Анна (СИ) - Катани Лилиан - Страница 22

Главными заказами для кружка рукоделия стали шарфы, перчатки, гетры и шапки. Альбус Дамблдор щедро отсыпал каждой, кто вязал ему носки, по двадцать баллов. Я с тоской вспоминала тёплые шали и шапки, которые на московских вокзалах продавали цыгане. Кто-нибудь знает, где в Англии пуховый платок достать? Тот, что подарил Колин Криви, согревал плохо и носил, скорее, декоративную функцию, укрывая мои плечи и спину.

Василий всё реже выходил из спальни, предпочитая храпеть в тёплой комнате. Щели в окне мы заткнули тряпками и завесили выданным комендантшей одеялом. Черный котяра, спавший вместе с Васей на часах, оказался кошкой, принадлежащей Пэнси Паркинсон. Хвостатая тоже пряталась от холода в спальне своей хозяйки.

Хагрид сдержал обещание и принес пять мотков паутины акромантула. Может, за два-три года и наберу материалов. Где бы русалку взять и оборотня?

Время летело быстро. Приближались рождественские каникулы. Я отдала заказы Спиннет и Чанг. Правда, пришлось просить помощи у Флитвика, чтобы наложить чары незримого расширения. Взамен преподаватель попросил связать ему шарф когтевранской расцветки.

Утром, двадцать четвертого декабря, я, собрав чемодан, отправилась домой, к опекунам.

На этот раз поспать в поезде не удалось. Ли Мун, Теодор Нотт, Эмиль Фленчер и Сара Йамес обсуждали поездку на соревнования по тхэквондо. Данное боевое искусство не делало различий между магами и магглами. Вошедшие в первую десятку отправятся на чемпионат Европы в Цюрих. Опять же, первая десятка едет на мировое первенство в Южную Корею. Ребята обсуждали стратегию, форму и экипировку. Я же, обнимая мурчащего кота, читала очередной номер «Ведьмополитена».

— Энни, — меня тормошила Сара, — ты вообще слышишь нас?

— А? Нет. Что такое?

— Мы тебя спрашиваем, можешь ли ты сделать нам значки или шарфы, чтобы была видна символика нашей команды? И сколько это будет стоить?

— А кто символ?

— Мурлыкает у тебя на руках.

— Может, сделать нашивку в виде рожицы улыбающегося кота? — предложила я, вспомнив огромного розового котяру из диснеевской «Алисы в стране чудес».

— Давай, — ответила Ли.

К концу путешествия на тобоках(4) хогвартских тхэквондистов красовалась вышивка в виде рыжей ухмыляющейся мордочки. Взамен я попросила книги, которые есть у Нотта и отсутствуют в библиотеке школы.

На вокзале меня встречал Томас. Вильям и Джессика были заняты в больнице. Большой серый кроссовер мчал меня домой, к цивилизации.

* * *

Все-таки Малфой прав — я маггла с палочкой. Мне вся эта волшебная лабуда до одного места. Лучше жить с электричеством, тёплыми полами, стиральной машинкой, утюгом и телевизором, чем с магией. Согласна её кому-нибудь подарить и уйти в обычную школу.

Оказавшись в обычном мире, я наслаждалась пушистыми полотенцами, мультфильмами по телевизору, тёплой ванной, пластиковыми окнами и многим-многим другим. Ехать в Хогвартс мне не хотелось.

О своем недовольстве школой, желании сбежать из волшебного мира куда подальше и просто отдохнуть я и высказала своим опекунам за ужином. Вильям только грустно улыбнулся, Джессика обняла, а Томас стал более подробно расспрашивать о житье-бытье. Все вместе мы пришли к выводу: взять из волшебного мира максимум и уехать из страны. Уильямсон всё равно собирается в Штаты — ему предлагают преподавательскую должность. Томасу, по сути, всё равно, где практику проводить. Психиатры везде нужны. После этого разговора я расслабилась и с большим удовольствием провела сочельник как маленькая девочка — играя в снежки, лепя снеговика и наряжая елку, которую оставили без игрушек специально для меня.

Утром двадцать пятого декабря прибыли подарки — тёплые вещи от опекунов, книжка по рунам для рукодельниц от Нотта, выпечка и рисунок от Миллисент, корейская косметика от Мун, перьевые ручки от Джастина, волшебный какао-порошок от Сьюзен и травяной чай от Ханны. Подарки школьным друзьям я подарила накануне отбытия, а опекунам отдала вчера. Волшебный шоколад и котлокексы очень понравились моей приёмной семье.

