Тринадцатые Звездные войны - Нивен Ларри - Страница 17

Иезус Пьетро выругался и снова взялся за телефон. Сержант ответил и Пьетро заговорил:

— Прими приказ. Я хочу, чтобы завтра был обыскан весь лес. Если там найдется что-либо большее, чем крыса, немедленно доложить мне.

— Да, сэр.

— Кстати, где была тревога ночью?

— Сейчас взгляну. Да, в Шестом секторе, сэр.

— В Шестом? Но это недалеко от леса.

— Да, сэр.

Иезус Пьетро попрощался и повесил трубку. Завтра лес обыщут. Полиция что-то совсем обленилась, решил Пьетро. С этим нужно что-то делать.

Стена была наклонена наружу — двенадцать футов бетона, обмотанного колючей проволокой. Ворота тоже были наклонены под тем же углом — градусов двенадцать по отношению к вертикали. Ворота были тяжелыми, металлическими. Они вдвигались в бетонную стену, толщина которой была двенадцать футов. Ворота были закрыты. Прожектора освещали верхний край стены и ворот.

Мэт стоял под стеной, глядя вверх. Да, через стену ему не перебраться. Если его увидят, то конечно, откроют ворота... но они не должны увидеть его.

И пока еще не видели. Цепь его логических рассуждений оказалась верной. Если нечто, что светится в темноте, прекращает светиться, нужно подержать это на свету. Если автомобиль с трудом взбирается в гору, то он поедет быстро, если его пустить с горы. Если копы видели тебя, когда ты прятался, но не замечали, когда ты стоял у всех на виду, то они совсем не увидят тебя, если ты пойдешь, не скрываясь, по ярко освещенной дороге.

Но логика здесь и кончилась.

Мэт повернулся спиной к стене. Он стоял под нависающими железными воротами и смотрел вдоль дороги на город. Там уже погасли почти все огни. Плато было черно вплоть до усыпанного звездами горизонта. Справа звезды были как будто в дымке. Мэг знал, что это туман над бездной.

И затем что-то толкнуло его. Он не пытался объяснить, что именно, даже самому себе.

Он откашлялся.

— Что-то помогает мне,— сказал он громко.— Я это знаю. Мне нужна помощь, чтобы пройти в ворота. Мне нужно попасть в больницу.

Из-за стены доносились звуки: шум шагов, голоса. Это были обычные звуки. Они не имели к Мэту никакого отношения.

А здесь, снаружи, не изменилось ничего.

— Помоги мне,— молил он кого-то или что-то. Он не знал, кого и что. Он не знал ничего.

На Плато религия не существовала.

Но вдруг Мэт осознал, что есть только один путь, чтобы попасть внутрь. Он сошел с дороги и начал искать что-нибудь подходящее для его цели. Вот оно! Обломок бетонной плиты, грязный и неровный. Мэт подошел к воротам и начал барабанить в них.

— Кланг! Кланг! Кланг!

Над стеной появилась голова.

— Прекрати ты, бастард!

— Пустите меня!

Голова оставалась над стеной.

— Ты колонист?

— Верно.

— Не двигайся. Стой смирно! — Человек поговорил с кем-то. Появились обе руки над стеной. В одной был пистолет, в другой телефонная трубка.

— Хэлло, хэлло! Отвечайте, черт побери!.. Уатт? Говорит Хобарт.

Какой-то идиот колонист подошел к воротам и барабанит в них. Что он хочет? Ол райт, сейчас спрошу.

Голова посмотрела вниз.

— Ты хочешь войти?

—  Да.

— Он говорит, что хочет войти. Почему он решил придти сюда? О, ясно, Уатт. Я просто немного растерялся. Ведь такое случилось впервые.

Дежурный повесил трубку. Голова его и пистолет продолжали смотреть на Мэта. Немного погодя ворота бесшумно скользнули в стены.

— Заходи,— сказал дежурный.— Держи руки на голове.

Мэт вошел. Дежурный спустился к нему по лесенке.

— Иди вперед. Там, где огни, главный вход, видишь? Иди туда.

Главный вход было трудно не заметить. К огромной бронзовой двери вела широкая лестница с мелкими ступенями. По обеим сторонам двери стояли гигансткие дорические колонны. И лестница и колонны были сделаны из мрамора или из полимерного заменителя.

— Не оборачивайся,— рявкнул дежурный. Голос его дрожал.

