Восточная и Центральная Азия - Редько-Добровольская Татьяна Ильинична - Страница 15

Все было хорошо, но однажды Нефритовому государю его первый советник что-то нашептал на ухо. Государь страшно разгневался на людей и даже на уподобившихся им Нюйву и Фуси. Он велел духу ветра Фэн-бо и повелителю дождя Юй-ши спуститься на землю, поднять такую бурю, чтобы повалить все дома, а потом такой ливень устроить, чтобы вода затопила даже самые высокие места.

— Без людей на земле будет лучше, — сурово сказал Нефритовый государь.

И советники прославили его мудрость. А духи послушно бросились выполнять жестокий приказ. Спасаясь от беды, люди бежали из разрушенных хижин, пытались спастись на вершинах деревьев, на холмах. Но ничего не помогло. Через три дня вся земля скрылась под водой. Духи поспешили доложить Нефритовому государю, что мудрое повеление выполнено. Без людей на земле стало тихо. Довольный Нефритовый государь отправил духов отдыхать, а первого советника еще больше приблизил к своему уху.

Но никто: ни советники, ни духи — не знал, что Нюйве и Фуси удалось спастись. А случилось это так. Во дворцах любая тайна просачивается сквозь стены. И на этот раз только Нефритовый государь раскрыл рот, чтобы призвать духов, а обо всем уже узнал один из бессмертных, Шеньсянь. Он превратился в нищего, спустился на землю и подошел к хижине, в которой жили Фуси и Нюйва, чтобы проверить, правдив ли слух об их доброте и человечности. Брат и сестра, как всегда, приняли нищего, напоили, накормили, обогрели его. «Все правда, — подумал бессмертный, — значит, надо их спасти». А вслух сказал:

— За доброту дарю я вам свою пустую бамбуковую корзину. Если начнется наводнение и буря, садитесь в нее, не утонете.

Так и случилось. Три дня носило по волнам корзину и сидящих в ней брата и сестру. А когда вода спала, ступили они на мокрую землю и горестно воскликнули: «Аи, яй, яй!» Кроме них, на земле никого не было.

— Давай лепить из глины человечков, — сказал Фуси. — Ты ведь знаешь, как это делается.

Обрадовалась Нюйва, замесила глину, и принялись они за дело. Но тут явилась матушка-земля Диму и запретила им расходовать глину, мол, так и ей не хватит, и сказала:

— Раз вы решили продолжить род людской, станьте мужем и женой. А из глины надо лепить кирпичи для хижин.

Семь дней и семь ночей думали Нюйва и Фуси, как им стать мужем и женой. Наконец Нюйва сказала:

— Давай я побегу вокруг горы. Догонишь — поженимся.

И побежала. А Фуси помчался вдогонку. Несколько разобежали они гору. Никак не догонит Фуси Нюйву. Тут выползла из-под дерева мудрая черепаха и посоветовала Фуси:

— А ты поверни в обратную сторону и беги.

Сразу встретил Фуси Нюйву. Она страшно рассердилась на черепаху и раздавила ее панцирь. Пришлось собирать ее по частям и склеивать. С тех пор по линиям на панцире черепахи видно, как Фуси ее склеивал. А Нюйва сказала:

— Тебе помогла черепаха, значит, твоя победа не в счет. Давай снова состязаться. Видишь, жернова лежат. Когда они вместе, то муку из зерна мелют, а когда они отдельно — это просто два камня. Давай бросим их с горы. Если жернова скатятся и лягут рядом, поженимся.

Фуси согласился. Бросили они жернова, а те скатились и легли рядом. Теперь Нюйве возразить было нечего, и она прикрыла лицо веером в знак согласия стать женой. Но Нюйва и Фуси так долго жили среди людей, что забыли о том, что они боги и что на самом деле они похожи на людей от головы до пояса. Вот и родился у них не мальчик, не девочка, а змейка. Расстроился Фуси и стал эту змейку на части резать. Но вот что удивительно. Каждый кусочек змейки сразу превращался в человечка, который тут же начинал быстро расти. Перестал гневаться Фуси, когда разрубил змейку на сто кусочков. Посчитал, сколько людей получилось. Оказалось — сто. Все они радуются, что род человеческий не угас, бегают, прыгают, одни к реке помчались, другие на деревья за плодами полезли. Тут Фуси и Нюйва, чтобы люди отличались друг от друга, стали придумывать им фамилии. Тем, кто побежал к реке, дали фамилию Хе, что значит «река», кто на персиковые деревья залез — Тао, т. е. персик, кто на сливовые — Ли, т. е. слива… Так они придумали сто фамилий. Тех, кто носит эти фамилии, почитают. Ведь их род такой древний!

