, но она сразу заговорила, даже не дав зубам согреться.

— Ччччерепа! — потребовала она.

Боже мой, подумала Тиффани.

— Что с ними? — спросила она, а Нянни Огг поспешила на кухню за горячим питьем.

— Ччччерепа ммммис Тттенеты!

— Да, и что с ними?

Аннаграмма отхлебнула из кружки. — Что ты с ними сделала? — выдохнула она, какао потекло по ее подбородку.

— Похоронила.

— О, нет! Почему?

— Это же черепа. Нельзя черепам валяться где попало!

Аннаграмма дико огляделась. — Можешь дать мне лопату?

— Аннаграмма! Нельзя раскапывать могилу мисс Тенеты!

— Но мне нужны черепа! — настаивала Аннаграмма. — Местные… Они как в былые времена! Я собственноручно побелила коттедж! Ты можешь себе представить, сколько времени мне потребовалась, чтобы забелить черное? Так они стали жаловаться! Они отказывались принимать кристаллические лекарства, только хмурились и твердили, что мисс Тенета давала им липкую черную микстуру, мерзкую на вкус, но очень действенную! И они постоянно просят меня, чтобы я уладила их никчемные глупые недоразумения, а я не имею ни малейшего понятия о чем они говорят. И сегодня утром умер старик и я должна подготовить его и сидеть с ним ночью. Понимаешь, это все так… противно…

Тиффани глянула на Нянни Огг, восседающую в кресле и невозмутимо попыхивающую трубкой. Глаза у нее блестели. Заметив выражение лица Тиффани, Нянни подмигнула и сказала — Не оставить ли мне вас, девочек, наедине, поболтать?

— Да, Нянни, пожалуйста. И, прошу вас, не подслушивайте под дверью.

— Частную беседу? Что за идея! — сказала Нянни и ушла на кухню.

— Она подслушает? — прошептала Аннаграмма. — Я просто умру, если госпожа Ветровоск узнает.

Тиффани вздохнула. Аннаграмма хоть о чем-нибудь имеет представление? — Конечно подслушает. — ответила она. — На то она и ведьма.

— Но она сказала, что не будет!

— Она будет, но сделает вид, что не подслушивала и она никому не скажет. — ответила Тиффани. — Это ее коттедж, в конце то концов.

Аннаграмма была в отчаянии. — И во вторник, мне возможно придется идти принимать роды куда-то к черту на кулички! Приходила какая то старуха и все уши мне об этом прожужжала!

— Это она про миссис Оуслик. — сказала Тиффани. — Я тебе обо всем написала! Ты прочла мои записки?

— По моему, миссис Иервиг их выбросила. — ответила Аннаграмма.

— Тебе следовало просмотреть их! Мне час потребовался, чтобы все записать! — возмутилась Тиффани. — Там целых три листа! Вот что, успокойся. Тебя учили акушерству?

— Миссис Иервиг говорила, что рождение это естественный процесс и надо позволить природе идти своим путем. — ответила Аннаграмма. Тиффани была уверена, что из-за кухонной двери послышалось фырканье. — Зато я знаю успокоительные напевы.

— Ну, надеюсь, от них будет польза. — только и смогла сказать Тиффани.

— Миссис Иервиг говорила, что деревенские женщины сами знают, что делать. — сказала Аннаграмма с надеждой. — Она говорит, что надо доверять их крестьянской мудрости.

— А, ну вот миссис Оббл, та старуха, что приходила за тобой, не имеет ничего кроме обычного крестьянского невежества. Она положит на рану опревшие листья, если не проследить за ней. Слушай, то, что у женщины нет зубов, вовсе не значит, что она мудра. Это может означать, что она глупая женщина в возрасте. Не подпускай ее к миссис Оуслик после родов. Роды и так будут нелегкими.

— Я знаю множество заклинаний, которые могут помочь…

— Нет! Никакой магии! Только чтобы убрать боль! Разве ты этого не знаешь?

— Да, но миссис Иервиг говорит…

— Почему бы тебе в таком случае не пойти и не попросить помощи у миссис Иервиг?

Аннаграмма вытаращила глаза на Тиффани. Слова прозвучали громче, чем та намеревалась произнести. И тогда лицо Аннаграммы приняло выражение, которое она сама, возможно, считала дружелюбным. Оно придавало ей слегка сумасшедший вид.