Когда они подошли к двери, дежурный достал свисток и засвистел. Дверь бесшумно открылась. Мэт вошел.

И только теперь дежурный расслабился.

— Что тебе нужно здесь? — спросил он более спокойно.

Страхи Мэта вернулись к нему. Он был Тут. Эти коридоры и есть больница. До этого момента он не думал. Если бы он мог, он бы побежал сейчас. Вокруг него были стены и на окнах металлические решетки. Кое-где были двери, но все закрытые. Незнакомый запах висел в воздухе.

— Я спросил, что тебе...

— Я хочу, чтобы меня судили.

— Не пачкай мне мозги! Какой суд? Я обнаружил тебя на Альфа Плато. Это преступление. Тебя посадят в вивариум, пока ты не понадобишься, а потом тебя заморозят и препарируют. Ты никогда больше не проснешься.— Это звучало так, как будто дежурный смаковал свои слова.

Голова Мэта дернулась. Ужас появился в его глазах. Дежурный отпрыгнул назад при резком движении Мэта. Пистолет своим маленьким дулом направился на Мэта. Он был заряжен ампулами с усыпляющим веществом. Мэт осознал, что сейчас раздастся выстрел.

Они отнесут его бессознательное тело в вивариум. И он там уже не проснется. Они препарируют его во сне. Сейчас протекают последние мгновения его жизни...

Пистолет опустился. Лицо дежурного внезапно выразило крайнюю растерянность. Он почти обезумел. Он дикими глазами осмотрелся вокруг себя, посмотрел на стены, на двери, на пистолет в своей руке, посмотрел на все, кроме Мэта. Вдруг он резко повернулся и побежал.

Мэт слышал его удаляющийся голос.

— О, Демоны Тумана. Я должен быть у ворот!

В час тридцать пришел другой офицер, чтобы сменить дежурного у гроба Полли.

Униформа у нового дежурного не была так идеально выглажена, как у первого, но сам он выглядел гораздо лучше. Мышцы его были хорошо тренированы и даже в такой поздний час он выглядел свежим и отдохнувшим. Он подождал, пока длинноголовый уйдет, а затем осмотрел трубки и ротаметры.

Он методически двигался вдоль приборов, занося показания в записную книжку. Затем он отвернул крышку и оттянул ресницы, стараясь не повредить их.

Фигура в гробу не двигалась. Она была закутана, как мумия, в мягкую легковесную ткань. Рот и нос у нее были заткнуты, однако оставались отверстия для дыхания. Уши тоже были заткнуты. Руки сложены вдоль туловища.

Офицер долго смотрел на нее. Затем он повернулся и прислушался. Кажется, все тихо. Никаких шагов не слышно в коридоре.

Офицер освободил уши от каучуковых пластин и мягко сказал:

— Не бойся. Я твой друг. Я хочу сделать так, чтобы ты поспала.

Он освободил из-под ткани руку Полли, достал пистолет и выстрелил ей в кожу. С пол-десятка красных пятнышек выступило на руке, но девушка не шевельнулась. Он даже не был уверен, слышала ли она его слова и чувствовала ли уколы игл.

Затем он закрыл ей веки и привел все в прядок.

Закрыв крышку гроба, он достал записную книжку и выставил все приборы на те же значения, что были до того, как он открыл гроб.

Теперь все приборы лгали. Они говорили о том, что Полли Тунквист бодрствует, но лежит без движения. Они говорили, что она постепенно сходит с ума. А на самом деле Полли Турнквисг спала. И она будет спать все восемь часов, в течение которых будет дежурить Лорен.

Лорен вытер лицо и сел. Ему очень не хотелось подвергаться такому риску, но это было необходимо. Вероятно, девушка что-то знает, иначе она не была бы здесь. Теперь она сможет продержаться на восемь часов дольше.

Человек, которого ввезли в операционную банка органов, был без сознания. Это был тот самый юноша, которого Иезус Пьетро допрашивал днем. Пьетро с ним покончил — юноша был обречен, хотя по закону он был еще жив. Но это была лишь формальность, ничего более.

Операционная была огромна. Вдоль длинной стены стояло двадцать шкафов на колесах, в которых хранилась медицинская аппаратура. Шкафы можно было перевозить с места на место. Спокойные доктора работали над операционными столами, которых здесь было очень много. Здесь же находились холодные ванны, жидкость в которых поддерживалась при температуре десять градусов по Фаренгейту. Возле двери стоял двадцатигалонный бак с жидкостью соломенного цвета.