Пробуждение от лица парней (ЛП) - Валенти Сюзанна - Страница 42

Ее губы плотно сжались, и гнев вспыхнул в ее глазах, как молния.

— Я этого не делала, — прорычала она. — И это не твое дело, если бы я это сделала.

Облегчение гудело в моих венах, как песня. Оно эхом отдавалось в каждом дюйме моего тела, но я не позволил ни йоты этого показать на своем лице. Но я подвинул стул вперед, пока наши голые колени не соприкоснулись, и гладкость ее кожи заставила меня жаждать большего контакта. Сейчас я должен был быть рациональным, но это было последнее, что я делал. Этот человек граничил с безумием, а она была голосом в моей голове, который говорил мне сделать немыслимое.

Я наклонился вперед, и ее губы разошлись, а вдох, который она сделала, казалось, втянул и меня.

— Мое дело, как вашего связного, присматривать за вами. Наследники пережуют вас и выплюнут, мисс Вега. Просто дружеское предупреждение, — я сказал это не по-дружески, мои клыки удлинились, так как я надеялся донести эту мысль. Беги, черт тебя дери. Я не могу защитить тебя, да и не стал бы, даже если бы мог.

Она положила ладони на стол, наклоняясь ближе, а не отступая от меня, и мой член затвердел, как только ее запах окутал меня. Она была самой сладкой гребаной ягодой, которую я когда-либо видел, висела здесь, такая спелая и аппетитная, что мой рот жаждал откусить. Только один, затяжной укус.

Я прислушался к биению ее сердца и обнаружил, что оно выстукивает бешеную мелодию, что придало мне сил и помогло моей голове проясниться, когда я понял, что она не так уверена в себе, как кажется.

— Как ни странно, сэр, в последнее время я тоже интересуюсь вашими делами.

Она не моргнула глазом, произнося эти слова тщательно, как будто заранее продумала их в уме. Мы играли в ее игру, но я уже был признан победителем. Просто она еще не могла этого осознать.

Я склонил голову, мой рот дернулся в уголках, когда я наслаждался уверенным выражением ее лица, зная, что у нее нет ничего на меня.

— Не держите меня в напряжении, мисс Вега. Я умираю от желания услышать речь, которую вы написали для этого случая, — я мрачно ухмыльнулся, зная, на что она намекает. Что я жажду крови ее и ее сестры, что она считает меня способной на убийство, и, конечно, поэтому верит, что напавший на Джеральдину Грас находится прямо в этом кресле. Она уже обвинила меня в заговоре против нее и Тори, и если бы я был на ее месте, то, вероятно, пришел бы к такому же выводу. Но проблема с маленьким моментом Дарси заключалась в том, что у нее не было никаких доказательств, и она явно не смотрела новости в последнее время.

Она проследила за выражением моего лица, поняв, что я уже догадался, что она собиралась сказать, и сложила руки, глядя на меня. Ну, у тебя же была запланирована речь, не так ли, Блу?

Ее глаза были полны адского пламени, и я вынужден был признать, что мне нравится так ее распалять. Она подняла руку, отсчитывая по очереди свои пункты.

— Вы с Дариусом были против нас с Тори с тех пор, как мы переступили порог школы. Вы встречаетесь тайно и говорите об убийствах, как будто это совершенно нормально. Вы общаетесь с какой-то глупой красоткой-моделью в баре, которая, очевидно, в курсе ваших убийств, а потом вы загоняете меня в угол в женском туалете, как псих. Затем вечером и ты, и Дариус пропадаете без вести, как раз перед тем, как Джеральдина оказывается почти мертвой в результате странного нападения. И кто же оказывается первым на месте преступления? Вы. Весь в крови и пахнущий корицей.

Это было много для обработки. И мои брови взлетели к линии роста волос, пока я разбирал каждый из этих пунктов, сосредоточившись на двух, которые, возможно, должны были быть наименее значимыми, но для меня были очень интересными. Глупая горячая модель? Неужели я окончательно заблуждаюсь, думая, что то, как она это сказала, похоже на ревность?

И черт возьми, она что, нюхала меня?

На моем лице появилась ухмылка, сама по себе предательская, но я не смог остановить ее, так как понял, что Блу действительно может проявлять ко мне интерес, помимо ее охоты на ведьм.

