Брак по принуждению (СИ) - Кроу Лана - Страница 13

- Благодарю вас, если можно стакан воды, – ответил я и Ульрих с поклоном удалился, в то время, как тетушка жены заняла ближайший ко мне стул.

Если выпью бокал холодной воды станет легче и смогу еще минут десять поддерживать беседу, а потом вежливо удалюсь.

- Вы плохо себя чувствуете? – обратилась Джина. Она, должно быть, заметила, как на лбу выступал пот от жара.

- Ничего серьезного, просто болит голова, – сказала я часть правды.

- Адам вас расстроил, – она не спрашивала – утверждала. После своих слов она покачала головой, такой знакомый жест заставил меня замереть на месте, ведь самый дорогой человек в моей жизни делала именно так. – Не принимайте на свой счет, он вспыльчивый. Поверьте, намного лучше знать, что человек о тебе думает, чем гадать.

Она вздохнула.

- Вы о Николь?

Я не знал, имею ли я право лезть в их отношения, но все же спросил, и Джина искренне улыбнулась мне.

- С ней все намного сложнее, чем с Адамом. Она прекрасно скрывает свои чувства, хотя я хорошо чувствую, что она мне не рада.

Слова Джины удивили меня, изначально она предстала для меня не самой глубокой женщиной. Скорее, поверхностной. Я знал такой типаж, их не беспокоило чужое мнение, они никогда не грустили и всегда улыбались.

Но Джина оказалась личностью намного глубже. Сейчас, помимо ее улыбки, я увидел грусть в глазах, а на лице пару морщин от того, что когда-то, еще будучи девушкой, она хмурила лоб.

- Я уверен, что в этом нет вашей вины, – сказала я, вспоминая заносчивое поведение Николь, но Джина снова покачала головой.

- Есть. Поверьте мне, я натворила дел. Вам может показаться, что Николь просто заносчива, но у нее есть причины, чтобы обижаться на меня.

Я молчал, не зная, что ответить на откровенность леди. Жар уходил, уступая место холоду. Я чувствовал себя крайне неважно, наверное, поэтому в полубреду пошел на какую-то несвойственную мне искренность.

- Вы напоминаете мне одного очень дорого человека, – сказал я, разглядывая, как женщина грустно смотрит на стол. Она подняла глаза очень удивленно. – Она тоже винила себя, всегда и во всем. Но иногда людям не нужны причины, чтобы вести себя надменно. Иногда им достаточно для этого титула.

Я вспомнил последние годы жизни матери. Голова заболела еще сильнее от воспоминаний.

- Это была ваша мама? – тихо спросила меня Джина.

Впервые меня спрашивали о матери так: тихо, нежно, словно я ребенок, чувства которого боятся задеть.

Отец никогда не находил нужным считаться с этой утратой, как и многочисленные тети. Сейчас я даже немного завидовал, что с Николь рядом такой искренний и светлый человек. Меня таким Духи не наградили.

- Вы проницательны, – ответил на вопрос женщины.

- Адам мне кое-что рассказал о вас.

Джина стушевалась, стесняясь того, что вела разговоры за моей спиной, хотя в данной ситуации это тяжело было назвать неприличным.

- Удивлен, что вы после такого пришли со мной поговорить, – усмехнулся я, представляя, что именно рассказал обо мне лорд.

В этот момент Ульрих зашел в столовую и принес для меня графин с водой. Налив в стакан, он уточнил, может ли еще что-то принести, и когда я и леди отказались, вышел из столовой. Я сделал глоток холодной воды – головная боль немного отпустила, уступая призывающему холоду.

- Адам всегда сгущал краски, – улыбнулась Джина, чем удивила меня еще сильнее.

- Вы не считаете меня негодяем? – улыбнулся я в ответ ей. Была в ней такая открытая симпатия, которая располагала меня к ней.

- Мне кажется, вы достойный молодой человек, – постановила она серьезно.

- Адам не рассказал вам слухи о моих черных делах? – вздернул я бровь, усмехаясь.

Удивительно, как аристократы любили разносить слухи. Даже если говорить было не о чем, они все равно придумывали.

- Рассказал, конечно, но я им не верю, – фыркнула она.

- Отчего же? – удивился я еще сильнее.

