Последний министр 4 (СИ) - Гуров Валерий Александрович - Страница 28

Дни с 23 по 25 января выдались не менее напряжёнными и для нашего героя. Пока в Петрограде кипела подготовка, вмененная Келлеру, Хабалову и Балку, сам Протопопов первым делом связался с командующим генералом от инфантерии Юденичем Николай Николаевичем. Между прочим, с одним из самых успешных генералов Российской империи в Первой мировой, а заодно блестящим «мастером импровизации». Именно руками Николай Николаевича и был достигнут колоссальный успех в 1916 году на данном участке боевых действий. Протопопов (от лица русского правительства, разумеется) и Юденич обменялись секретными телеграммами, в которых Николай Николаевич был предупреждён о надобности привести войска Кавказской армии в полную боевую готовность незамедлительно.

«Будет исполнено, ожидаю дальнейших распоряжений».

Так отвечал на призыв Протопопова генерал. Государь же лично связался с наместником Его Императорского Величества на Кавказе великим князем Николай Николаевичем с тем же точно распоряжением.

Сухо, без лишних объяснений спустив великому князю приказ. Несмотря на достаточно напряженные отношения между августейшими родственниками в последние месяцы, Николай Николаевич охотно приказ принял, ответив следующей формулировкой:

«Наконец-то ты решился, Ники»

Параллельно послали телеграмму в управление Кавказской армии, а также по корпусам — эти отдельно.

На всякий случай.

Зачем спрашивается?

А все для того, что Протопопову следовало сильно заранее понимать на кого из тамошних боевых генералов следует рассчитывать и не будет ли там сюрпризов.

Сюрпризов по итогу не оказалось.

Первый корпус в лице генерала от кавалерии Петра Петровича Калинина отчитался о полной поддержке планируемой в Петрограде операции. Послание Калинин закончил словами:

«С превеликим удовольствием!»

Также в положительном ключе ответил командующий четвёртым корпусом генерал от инфантерии Владимир Владимирович Де-Витт.

«Отличная задумка, обеими руками за!»

К ним также присоединился Михаил Алексеевич Пржевальский, генерал от инфантерии и начальник второго Туркестанского корпуса.

«Буду бить турков!».

Прокомментировал он.

Все трое, будучи в дальнейшем активными участниками Белого движения, живо откликнулись на призыв своего Государя Императора. Ну и Николай Николаевич Баратов, командующий Казачьего кавалерийского корпуса тоже встретил вести крайне тепло:

«Любой приказ».

Сдержаннее, безо всяких эмоций и энтузиазма (пресущего «белым» генералам) ответил генерал-лейтенант Яблочкин, действующий командующий пятым Кавказским корпусом. Владимир Александрович послал в ответ короткое:

«Служу России».

В отличие от других генералов, он не распылялся в эпитетах и не задавал вопросы. Впрочем, такой ответ Яблочкина устраивал Протопопова более чем. Раз служит — значит в наступление пойдёт, приказ не проигнорирует.

Какой приказ поступал на Кавказский фронт из Петрограда? Государь велел всем частям переходить в решительное наступление и быть для этого готовым к 1 февраля.

Лобовая атака.

Безо всякой цели и предварительного планирования.

После выдающегося по достижениям прошлого года русские войска хорошо придвинулись вглубь турецких земель и захватили крупные Османские города, по линии которых в последние несколько месяцев и стабилизировался фронт. Атака русских по разумению Протопопова должна была пойти одновременно по всей линии боевого соприкосновения от Трапезунда и Эрзинджана до Миша, Битлиса и Вана.

Точку прорыва линии фронта (при равномерном последовательном давлении по всей его протяжённости), Протопопов видел у порта Трапезунд. Там располагался один из самых болезненных участков для турок, где османы потерпели особо болезненные неудачи в разрезе последних 12 месяцев. Ранее именно здесь была успешно проведена прошлогодняя Трапезундская операция, которая как раз закончилась полным разгромом фланга третьей турецкой армии.

У Трапезунда Протопопов делал ключевую ставку на генерал-лейтенанта Ляхова Владимира Платоновича, командующего 39-й пехотной дивизии в составе первого Кавказского корпуса. Во многом благодаря усилиям последнего стал возможен ошеломительный успех образца 1916 года на этом направлении. Прежней прыти и нового прорыва здесь же Александр Дмитриевич ожидал от Владимира Платоновича 1 февраля...

Что собственно планировалось?

Не упиралось же все в лобовую атаку, да и только?

Собственно, ничего особенного — разве что нанести неожиданный удар по Стамбулу именно в тот момент, когда Кавказская армия перейдёт в решительное наступление.

Отвлекающий манёвр.

Десант с моря на турецкий берег.

По сути — извращённая и малость видоизменённая реализация оригинальной Босфорской операции, которая тщательно готовилась весь 1916 год, но так и не была реализована.

Почему?

Во многом в связи с открытием дополнительного и злосчастного Румынского фронта и возникшей острой необходимостью обеспечивать приморский фланг русско-румынских войск.

Ну а командовал подготовкой операции ни кто иной, как вице-адмирал Колчак, которому удалось в кратчайший срок заминировать выход из Босфора и тем самым накрепко лишить доступ к Чёрному морю кораблей из флота своего врага.

Надо отдельно отметить, что флот России был хорошо укомплектован к началу боевых действий и за время войны практически не исчерпал свой высокий потенциал.

Протопопов отдельно предупредил Колчака о готовящейся операции:

«Александр Васильевич, Босфорская операция должна быть начата 1 февраля»

С планом из Петрограда вице-адмирал Колчак живо согласился коротким:

«Будет все!»

Как помним в оригинальной истории Босфорская операция планировалось как раз таки в апреле (параллельно с весенним наступлением, которому теперь не суждено случится) и все необходимое у Колчака было подготовлено уже... Но увы и ах, мы предполагаем, а бог располагает. Операция «в оригинале» не состоялась по причине надобности переброски частей на Румынский фронт. Господа румыны показали себя не с лучшей стороны и был велик шанс разгрома Румынского фронта противником. Туда же, кстати, отправились полки, которые изначально планировалось использовать для десанта на Черноморский берег под командованием генерала Свечина. В составе дивизии последнего были сплошь и рядом опытные фронтовики, увешанные орденами.

Таким образом, если в оригинальной истории Колчак усердно планировал десантировать полки отдельной морской дивизии под командованием генерала Свечина, то в альтернативной истории участь первого десанта упала на графа Келлера и его вновь сформированную отборную дивизию. Теперь многоопытный Келлер, а не Сечин должен был выбросится первым десантом, закрепиться на морском турецком берегу и обеспечить последующую высадку остальных частей.

Глава 14

Год 1917, январь 26-27, Российская империя, Петроград, здание министерства внутренних дел.

«Тот, кто атакует Россию до 17 года, — атакует Россию. Тот, кто атакует историю советского периода, — атакует Россию. Но нельзя говорить, что тот, кто атакует историю советского периода, атакует Россию, но при этом, если атакует историю России до 17 года, говорит абсолютную истину». В.В. Володин.