— Эй, вот что я придумала! — сказала она, сияя как кристалл, который вот вот разобьется вдребезги. — Почему бы тебе не вернуться в коттедж и не поработать на меня?

— Нет, у меня полно других дел.

— Но ты так хорошо справляешься с грязной работой, Тиффани. — сказала Аннаграмма сладким голосом. — Как будто само собой все получается.

— Я принимала ягнят с самого детства, вот почему. Маленьким ручкам легко проникнуть внутрь и распутать.

У Аннаграммы появился тот блуждающий взгляд, присущий ей, когда она что-то не поняла.

— Внутрь овцы? То есть прямо…

— Да, конечно.

— Распутать?

— Иногда ягнята идут ножками вперед. — пояснила Тиффани.

— Ножками вперед? — пробормотала Аннаграмма.

— Еще хуже бывает, когда двойня.

— Двойня… — тут Аннаграмма, будто заметив изъян, встрепенулась. — Но послушай, на картинках с пастушками ничего такого не нарисовано. Я думала, что пастушки только стоят и смотрят, как овечки едят травку.

Бывают моменты, когда задумываешься, насколько лучшим стал бы мир, если Аннаграмма получала бы время от времени оплеуху. Невообразимые, дурацкие, оскорбительные реплики; полное отсутствие заинтересованности в ком-либо еще, кроме себя; такая манера общения, как будто все вокруг плохо слышат и глупы… все это может вызвать у вас бешенство. Но вы сдержитесь, потому что изредка из-за этого лица проглядывало настоящее. Ее настоящее — озабоченное, обезумевшее личико — глядело на мир, как зайчонок на лисицу и кричало на него в надежде, что он исчезнет и не причинит ему вреда. И на сборе ведьм, которые далеко не глупы, ей передали это владение, которое стало бы тяжелой работой для любого.

В этом не было смысла.

Нет, совершенно никакого смысла.

— Такое бывает только когда окот трудный. — сказала Тиффани, лихорадочно размышляя. — Когда ты в поле, когда темно, холодно и идет дождь. Художников в такие минуты никогда рядом не оказывается. Просто удивительно.

— Почему ты на меня так смотришь? — спросила Аннаграмма. — Как будто меня тут нет!

Тиффани моргнула. Ну хорошо, подумала она и как я должна с этим разбираться?

— Я приду и помогу тебе обмыть тело. — ответила она так спокойно, как только могла. — Думаю, что смогу помочь тебе с мисис Оуслик. Или попроси Петулию. Она в этом разбирается. Но сидеть с умершим ты должна сама.

— Сидеть всю ночь рядом с мертвым телом? — сказала Аннаграмма и поежилась.

— Ты можешь взять книгу почитать. — предложила Тиффани.

— Наверное я нарисую магический защитный круг вокруг своего стула… — пробормотала Аннаграмма.

— Нет. — ответила Тиффани. — Никакой магии. Миссис Иервиг должна была тебя предупредить.

— Но круг защиты…

— Он привлечет внимание. Мало ли что может заинтересоваться, зачем он здесь. Не беспокойся, сидеть надо только ради спокойствия стариков.

— Э… Вот ты говоришь, что-то может появиться… — начала Аннаграмма.

Тиффани вздохнула. — Хорошо, я посижу вместе с тобой, но только один раз. — сказала она. Аннаграмма просияла.

— И что касается черепов… — продолжила Тиффани. — подожди минутку.

Она поднялась к себе и достала каталог Боффо, спрятанный в старом саквояже. Она тщательно свернула его и принесла Аннаграмме. — Не смотри сейчас. — сказала она. — Подожди, пока не останешься одна. Может он подскажет тебе кое-какие идеи. Я подойду к семи вечера.

Когда Аннаграмма ушла, Тиффани села и стала считать про себя. Она досчитала до пяти, как в комнату вошла Нянни Огг и принялась энергично смахивать пыль с безделушек. Спустя несколько минут Нянюшка сказала. — О, твоя подружка уже ушла?

— Вы думаете, что я поступаю глупо? — спросила Тиффнаи.

Нянни перестала делать вид, что занимается уборкой. — Я не знаю, о чем вы говорили, так как не подслушивала, — сказала она. — Но если бы я подслушивала, то сказала бы, что благодарностей ты не дождешься, вот так.