Укроти меня, или Грани раскола (СИ) - Филеберт Леси - Страница 34

Давно я не получала такого удовольствия от общения. На домашнем-то обучении я мало пересекалась со сверстниками, хоть к нам и постоянно кто-то приходил в гости, но все-таки это было другое. Так что сейчас дорвалась, восполняя свой дефицит общения.

А еще мне было интересно попробовать разговорить братьев ди Верн-Родингеров. Я хотела как-то аккуратно прощупать почву насчет настроя Калипсо, как-то попробовать выяснить, что именно он помнил о событиях прошлогодней давности. Хотела понять, чего мне стоит ожидать, чего мне следует опасаться.

Однако мои ненавязчивые попытки разговорить Дэйона и Дельсона с треском провалились. Братья либо не понимали моих намеков, либо успешно делали вид, что не понимали, попросту потому что не хотели отвечать. Второе, на мой взгляд, было вероятнее. А спрашивать в лоб при других ребятах я не рискнула. И без того опасалась быть навязчивой и выдать себя с головой.

За знания Калипсо и его подвижки в освоении теневой магии, кстати, тоже бокалы с пуншем поднимали, и я в этот момент сильно пожалела, что самого Калипсо рядом нет.

— А Калипсо не любит такую шумиху? — спросила я у Дельсона, обводя взглядом весь наш шумный зал общей работы.

Зал к этому моменту уже гудел и сотрясался от периодических вспышек хохота адептов, рассевшихся и даже разлегшихся кучками по разным углам.

— Да нет, вообще-то, как раз наоборот, — покачал головой Дельсон. — Он у нас обычно является зачинщиком любых вечеринок. Калипсо вообще тот еще тусовщик, где вечеринка — там Калипсо, это все знают, это как аксиома. Он еще любитель музыку погромче врубить, он же тот еще меломан. Так что его нежелание составить нам компанию сегодня мне вообще непонятно. На него совсем не похоже. Он не тот, кто любит отсиживаться в одиночестве и предпочитать тишину шумихе.

Вот на этом моменте я забеспокоилась. А что, если Калипсо плохо себя чувствует после того, как я сегодня его руками без перчаток коснулась? А что, если ему прям плохо, а мы просто не знаем об этом? Это Калипсо говорил, что способен чувствовать подобные перепады в волшебнике на расстоянии, а я вот такими умениями не обладала. И не знала, обладал ли кто-то из здесь присутствующих.

— Пойду проверю, как он там, — сказала я, вставая и отставляя пустой бокал на стол. — Вдруг ему нужна какая-то помощь после сегодняшнего.

— Калипсо-то помощь нужна? — прыснул от смеха Дэйон. — Ты его ни с кем не перепутала?

Я пожала плечами.

— Сегодня был тяжелый день, что угодно могло случиться, не лишним будет проверить.

Я махнула всем рукой и поторопилась покинуть зал общей работы.

Сердце мое было не на месте.

В холле академии я увидела миссис Брандт — супругу Наставника и по совместительству маму Калипсо, ага. Сиринити была красивой зеленоглазой женщиной с длинными русыми волосами. Одета она была обычно в длинные черные платья, подчеркивающие ее стройную фигуру. В академии она обычно была занята различными организационными работами и полностью заменяла Наставника при надобности, когда тот отсутствовал и нужно было срочно принять какие-то меры.

Также Сиринити очень много времени занималась с детьми в Армариллисе. А детей тут хватало, ведь подавляющее большинство фортеминов попадали в академию с самого раннего детства и потихоньку обучались магии, постоянно тренируясь. Нас тут с детства обучают владеть многочисленными видами оружия и управлять своей силой.

Для многих миссис Брандт была кем-то вроде второй мамы. А для кого-то — и единственной «мамой», за неимением другой. Все-таки среди адептов было довольно много тех, кто попал в академию, будучи сиротой, — в таких детях чаще всего обнаруживалась проснувшаяся магия фортемина, таких детей чаще всего мироздание одаривало особенными магическими умениями. Наставник объяснял нам, что это в первую очередь связано с тем, что таких вот одиноких детей проще всего забрать на воспитание и обучение из семьи — когда этой самой семьи попросту нет, то и проблем нет, и не приходится неделями уговаривать какую-нибудь аристократическую семью отдать их драгоценного ребенка в Армариллис. Ему же лучше по итогу будет, но попробуй порой объясни это родителям…

Вот, кстати, Маргарита д’Акура была как раз из такой аристократической семьи, Патрисия поведала мне, что ее родителей очень сложно было убедить отдать их единственную дочь на обучение в некую загадочную закрытую академию, Наставник убил уйму времени на их убеждение. Но он и с такими упертыми родителями справился. Впрочем, мне кажется, что для Наставника в принципе нет ничего невозможного. И при надобности он мог бы воздействовать магически на сознание родителей Маргариты, но Ильфорте всегда предпочитал действовать в первую очередь максимально мягко и демократично, по обоюдному согласию.

