Страдания и Звёздный свет (ЛП) - Пекхам Каролайн - Страница 49

— Конечно, нет, — пробормотала она, пытаясь вырвать свой подбородок из моей хватки, но я не отпускал ее. — Это другое дело. Я должна была быть достаточно сильной, чтобы отбиться от Теневого Зверя еще до того, как он зашел так далеко. Я должна была быть всемогущим Фениксом, но посмотри на меня сейчас. Я — ничто.

— Ты — все, — твердо сказал я, и она попыталась оттолкнуть меня, но я прижал ладони к стене по обе стороны от нее, не давая ей уйти. — И ты не убежишь от меня.

— Как ты вообще можешь смотреть на меня? — шипела она. — Я чудовище. Я похожа на нее. На Лавинию, — она вздрогнула, как будто хотела вырваться из собственной кожи, и я нахмурил брови.

— Послушай меня, Блу. Я любил тебя, когда твоя душа сияла всеми звездами в ночном небе, и я буду любить тебя сейчас, даже когда твоя душа будет самой черной из всех, что ты когда-либо знала. Я буду любить тебя целиком и буду любить тебя по частям. Неважно, свет или тьма, я здесь. Вот для чего созданы пары. Это то, для чего я создан для тебя самими звездами, так что перестань пытаться отгородиться от меня.

В ответ на это ее губы разошлись, щеки окрасились, и напоминание о ее крови заставило мой пульс участиться, а клыки оскалиться. Сегодня Лавиния дала мне несколько скудных глотков слабой крови фейри, но я изголодался по настоящему напитку. Магия Дарси находилась в тисках Теневого Зверя, и я не знал, какая сила осталась в ней сейчас. Я, конечно, не собирался больше ничего у нее отнимать.

— Мне жаль, — сказала она. — Просто… когда ты так смотришь на меня, я чувствую себя чертовски недостойной этого после всего, что я сделала. Дариус был твоим лучшим другом…

— И он любил тебя как сестру. Он наблюдает за нами сейчас и проклинает тебя за то, что ты так себя чувствуешь. А зная Дариуса, он будет занят тем, что будет винить себя за свою неудачу. Он ни на секунду не задумается о том, что ты была ответственна за его конец, — острый нож снова и снова вонзался в мою грудь, когда я говорил о своем друге, знание того, что я больше никогда не увижу его в этой жизни, было слишком мучительным, чтобы принять его по-настоящему.

Черт… Дариус. Я даже не успел попрощаться с ним.

Слезы навернулись на ее глаза, и я поймал их большим пальцем, когда они скатились, вытирая их.

— А как же Джеральдина? — вздохнула она, ее нижняя губа дрожала.

Потеря девушки тяготила меня, и я наклонился, чтобы прислониться лбом к лбу Дарси.

— Это не твоя вина, — пообещал я, и она посмотрела мне в глаза, пытаясь впитать мою веру в эти слова, хотя я не был уверен, что это помогло. Мне было неприятно думать, что Джеральдины Грас больше нет. Эта девушка была единственной в своем роде. Я уважал ее и ее непоколебимую преданность Вегам, даже если в прошлом мы не всегда встречались взглядами.

Рокочущий голос Лайонела прозвучал совсем рядом с нами, словно он находился в этой самой клетке, заставив нас обоих резко подскочить.

— Ты понимаешь, сколько сокровищ я потерял, Лавиния?! Редкие монеты и драгоценные камни, которые теперь находятся в грязных руках отвратительных низших фейри. А теперь я весь день и половину ночи торчу при Суде Солярии, пытаясь подготовить последнее нападение на этих гребаных мятежников, которые исчезли с лица земли.

— Клянусь звездами, — выругался я, понимая, что звук исходит от самой стены, но как такое возможно?

Мы с Дарси придвинулись ближе к холодным кирпичам, громкость его слов уменьшилась, как будто дворец предлагал нам секрет, передавая его голос прямо сюда, чтобы мы могли подслушать.

— Я должен выступить, — продолжил он. — Поскольку Наследники и Советники свободны и, предположительно, ушли, чтобы присоединиться к этой осиротевшей шлюхе, это ставит повстанцев в более сильное положение.

Я с надеждой посмотрел на Дарси, услышав, что с Калебом, Сетом и Максом все в порядке. Услышав, что мой брат по ковену в безопасности, я почувствовал себя еще лучше. И к моему удивлению, я почувствовал чертовское облегчение и по поводу остальных.