Джина словно задумалась на секунду, поднимая глаза к потолку, будто маленькая девочка. В этот миг она казалась намного моложе своего возраста.

- Я чувствую, что вы хороший человек. А я еще никогда не ошибалась в людях. – Она серьезно посмотрела на меня своими серо-зелеными глазами, в которых ярко читалось беспокойство. – Я думаю, вам нужно отдохнуть.

Леди Джина первая закончила разговор, за что я был благодарен. Голова ужасно болела, но я бы не посмел первым закончить наше общение, не желая задеть женщину.

Я кивнул головой.

- Хорошего вечера, – пожелал Джине.

- Я поговорю с Адамом о вас, - добавила она, отчего я замер.

- Даже не представляю, как благодарить вас.

Искренне обрадовался я такому неожиданному союзнику.

- Буду ждать приглашения в ваши владения, лорд Лэстер, - сказала она со светящимися от радости глазами.

- Считайте, оно уже у вас, – с улыбкой благодарности ответил я.

И я действительно был бы рад встретить такую гостью в своих краях. У двери я встретился с Ульрихом, он помог мне найти мою комнату.

Всю дорогу я думал о заветном глотке, тело уже ужасно болело и ломило, а перепады температуры сводили с ума. Но за годы я научился контролировать это чувство.

И когда заветные двери захлопнулись, я вытащил желанный бутылек и опустошил его всего одним глотком.

Глава 10

Вернувшись домой, я быстро переобулась в белые мягкие тапочки и отдала Ульриху плащ. Он видел, что я расстроена, и расспрашивать не стал. Поэтому я быстрым шагом направилась вверх по лестнице в свою комнату. Войдя, я предусмотрительно заперла замок. А то вдруг тете Джине или еще кому-то понадобится зайти. Сейчас я не хотела, чтобы меня тревожили.

Упав на кровать, я думала, что сразу разрыдаюсь, но вначале была боль. А вдруг Дора права? Я сама испугала Эдварда, своей холодностью.

Мы целовались всего два раза. Может, стоило позволить чуть больше. Но все нутро сжалось от такого предположения, настолько бывший жених мне был сейчас отвратителен.

Услышав, как скрипит дверная ручка, я утерла подступившие слезы. В этом доме был только один человек, который мог открыть любой замок – София, которой достался мамин дар. Она была хорошим бытовым магом.

Нужно было отругать сестренку, но мне было так грустно, что совсем никаких сил не было. Когда София закрыла за собой дверь и, подойдя, легла рядом на кровать, я заглянула ей прямо в глаза.

- Ты снова нарушила мой запрет? – спросила я.

Иногда приходилось ругать сестренку, ведь ее фокус с открыванием дверей были неприятны не только мне, но и прислуге.

- Я соскучилась, – искренне ответила София, и это заставило меня улыбнуться. Поправила на лице маленькой негодяйки челку и заметила веснушки – снова она где-то бегала без шляпки. – Мы теперь расстанемся, Николь?

Маленькие глазки были наполнен слезами, поэтому я постаралась выдавить улыбку.

- Мы будем видеться! Я буду приезжать к вам с папенькой, не могу же я оставить вас надолго вдвоём?

- А мы будем к тебе приезжать? – серьезно спросила София.

«Хотела бы я это знать, мой маленький ангел. Я ведь даже не знаю куда еду».

- Обязательно будете! – соврала я. София нахмурилась, у нее, как ни у кого другого, получалось чувствовать, когда я вру. И, несмотря на маленький возраст, она очень не любила, когда я говорила неискренне, поэтому я решила перевести тему.

- Они с папой решили конфликт? – я не уточняла, подслушивала ли София или нет, так как точно знала ответ, а поощрять сестренку не хотелось.

Девочка пожала плечиками.

- Папа разбил чашку. Ульрих расстроился. Он выглядел почти как ты, Николь, но ты все-таки грустнее.

Я улыбнулась шире, это было искренне. Я так любила Софию, она давала мне сил. Хотя известие о разбитой чашке не предвещало ничего хорошего. За ужином меня ждет сложный разговор.

- Буду очень скучать по тебе.

София шмыгнула носом, и мне захотелось поступить так же, но какой пример я дам своей сестренке.