В последние годы, по словам Наставника, чаша весов в плане сирот-фортеминов склонилась в другую сторону, и фортемины стали чаще рождаться в полноценных семьях. Но все-таки в академии оставался большой процент таких сирот, у кого не было никаких родственников. И для них как раз Армариллис становился настоящей большой дружной семьей, а Сиринити навсегда оставалась своего рода мамой — строгой, но очень любящей и справедливой. Я тоже очень много занималась с Сиринити в детстве, в том числе и после того, как полностью перешла на строгое домашнее обучение. Сердце у нее было большое, и любви ее совершенно точно хватало на всех.

Вот и сейчас Сиринити тепло улыбнулась мне, спросила о моем самочувствии и поинтересовалась, куда я так тороплюсь. А выслушав мои беспокойства о состоянии Калипсо, сказала:

— Не волнуйся, с ним все в порядке, я с ним разговаривала полчаса назад. Он у себя в кабинете. Ну, вернее, в том помещении, которое отдано ему под кабинет для удобства. Когда я к нему заходила, он работал над какими-то своими записями, весь чертежами обложился, такой серьезный и задумчивый…

Я облегченно выдохнула. Что ж, хорошо, что с Калипсо все в порядке. Дэйон был прав, зря я беспокоилась.

Хотя… Все равно странно. Судя по рассказам Родингеров, Калипсо не был похож на человека, который в сложившейся ситуации выберет обложиться чертежами, а не какими-нибудь длинноногими шатенками, как это делали Родингеры. Странно.

— Пойду разгоню молодежь, — с улыбкой сказала Сиринити, кивая мне за спину, откуда еще издалека доносились взрывы хохота из зала общей работы. — А то они маленько увлеклись.

Зайдя за угол, я нажала нужную комбинацию кнопок на браслете-артефакте и быстро произнесла, обращаясь к Кесу:

— К вам идет Сиринити, рекомендую поскорее нацепить на свои лица умные выражения, ну или хотя бы прикрыть их учебниками.

— Спасибо за предупреждение, дорогая моя Лора! — веселым голосом отозвался Кес. — Шухер! То есть отбой!

Я с умешкой покачала головой и отключила артефакт. «Дорогая моя Лора», ишь.

А вот, кстати, а почему я не связалась по артефакту с Калипсо, чтобы просто и быстро узнать, как он там, как у него самочувствие? Наверное, просто подсознательно искала повод остаться с ним наедине…

Я вздохнула и потопала в сторону своей спальни, погруженная в свои невеселые мысли…

Сколько себя помнила в сознательном возрасте, так я всегда неровно дышала к Калипсо. И всегда безответно. Ну, то есть на самом деле я и повода для «ответности» не давала, потому что — где я и где Калипсо, а? Куда мне, проблемной и дефектной девушке было зариться на видного парня, по которому сохли все, кто только мог сохнуть? И который мог выбирать себе любую девицу на ночь, и даже не одну.

Правильно, никуда. Нам с ним по жизни было не по пути. Особенно учитывая то, что длина моей жизни была под большим вопросом. Жизнь под вопросом, телесность под вопросом, контроль магии под вопросом… Сплошная ходячая проблема, вечная обуза для всех. Кому из парней я нужна была с такой дивной кучей проблем? Да никому. И уж тем более зачем я, такая дефектная, нужна была Калипсо? Правильно, низачем. Было очевидно, что такой, как он, узнав правду, просто в тот же день помашет мне ручкой в лучшем случае. А в худшем — скажет что-нибудь такое болезненное и едкое, что мне даже остаток своей жизни доживать не захочется. Может, я и утрирую, но вряд ли сильно ошибаюсь в Калипсо… Не стоило питать иллюзий на его счет.