— Ты контролируешь прессу, папочка, ты можешь заставить их написать историю о твоем величии. Они могут рассказать всему миру, какие злые, мерзкие твари эти Вега, — донесся до нас певучий голос Лавинии.

— Этого недостаточно, — прошипел Лайонел. — Разве ты не понимаешь? Фениксы сильнее, чем я мог себе представить, и теперь сила повстанцев вновь подкреплена самой могущественной родословной в Солярии. Я должен сделать заявление кровью и смертью. Я должен показать им, на что я способен.

— Конечно, мой король. Что ты сделаешь? — взволнованно спросила Лавиния.

— Ты знаешь, что я должен сделать, — прорычал он. — Я покажу всему миру, что Король-Дракон может сделать с Фениксами. Гвендалина Вега прибыла?

— Да, но… — начала Лавиния, но Лайонел перебил ее.

— Наконец-то, — вздохнул он в волнении. — У меня есть один из моих величайших врагов прямо здесь, во дворце. Весь мир будет наблюдать, как я обезглавлю ее вместе с ее Элизианской Парой. Я докажу свое превосходство над линией Вега, продемонстрировав силу и жестокость. И я заставлю ее склониться, пока она не истечет кровью.

Мой позвоночник выпрямился, и я повернулся к Дарси с клятвой в глазах, что я не позволю этому случиться, и она ответила мне тем же взглядом. Хотя как я мог защитить ее, я не знал.

— Мой король, — мягко сказала Лавиния. — Они находятся под моим контролем. Боюсь, я не могу позволить этого допустить.

— Позволить? — ядовито шипел Лайонел. — Не тебе разрешать мне что-либо! Я здесь власть. Я — правитель Солярии.

— И у меня остался долг от Вега и ее пары, поскольку королева Авалон изгнала меня в Теневое Царство все эти годы назад.

— Ты уже повеселилась. Я сделаю так, чтобы они оба сильно страдали до конца, и Роксания Вега сможет увидеть смерть своей сестры по телевидению; что может быть лучшей местью, чем это?

— Папочка, подожди, — вздохнула Лавиния, и все стихло, хотя я до мозга костей знал, что они направляются сюда.

Меня охватила паника, и я в тревоге посмотрел на Дарси. Я должен был вытащить ее отсюда.

Я схватился за два прута клетки, пытаясь разогнуть их силой своего Ордена, мои мышцы напряглись. Но ночное железо было рассчитано на гораздо большую силу, чем та, которой я обладал сейчас, и я выругался, повернувшись и отчаянно оглядываясь вокруг в поисках ответа.

Дарси поймала мою руку и посмотрела на меня черными глазами. — Я буду сражаться.

— А что, если Лавиния снова остановит тебя? — потребовал я, устремив взгляд на стену в задней части клетки.

Я бросился к ней со всей силы, ударяя кулаками в огромные каменные глыбы и пытаясь пробить их, мои костяшки пальцев трещали, а кровь лилась рекой. Я должен был вытащить ее. Она должна была бежать отсюда и никогда не возвращаться.

Двери в тронный зал распахнулись, врезавшись в стены и разнося по всему пространству гулкое эхо.

Я развернулся и оказался перед Дарси, обнажив клыки с обещанием смерти в глазах, когда Лайонел Акрукс с намерением пробирался к нам.

— Не подходи, — предупредил я.

Лавиния двигалась позади него, ее ноги просто касались пола, так как она использовала свои тени для левитации, ее глаза с любопытством перемещались между мной и Дарси.

— Мы заключили сделку! — крикнул я, указывая на нее.

— Папочка очень зол, — сказала она, невинно моргая на меня. — Ему нужна небольшая отдушина.

Лайонел направился ко мне в нарядных брюках и белой рубашке, расстегнутой у горла, его волосы были взъерошены, а сам он выглядел как сумасшедший.

Дарси зарычала, шагнула в мою сторону и столкнулась с ним лицом к лицу, вокруг нее клубилась тьма.

— Открой клетку, Лавиния. И держи Лэнса под контролем, — приказал Лайонел.

— Нет, — прохрипел я, потянувшись к Дарси, но Лавиния щелкнула пальцами, цепи теней сомкнулись вокруг меня и оттащили меня от моей пары.

— Все хорошо, — прошептала Блу, хотя это было чертовски противоположно хорошему.