Страдания и Звёздный свет (ЛП) - Пекхам Каролайн - Страница 5

— Твоя душа связана с моей, — дышала я ему в губы, хотя знала, что он больше не слышит моих слов, но темная и неизвестная энергия, казалось, всколыхнула сам воздух при этой клятве. — И я не успокоюсь, пока не заставлю каждую звезду на небесах рухнуть за попытку разлучить нас.

Порез на моей руке горел сырой энергией от моих слов, магия бурлила в моей крови, несмотря на то, что я была истощена. Взрыв, которым я уничтожила нимф, забрал у меня все, до последней капли энергии, и я осталась без нее на поле боя, которое теперь стало не более чем кладбищем.

Я поднялась, хотя каждый мускул в моем теле протестовал против этого движения после столь долгого стояния на коленях над трупом человека, с которым я связала себя всеми узами. Он был моим, а я — его. И это не изменится, даже если тень смерти будет висеть между нами, отдаляя нас друг от друга. Есть только он. Бесконечно. Навсегда.

Я моргала от окружавшей меня темноты, мои глаза болели от стольких пролитых слез. Мое дыхание покинуло меня в облаке пара, которое поднялось и рассеялось, пока я рассматривала опустошение поля битвы и пыталась сориентироваться.

Я подняла свой меч — он был тяжелее, чем все, что я когда-либо поднимала до этого, неудача цеплялась за металл, когда опустошение от нашего поражения омрачило воздух вокруг нас. Он был пропитан кровью фейри и нимф, бесчисленных врагов, убитых от моей руки, но этого было недостаточно. Я стала воином, каким меня готовила королева Авалон, я мчалась на войну с сестрой под руку и силой всего доброго и правильного за нами, но все было напрасно. Все, что мы получили, — это смерть и разрушение, наша армия была уничтожена под мощью зла.

Так не должно было быть в этой истории. Разве мы не должны были победить чудовище, которое терзало это королевство? Разве в мире не должно было все наладиться, и с рассветом не должно было начаться бесконечное царствование мира и процветания?

Порез на моей ладони горел, пока я крепче сжимала рукоять меча, боль сдерживала меня в этот момент, напоминая, что я все еще жива, какой бы жалкой и бессмысленной ни была эта жизнь. Мне было холодно. Вечный холод, который, как я знала, никогда не покинет меня, огонь, который излучал моя любовь к Дариусу Акруксу, больше не грел мои вены.

Я опустила взгляд на меч, утопая в том, насколько бессмысленным все это теперь казалось: ненависть к нему и любовь к нему, борьба против короны, для которой я была рождена, а затем борьба за нее в свою очередь. Все это ни к чему не привело, если такова была наша судьба.

Моя челюсть сжалась при этой мысли, и я отказалась от нее, карты Таро перемещались в моем сознании, как будто я действительно могла их видеть, пока я тасовала колоду, отбрасывая все, что выпадало не в нашу пользу, решив вытянуть только те, которые я хотела. Колесница промелькнула в моем сознании и застряла там, пока я делала длинный вдох. Месть, война, триумф. Отныне я не приму никакой другой судьбы, кроме этой.

Я заставила свои глаза снова открыться, не зная, когда я вообще позволила им закрыться, и убрала меч в грязные, окровавленные ножны, которые все еще висели у меня на бедре.

Онемение.

Я ничего не чувствовала, глядя на обугленную и почерневшую землю — все, что осталось от нимф, уничтоженных моим взрывом силы, их тела были отброшены в тень смерти, оставив после себя поле битвы, усеянное одними фейри. Создавалось впечатление, что нимф здесь никогда не было, хотя смерть, которую они вызвали, слишком остро доказывала их присутствие.

Я дрожала, мое тело было истощено, энергия иссякла, и все, чего я хотела, это снова опуститься и лечь рядом с Дариусом, поддаться изнеможению, которое захлестнуло меня, и просто отпустить все. Но я знала, что не могу этого сделать. У меня не было возможности позволить своему горю поглотить меня.

