Брак по принуждению (СИ) - Кроу Лана - Страница 43

- Почему ты отказался от лечения? – жестко спросила, требуя ответов. Я была намерена их получить, и отец понял, что не отступлю.

- Последние месяцы я не получил от шахт ни копейки и не мог оплатить уколы, – сказал он.

Как я не заметила смену лекарства на витамины. Почему лекарь не сказала мне? Как же я была слепа.

- Почему ты отказался от лечения в первый раз? – не унималась я. – Лекарь сказал, что тебя можно было вылечить. А ты говорил, что нельзя. Врал мне, глядя в глаза. Почему?!

Настаивала я, чуть ли не топая ногами от злости и безысходности. Отец покачал головой.

- Мама знала, что ты болен. Почему подписала отказ? Почему не заставила тебя. У нас были тогда деньги!

- Ради вас, – тихо сказал отец.

Я застыла, не веря услышанному.

- Ради нас ты решил остаться инвалидом? – не понимала я.

- Чтобы покрыть лечение нам бы пришлось продать основное поместье, поместье на севере и шахты. Это бы лишило вас будущего, Николь, понимаешь? Мы бы жили в маленьком доме, без слуг.

- Но ты был бы живой и здоровый… - практически прохрипела я.

- Джоан мечтала, чтобы ты выросла леди. Чтобы у тебя были платья, слуги… Такова была цена за титул…

Последнюю фразу отец сказал особенно тихо. Я закрыла глаза. Никогда не плакала при отце, не заплачу и сейчас.

Цена за титул… За дурацкие платья и слуг. Мама, которая так хотела, чтобы я была леди, подписала отказ, лишая отца возможности выздороветь. Своими руками променяла здоровье отца на шмотки и возможность блистать на балах.

Когда мама была жива, мы тратили деньги на штат прислуги, на приемы, на дорогие продукты. И все это время она знала, чего это стоит.

От мыслей меня пошатнуло. Я почувствовала, как Дэйрон подхватывает меня. Пришлось открыть глаза.

- Мне нужно подумать, – сказала я, высвобождаясь из объятий супруга. Больше терпеть я не могла. Вышла из комнаты, пошла по коридору прямо в свою комнату. Открыла дверь и быстро закрыла ее за собой. Подошла к кровати, села на пол и обхватило себя руками, позволяя эмоциям выйти наружу.

Я заплакала, как обычно. Тихо, без криков закусывая кулак. Все было кончено, я потеряю отца… такова цена за титул, который я возненавидела всем сердцем.

Глава 29

Должно быть, три капли слишком много для девушки, которая даже не поужинала. Николь спала, и я не собирался ее будить. Поэтому попросил кучера довезти нас до ее дома за хорошую сумму, разумеется.

Но когда мы прибыли к дому, я замер, увидев знакомую карету.

Дело было очень плохо. Кучер начал недовольно ворчать за пределами кареты, а я никак не мог набраться мужества, чтобы разбудить мою жену.

- Николь… - мягко сжал руку.

Она заворочалась, открыла глаза, еще не понимая, что происходит. Я попытался хоть как-то помочь, успокоить ее, но только сильнее взволновал, а жадный кучер и вовсе испортил ситуацию.

Она все увидела сквозь открытую дверь. Увидела и сразу выбежала. Я бы не успел ее остановить. Николь убежала в моих сапогах и куртке. Бросился следом, но кучер схватил меня за руку.

Я готов был ударить мужчину, но вовремя сдержался. Трудяга просто требовал свои деньги. Он не заслуживал быть за это избитым.

Поэтому я нащупал пару монет и, вручив ему, побежал за Николь. В этот раз мне некогда было искать белые тапки, да и сама леди не сильно озадачилась ими. Когда я открыл дверь, Николь уже была на втором этаже, и я побежал следом.

Когда зашел в комнату, понял, что приехал не зря. Вся семья, кроме Софии, была в сборе, а Адам выглядел ужасно бледным.

Джину я и вовсе узнал не сразу. Она была одета в какое-то коричневое платье и какая-то часть пуговиц была не на своих местах. Было видно, что женщина одевалась наскоро и была очень рассеянной.

Запах лекарства просто сводил меня с ума, напоминая самое худшее время в моей жизни. Я посмотрел на Адама и на миг увидел маму, которая лежала в кровати такая же измученная и больная, а все вокруг пахло отварами, которые не помогали.