— Корица?

— Да, — твердо сказала она, но ее щеки покраснели, и она становилась все более взволнованной, более чертовски съедобной. — Джеральдина почувствовала ее запах, и именно так пахнешь ты, так что… — она подняла подбородок, как будто сделала великое дело, как будто это было неоспоримым доказательством против меня, хотя на самом деле это было всего лишь признание, что она знает, как я пахну, и, очевидно, это стоит отметить.

— И скольким людям вы это рассказали, мисс Вега? — спросил я небрежно, что, казалось, разозлило ее еще больше. Я делал это специально, наслаждаясь тем, как проникаю в ее душу. Потому что если она выглядела такой милой в полуобморочном состоянии, я просто обязан был знать, как она выглядит, когда полностью теряет самообладание. И я наслаждался этим настолько, что даже не позволял себе думать обо всех причинах, по которым мне не следовало с ней забавляться. Не в последнюю очередь из-за того, как пульсировала головка моего члена.

— Достаточному количеству, чтобы, если ты хоть пальцем меня тронешь, вся школа узнала, чем ты занимаешься, еще до полуночи.

Триумф распространился по ее лицу, и это было так чертовски мило, что я почти жалел, что ее не планируют уменьшить в размерах. Однако этого было недостаточно, чтобы помешать мне сделать это.

— Похоже, ты проводишь много времени, шпионя за мной — и, очевидно, обнюхивая меня. Но я все еще жду, когда ты подложишь мне на стол улики? — я смотрел на ее руки, делая вид, что ищу их, хотя прекрасно знал, что у нее на меня абсолютно ничего нет.

— Нет? — поддразнил я. — Ни видео, ни фото, ни аудиозаписи? Никаких доказательств?

Цвет ее щек начал исчезать, и я спокойно достал свой атлас из спортивной сумки, поднес его к ее носу и показал ей выпуск новостей, который недавно вышел в свет.

Раны, нанесенные студенту Академии Зодиака, теперь подтверждены как нападение нимфы.

Профессор Орион (глава своего направления в Кардинальной Магии в Академии Зодиака), как ожидается, будет награжден Благородным Крестом после того, как его акт храбрости спас студентку за мгновение до ее смерти.

Ее взгляд остановился на этих словах, и я наблюдал за ней, упиваясь каждой секундой ее смущения.

— О, — вздохнула она.

— Да — о. Теперь мы можем вернуться к вашему занятию или у вас есть еще какие-нибудь дикие обвинения, которыми вы хотите разбрасываться? Директор Нова торгует наркотиками под трибунами на стадионе Питбол? Или профессор Пиро разжигает костры в Стенающем лесу? — Я рассмеялся над своими словами, хотя звук вырвался, когда она вскочила на ноги, опрокинув в спешке свой стул и устремив на меня ядовитый взгляд.

Я пролетел перед ней со всей своей скоростью, преграждая ей путь к выходу и загоняя в ловушку, зная, что это безумное, глупое, эгоистичное желание. Но я хотел, чтобы она была в этой комнате. Со мной. Так долго, как только я мог ее удержать.

— Не кусай меня, — рычала она, отступая назад в ярости. — Ты забрал у меня почти все на днях, и я только сейчас вернула себе полную силу.

Мои брови сошлись в удивлении, и меня пронзила дрожь.

— Ты вернула ее? Как?

Она покачала головой: — Я не уверена.

— Тогда будь внимательнее в следующий раз, — я шагнул вперед, и она прижала руку к моей груди, жар ее ладони почти заставил меня выругаться.

— Не надо, — приказала она, ее глаза вспыхнули от того, как сильно она не хотела, чтобы мои клыки впились в нее. И я был удивлен тем, как сильно это жгло.

— Я не собирался тебя кусать, — пробормотал я, и ее плечи опустились от облегчения, заставив мой желудок завязаться узлом. Я просто не хочу, чтобы ты уходила. Потому что когда ты уедешь, мне придется вернуться в реальность. А моя реальность настолько отстойная, что ты даже не представляешь. Я отступил назад и указал на ее стул, щелчком пальца заставив его встать вертикально с порывом воздуха.