Моя сестра была где-то там. Она нуждалась во мне. Я чувствовала это в своих костях. Я просто не знала, с чего начать ее поиски. Я думала о тех страшных моментах битвы, о том, как она потеряла контроль над своей судьбой из-за проклятия, наложенного на нее Лавинией, и о том, как Орион мчался за ней, когда ей удалось убежать из этого места. Теперь они должны были быть вместе. Они должны быть в порядке.

Дрожь пробежала по моему телу, и я проглотила комок в горле, пытаясь оценить, где я нахожусь, определяя свое положение на поле боя, пока я ориентировалась, ни разу не подняв глаз к бдительным звездам.

Пусть смотрят. Я не стану оказывать им услугу, оглядываясь назад. Я обращу на них свой взор только тогда, когда придет их время, и они почувствуют гнев существа, в которое я превратилась, когда я это сделаю.

Я сжала правую руку в кулак, резкий укус боли от глубокого пореза на ладони дал мне возможность сосредоточиться на чем-то, кроме агонии в сердце, затем я перевела взгляд на дальнюю часть поля боя, где, как я была уверена, в последний раз видела Дарси. Хотя в хаосе боя и обломках, оставшихся после него, трудно было быть уверенной в чем-либо. Отголоски того, что я только что пережила, давили на меня со всех сторон: кровопролитие, крики, смерть; но я снова вытеснила их, погружаясь в онемение, сосредоточившись на единственном, что имело значение сейчас. Дарси.

— Я вернусь, — пробормотала я Дариусу, хотя знала, что он не слышит меня и его больше не волнует, что происходит с его телом. Но я не собиралась оставлять его там, лежащим в грязи, чтобы вороны могли найти его, как будто он был никем.

Я расправила крылья, желая взлететь, но их вес, казалось, скорее вдавит меня в грязь, чем поднимет с земли. Вместо этого я изгнала их, с тяжелым вздохом, когда моя Орденская форма отступила, и я осталась в форме фейри.

Мои сапоги стали свинцовыми, пока я шагала по полю боя, стараясь не смотреть на разбитые, окровавленные тела и не обращать внимания на то, на что я наступаю. Здесь не было ничего, кроме смерти. Нет смысла искать выживших. Я чувствовала это по тяжести воздуха и давящей тишине. Смерть пришла в это место и хорошо попировала.

Слова пророчества, явившихся мне, крутились у меня в голове, как песнопение, которое отказывалось покидать меня, пока я запоминала слова, и в душе я знала, что эти слова послал мне мой брат. Они имели значение. Скорее всего, они были ключом ко всему. Хотя для меня в этих словах было мало смысла.

Когда все надежды потеряны, и наступает темная ночь, помни об обещаниях, которые связывают.

Когда голубь истечет кровью от любви, тень встретит воина.

Гончая будет мстить там, где глубокий разлом.

Ждет один шанс. Король может пасть в тот день, когда Гидра зарычит в злобном дворце.

Я пыталась найти смысл в этих словах, но они не имели никакого значения для моего измученного разума, и я прогнала воспоминания о них, отказавшись от них и сосредоточившись на единственном, что мне было нужно в этом забытом звездами мире.

Я шла и шла по полю боя, мое сердце было тяжелым, а мысли были сосредоточены на моей сестре. Она нуждалась во мне. Эту боль, эту душевную боль, это горе я могла вынести ради нее. И когда мои мысли переключились с необходимости найти свою вторую половинку на то, что еще я должна сделать с теми вдохами, которые я все еще делала, я точно знала, что меня оставили в этом мрачном мире только по одной причине. Лайонел Акрукс умрет от моей руки. Какой бы ценой это ни было сделано.

Моя голова внезапно поднялась, почти сама собой, когда я посмотрела между расчлененных тел, лиц повстанцев, оставленных в вечных криках агонии, когда они умирали за дело, судьбу которую они никогда теперь не постигнут.

Я моргала от окружающего меня ужаса, не в силах чувствовать ничего, кроме ярости и отчаянного желания сжечь весь мир за все, что он отнял у нас этой ночью.

Что-то привлекло мое внимание в грязи, когда я хотела отвернуться, и я замерла, прежде чем шагнуть ближе к этому, мое дыхание перехватило в горле, когда я заметила ожерелье, которое моя сестра носила день и ночь в течение нескольких месяцев.