Со всей силы сжал кулаки, борясь с болью, которая напоминала о себе. Так должно быть, самые любимые уходят, забрав с собой огромный кусок твоего сердца, а вместо него остается дыра. Эту дыру невозможно заполнить. Время не способно вылечить утраты. Время способно лишь научить с ней жить.

Бедная Николь, ее прямые плечи были опущены, а тело вздрагивало от страха. Она пыталась добиться ответов, но с каждым словом ситуация становилась все страшнее и страшнее.

Лекарь вела себе высокомерно и сухо. Я помнил, как ведут себя лекари, когда у больного нет денег. Предложи им свою душу, и они плюнут, втоптав тебя в землю, если за душой у тебя ни копейки.

Она смотрела на Николь, как на грязь. Бедная моя жена с растрепанными волосами в платье с грязным подолом и моих сапогах. Как же она была не похожа на ту Николь, с которой мы познакомились.

Передо мной стояла ее копия, лишенная жизненной силы и красок. Измученная, напуганная и в грязной одежде, она хваталась за последнюю надежду.

И оказалось, что хваталась не зря. Адама еще можно было спасти. Лекарь жестко начеркала что-то на листке и протянула его прямо в руки моей супруги. Сумма была огромной, я понял это еще по вздоху Николь.

И, воспользовавшись моментом, вырвал листок бумаги, сжав зубы. Что ж, если вы способны представить огромные деньги, умножьте их на десять, тогда получите результат, который я держал в руках.

Лекарша прописала все, от прихода лекаря, до самого лекарства. Целый список, напротив каждого пункта стояла сумма. И самым дорогим был отвар.

Когда лекарь вышла, Николь была очень зла. Скорее от растерянности и безвыходности, она требовала ответы от отца, и он их дал.

Все было банально и просто. Все сводилось к деньгам и титулу. Быть леди недешево. Адам понимал, что лишит своих детей всего, если согласится на лечение. Его жизнь была поставлена на чашу весов напротив чаши с хорошей жизнью, и вторая быстро перевесила.

Как же глупо…

Я успел поймать Николь, когда та чуть не свалилась в обморок. Она растерянно посмотрела на меня, а после, отстранилась, сказав, что ей нужно подумать.

Я остался в комнате с Джиной и Адамом. Тетушка супруги смотрела на Адама, а он на меня.

- Шахты перестали приносить деньги, – словно оправдываясь, сказал он. – Совсем, - добавил печально.

Разве это возможно? Чтобы они перестали приносить доход?

- Вы отказались от моей помощи, - сказал я печально.

- На тот момент я пропустил уже несколько уколов, Дэйрон, – показал он головой. - Мне оставалось надеяться на чудо, но оно не произошло…

- Почему ты не говорил? - спросила Джина, осипшим от слез голосом. - Вы могли бы жить у меня?

- Джоан не хотела продавать этот дом, – сказал Адам, но поспешно добавил. – Она хотела лучшего своей дочери…

- Но вашим дочерям нужны вы, – сказал я. И это была не просто фраза. Я хорошо ее осознавал. Знал цену титулу и знал цену жизни. Второе было дороже. Как можно сравнивать тряпки, светские встречи с теплом родного и любимого человека. Вспомнил глаза мамы. Я бы отдал все, чтобы ее спасти. Все, что было, но предложить мне было нечего. Зато сейчас было…

Дальше я слушать не стал, развернулся и выбежал из комнаты. На лестнице столкнулся с Ульрихом.

- Лекарь не уехала?

- Как раз совершает посадку в экипаж.

Я кинулся еще быстрее к двери, чтобы успеть выбежать на улицу.

- Вы же без обуви, – прозвучало следом, но я уже был за дверью и быстро направлялся к экипажу.

- Стойте, - закричал я, когда женщина уже села в карету. Кучер услышал меня, придержал лошадей, а лекарь с интересом открыла дверь.

Она окатила меня надменным взглядом, приподняв бровь.

- У меня есть деньги, – сразу сказал я.

***

Замок двери повернулся, я прорычала, как можно жестче:

- Уходите!

Но стоявший за дверью не ушел. Меньше всего я хотела сейчас кого-то видеть. Я услышала какое-то шебуршание в замочной скважине, а после, дверь была отворена. Я подняла глаза и увидела Дэйрона, который вошел в комнату и закрыл за собой дверь.