Как Фуси научил людей рыбу ловить

С того дня, когда Фуси и Нюйва возродили человечество, людей день ото дня становилось все больше и больше. И вскоре их селения вновь заполнили берега рек во всей Поднебесной. Люди тогда умели только собирать плоды с деревьев и охотиться. Повезет — найдут плоды или убьют зверя — ходят сытые и довольные. Не станет плодов, разбегутся звери — приходится голодать. Стал думать Фуси, как помочь людям, чтобы каждый день было что есть. Бродит он по берегу реки, думает, думает… И вдруг из воды выпрыгивает большой жирный карп. «Раз рыба жирная, наверное, она вкусная», — подумал Фуси и вошел в реку, чтобы поймать жирного ленивого карпа. Рыбы тогда еще не знали, что их можно ловить руками, поэтому Фуси не составило труда схватить карпа, принести его домой и накормить своих детей и внуков, а те разнесли весть о том, что рыбу можно ловить и есть.

Но на третий день явился царь драконов Лун-ван со своим первым министром черепахой и грозно закричал:

— Не разрешаю рыбу ловить. Так твои глупые люди всех моих внуков и правнуков переловят и съедят!

Но Фуси не испугался Лун-вана, спокойно и с достоинством спросил:

— А что же тогда нам есть каждый день?

— Мне до этого нет дела, — проворчал дракон.

— Ах так! — воскликнул Фуси. — Смотри, раз нам нечего будет есть, станем мы воду пить, подчистую всю выпьем, и все твои водяные твари передохнут.

Первый министр подобрался к уху дракона и прошептал:

— Разреши им рыбу ловить, но при одном условии: пусть люди не хватают карпов руками.

Совет министра показался очень мудрым, и Лун-ван важно сказал:

— Мне пришла в голову вот какая мысль… — и повторил слова министра.

А Фуси подумал, подумал и согласился. Довольный Лун-ван вместе с министром уплыл в Восточный океан.

Фуси три дня думал, как рыбу без рук ловить. Ничего в голову не приходило. Наконец он устал думать и пошел прогуляться. Видит — между двух веток паук паутину плетет. Справа нить пропустит, слева продернет… Вот и получилась сеть. Кончил работу паук и пошел отдыхать. А вскоре в сеть стали попадать мухи. Паук спокойно вылез из своего угла и принялся за еду. А Фуси вдруг осенило. Он побежал в лес, сорвал несколько тонких, гибких лиан и, словно паук, сплел сеть. После этого он срубил две палки, сделал из них крестовину и зацепил за ее края сеть, срубил еще одну длинную палку, привязал ее к крестовине, побежал с этой снастью к реке, опустил в воду, а потом быстро поднял, полную жирных глупых карпов.

Мудрый Фуси сразу поведал о своем открытии людям. Все они начали плести сети и ловить рыбу, не хватая ее руками. А Лун-ван, узнав, что перехитрил его Фуси, стал так бесноваться, что у него навсегда глаза из орбит вылезли. Наконец он успокоился и решил написать Фуси грозное письмо. Развел тушь, взял кисточку для начертания иероглифов. Но никак не мог придумать, с чего начать. Министр-черепаха взобралась на его плечо, поближе к уху, чтобы дать совет. Но Лун-ван был так гневен, что дернул плечом, и черепаха упала в тушечницу. Долго ворочался в тушечнице министр, пока выбрался из нее. Посмотрела черепаха на себя в зеркальце и очень огорчилась. Вся она стала черная, как тушь. Но ничего не поделаешь. Тушь не смывается.

С тех пор все черепахи в Китае — черные. Люди ловят рыбу сетями. А царь драконов злится, смотрит на все вытаращенными глазами, а поделать ничего не может.

Огоньки страны Суймин

Однажды мудрец отправился в далекое путешествие на запад. Он очень долго шел через пустыню. И наконец оказался в таком месте, куда не достигали ни лучи солнца, ни свет луны. А происходило это потому, что надо всей страной раскинуло густую крону необычайно большое дерево суйму. Поэтому и страну, уместившуюся под деревом, называли Суймин. Мудрец устал после долгого пути и расположился отдохнуть во тьме и прохладе. Можно было даже не закрывать глаза — все равно вокруг темень. Но после того как мудрец отдохнул, а глаза его привыкли к вечной ночи, он с большим удивлением подумал: «Как я ошибся, думая, что здесь царит полный мрак!»