Англичане на каникулах ходят в гости или ездят в путешествия. Уильямсоны не стали исключением. Зимние каникулы в США удались на славу.

Мы побывали в Йосемитском парке, «Аллее Славы» в Голливуде, проехали по мосту «Золотые Ворота» и увидели ДиснейЛэнд. Возвращаться в школу не хотелось от слова совсем. В Хогвартсе нет детей, есть маленькие взрослые. Очень подлые, жадные и завистливые взрослые. Ещё есть начальство в виде директора и учителей, которые наблюдают эту «возню в песочнице», не спеша в нее вмешиваться. Я хочу насладиться детством, забыть об ответственности и просто жить. Но нет! Добро пожаловать в филиал взрослой жизни — школу чародейства и волшебства Хогвартс. Здесь вам, как взрослым людям, нужно ждать удара в спину, выживать и бороться за своё место под солнцем.

О необходимости вернуться в школу со мной опять говорил Томас:

— Ты же понимаешь, что это необходимо.

— Понимаю, но лучше бы я попала в училище. Там обучаются до обеда, а потом детей отпускают домой.

— Твоя сила требует контроля. Мы не сможем тебя научить.

— Ну не одна же школа волшебства на весь земной шар. Есть и другие!

— Думаешь, в них лучше?

— Не знаю. Всё равно я туда не хочу.

— Давай взглянем с другой стороны: что полезного есть в школе?

— Зелья, которые мгновенно лечат, чары, руны. В принципе всё.

— Ты сможешь сама их изучить?

— Нет.

— Анна, я понимаю, что тебе тяжело. Ты самая маленькая, но не по-детски рассудительная. Есть такое слово — надо. Надо отучиться, получить документы, и мы сможем уехать.

— Мы? Я вам зачем?

— Если я скажу о любви к тебе, поверишь?

— Любовь большого дяди к маленькой девочке называется педофилия. Так что — нет. Не поверю.

— А в корысть поверишь?

— В это — да. В чём выгода?

— В том, что ты можешь сделать эксклюзивные вещи своими руками. В том, что ты сможешь определить, влиял ли волшебник на человека. В том, что ты можешь то, чего не можем мы. Всё просто — ты нам, мы тебе.

Я тяжело вздохнула. Томас легко подхватил меня на руки и отнёс в мою комнату. Как я ненавижу этот грёбаный волшебный мир! Всё приходиться менять и продумывать заново. С мыслями о несправедливости жизни я уснула.

* * *

Двадцатого января я вновь вернулась в школу. Скучала я по ней? Безусловно, нет! Хочу назад к полам с подогревом, телевизору, электрочайнику и посудомойке. В ночь на двадцать первое я искала своего кота по всей школе и наткнулась на странное зеркало. Оно стояло в пустом и пыльном классе, что для Хогвартса немыслимо. Все помещения заняты под общества, кружки и секции. Ну, или привидения в них тусуются. А тут — пустой класс.

В дальнем углу стояло огромное, в человеческий рост, зеркало. Тяжёлая резная рама принадлежала веку семнадцатому. Зеркало отразило маленькую девочку, идущую по Красной площади. Затем площадь сменилась на ДиснейЛэнд. Потом я увидела себя на Испанском курорте. Это что за видеомонтаж по-магически?

— Да, многие люди проводили часы, смотрясь в это зеркало, — послышался голос Дамблдора за моей спиной.

— А что оно показывает? — решила спросить я.

— Что ты видишь?

— Себя в Москве, в Сан-Франциско, в Тенерифе. Я была там.

— Зеркало показывает наши самые сокровенные желания.

— А-а-а, — протянула я, — а я думала, что это монтаж.

— Что-что? Увы, я безнадежно отстал в плане технологий.

— Фотомонтаж — это когда берётся фотография человека и дорисовываются предметы или места. Можно взять силуэт человека и поместить его в мавзолей, в гроб, вместо Ильича. Я подумала, что тут то же самое — кто-то взял и смонтировал фильм о моих путешествиях и немного дорисовал. В ДиснейЛэнде таких горок ещё нет — их только строят. И это не моя мечта. Воспоминания — да, но не мечта.

Я взглянула на директора. Ого, как дедулю пробрало! Стоит, в стену смотрит, что-то шепчет.