Чпр 3 (СИ) - Индиви Марина - Страница 21

Я даже не сразу понимаю, это в его сердце или в моем, а в следующий момент он уже добавляет:

— По всем признакам, по всей имеющейся информации, по всему, что я знал на тот момент, ребенок от меня должен был тебя убить, Аврора.

— Несомненно, — выдаю я на автопилоте. Я так привыкла рядом с ним защищаться, что теперь из какого-то чувства противоречия не успеваю себя остановить. Разве это что-то меняет? То, что он сказал?

В прошлом — да, возможно, меняет.

Частично.

В настоящем… нет.

— Солливер Ригхарн, — произносит он неожиданно, и я хмурюсь.

Модель с мировым именем? Она-то тут при чем? В смысле, при чем тут…

В этот момент меня словно током бьет, навылет и в сердце. Солливер Ригхарн собиралась замуж за Торнгера Ландерстерга после того, как Ландерстерг поссорился со своей Лаурой. Вот в этот короткий период, пока Лаура, будущая первая ферна Ферверна жила в Рагране, Ландерстерг успел завести себе невесту. Получается, она была от него беременна? И умерла, потому что не выдержала черного пламени.

— Судя по выражению твоего лица, ты все поняла, — по-своему истолковывает мое молчание Вайдхэн.

Я, может быть, поняла, но не совсем.

— Она была беременна от Ландерстерга? И ребенок ее убил? — спрашиваю почему-то шепотом.

— Нет, она была беременна от побочного эксперимента моего отчима, — коротко и жестко произносит он. — И да, ребенок ее убил, хотя Ландерстерг сделал все, чтобы этого не произошло. Он и его жена поддержали ее, хотя могли этого не делать. Но факт остается фактом: я говорил с ним в прошлом, и он рассказал, как протекала ее беременность. Как ребенок медленно пил ее силы, выжигал и убивал ее изнутри. Допустить такого для тебя я не мог.

Мне кажется, что мир переворачивается с ног на голову. То есть по сути, я рисковала не только собой, когда уехала, я рисковала жизнями Роа и Риа? Что, если бы я не справилась с силой близнецов? А если бы не смогла выносить их?!

— Теперь ты понимаешь? — Бен смотрит на меня хмуро, а я сжимаю кулаки.

— Нет. Нет, я не понимаю, и никогда не пойму! Ты должен был обо всем рассказать мне! Все мне рассказать! Я… я же понятия не имела, что происходит!

При мысли о том, что могло произойти, что Лар мог остаться сиротой, а дети вообще не родиться, перед глазами темнеет. К счастью, я быстро беру себя в руки. Очень быстро, достаточно для того, чтобы продолжать разговор.

— Как я уже говорил, я не знал о том, что ты беременна, — сухо произносит он.

— И не счел нужным об этом сообщить, — я складываю руки на груди. — Знаешь, Бен, мне кажется, что мы летаем по кругу. У меня идея: давай сменим маршрут и перестанем говорить все, что содержит слова «нас», «мы» и «пара». Зато сделаем акцент на «отец» и «мать», «наши дети». Им сейчас действительно нужна наша поддержка. Они только что пережили такое…

И дело даже не в том, что он их увез.

— Они выжили после огненной лихорадки. Я не представляю и представлять не хочу, что чувствовали мои малыши. Они познакомились с глубоководными драконами — а это для них просто мечта, они всегда мечтали увидеть драконов так близко. Мо… нашим детям достаточно потрясений, поэтому предлагаю придерживаться изначального плана. Сказать им правду. Ту, что они в состоянии услышать и принять. Правду, — я делаю акцент, видя, как меняется лицо Бена, — только смягчив ее.

— Хорошо, — он касается пальцами стола в каких-то миллиметрах от моей ладони, и я ее осторожно убираю. Мне больше не нужны эти откровенные прикосновения, которые вышибают из меня воздух, искры и разум.

— Хорошо? — спрашиваю недоверчиво. — То есть ты согласен?

Он кивает.

— При условии, что вы останетесь в Рагране.

Мы действительно летаем по кругу.

— Их дом в Аронгаре.

— Нет, Аврора. Их дом здесь.

— Здесь твой дом.

— И твой тоже. Ты хочешь перемирия, Аврора. — Он перехватывает мой подбородок пальцами так резко, что я не успеваю отшатнуться. Электроды у него, что ли, в пальцах? Меня пронзает разрядом, волоски на теле встают дыбом, а в груди снова полыхает подарочек глубоководных. — Ты хочешь нормальной жизни для наших детей. Так вот, я тоже этого хочу. Но ты должна смириться с тем, что из Раграна вы не уедете.

— У меня выступление через пару недель! Мне нужно тренироваться.

Его взгляд темнеет до таких глубин, что даже дно океана в Ферверне глубокой зимней ночью — и то светлее.

— Это все, что тебя беспокоит? — цедит он.

На самом деле у меня море причин для беспокойства, но их я ему озвучивать не собираюсь.

— Это то, к чему я шла всю свою жизнь, — говорю я, — и отказываться, потому что тебе так взбрело в голову, от карьеры я не собираюсь.

Вайдхэн отпускает меня, и подбородок перестает жечь. Кожа все еще пульсирует, в ритме сердца, а искры стекают по позвоночнику и снова поднимаются наверх. Это какое-то звериное чувство, совладать с которым я не в силах. К счастью, именно с чувством, а не со своими внешними реакциями на раздражитель.

— Не отказывайся, — говорит он. — Откажись от своих детей. Я вполне способен воспитать их самостоятельно.

— Выгуливая на балконе?! Как виарят?!

— Не тебе оценивать отлаженную систему безопасности. С которой ты, как того требует долг ответственной матери, не просто не знакома, но и всячески ей пренебрегала, начиная со своего отъезда в Зингсприд.

Я с трудом сдерживаю рычание, рождающееся внутри. Кажется, мы с ним сейчас подеремся, но в этот момент раздается стук в дверь.

— Риамер Вайдхэн, — вальцгард вытягивается по струнке. — Дети проснулись.

— Благодарю.

Дверь закрывается, и Вайдхэн кивает на нее мне.

— На этом мы закончили. Другого такого щедрого предложения не будет, Аврора. Тебе решать.

Он идет к двери первым, но останавливается, предлагая меня пропустить. Да пусть засунет себе свою галантность… в галантерею с черного хода! Нет, никогда у нас с ним больше не получится нормального разговора. Никогда. Ни за что.

Справившись с чувствами, я прохожу мимо него в коридор. Главное для меня сейчас — Роа и Риа, их душевное равновесие, спокойствие. Их счастье. С остальным я разберусь потом, и разберусь в кратчайшие сроки. И не с таким справлялась. Спорим, Бенгарн Вайдхэн понятия не имеет, каково это — рожать сразу двоих? Восемнадцать с половиной часов. Так вот, после такого никакие правящие сверхдержав не страшны.

Не говоря уже о том, что совершенно не страшна никакая драконья парность.

Глава 13

За столом тягостное молчание. За тем самым столом, за которым мы неоднократно сидели с Вайдхэном. Надо отдать должное, не только сидели, здесь он впервые опрокинул меня на спину и доставил удовольствие. Щеки вспыхивают при одной только мысли об этом, приходится прижать к ним ладони и отвернуться, делая вид, что я отвлеклась на движение вальцгарда в гостиной.

Драконы, какая же я мать, если на завтраке, перед серьезным разговором с детьми, вместо этого самого разговора думаю о таком. Думаю о таком после всего, что он сделал! Если бы не он, мы бы не оказались здесь в такой ситуации, когда наши дети сидят перед полными тарелками и вяло ковыряются в еде.

«Если бы не он, этих детей вообще бы не было», — мелькает полубезумная мысль, и речь сейчас не только о том, что он их отец. Речь о том, как он быстро отреагировал на мой звонок, как быстро привез нас в Ферверн. На побережье.

— Я…

— Я…

Мы начинаем с ним одновременно, повернувшись к детям, и так же одновременно замолкаем. Близнецы на миг теряют свою хмурость и растерянно смотрят на нас: обычно это их привилегия — выступать хором. Я думаю, это хороший знак, потому что с самого утра, с той минуты, как няня помогла близнецам одеться, Роа и Риа на меня не смотрели вообще. Я была в их комнате, рядом с ними, но они не сказали мне ни слова, кроме скупого «Доброго утра», — и то в повтор за няней, которая не представляла, куда от нас троих деваться.