Последний министр 4 (СИ) - Гуров Валерий Александрович - Страница 26

С одной стороны может показаться, что подобный шаг влиял на интересы дворян в разрезе не столько ущемления их прав, а столько в обесценивании самой сути дворянских привилегий. Но на деле ни один бывалый дворянин с фронта не выразил своего фи и не сказал и слова против, что рядом с ним бок о бок встанут такие же опытные вояки, как и он сам.

Одновременно с укомплектованием отборных частей, шло ускоренное формирование офицерского состава для наступления на Турцию. Возглавить отборные части вызвался граф Келлер лично, предложив поставить на острие атаки свои лучшие ударные части. Возражений ни у кого не последовало — лучшая сабля России рвётся в новый бой! Все карты — в руки!

При этом оборона Петрограда на момент отбытия отборных частей не вызывала вопросов — необходимые манипуляции с фортификацией столицы были практически полностью завершены.

Понятно, что далеко не все солдаты, возвращающиеся с линии фронта, записывались в добровольцы. Часть их, причём часть большая, а если ещё конкретнее, то 9 человек из 10, желали снова стать гражданскими. Таких Александр Дмитриевич предложил сходу распределять по рабочим местам, через общественные организации. Те же Земгор и ЦВПК в своём составе обновились чуть меньше, чем полностью. Функции — остались те же. Задумка то у общественных организаций была более чем классная. Только исполнение, как всегда — через жопу. Но динамовцам надлежало исправить этот недостаток. И в директора спортивного общества, своего бывшего верного охранника, Александр Дмитриевич верил.

Теперь «вернёмся к нашим баранам».

Проснулись делегаты ближе к вечеру 23 января 1917 года, когда ехать оставалось всего ничего, а все необходимые Протопопову вопросы были решены. И на столичный вокзал поезд с делегатами прибыл в 20.00.

По пути Протопопов видел, что в городе куда оживленней, чем было в момент отбытия делегации. Добровольцы пребывали в Петроград тысячами ежечасно.

Александр Дмитриевич первый сошёл с вагона. Его встречали с докладом:

— Александр Дмитриевич, — говорил Курлов.

Своим последующим рассказом генерал в целом и в общем подтвердил ранее озвученное в телеграммах. Сказал, что добровольцев встречают с распростертыми объятиями, расселяют. И в целом никаких нареканий к работе Хабалова нет.

Но добавил (не могло же все идти один в один, как рассчитывал министр):

— Некоторые восприняли наш приказ по роспуску, как попытку открыть фронт немцу и видят в нем шаг в сторону того, чтобы отдать себя под покровительство кайзера, — с некоторой опаской сообщил Курлов.

— Хрен с ними с этими «некоторыми», — Протопопов не придал словам своего верного соратника значения. Чего придавать — мерзавцы выворачивались наизнанку, чтобы найти несуществующие причины, которые позволят указать на предательство интересов России нынешнего режима. Тут, что делать — понятно.

Мочить.

Зря что ли Петроград укрепляли?

— Пусть только попробуют сунуться, — вслух сказал Протопопов.

Курлов кивнул, прищурился.

Протопопов хлопнул своего верного товарища по плечу и двинулся с перрона прочь.

Предстояло заглянуть в штаб, а там пообщаться с Келлером, как командующим отборными частями и с Хабаловым.

В штабе Петроградского военного округа, где шла оживленная дискуссия о сроках укомплектования вновь формируемых отборных частей. Напоминало угадай мелодию.

— Я укомплектую части не менее чем за неделю! — эмоционально заверял Сергей Семёнович Хабалов

— День! — так же эмоционально отвечал Фёдор Артурович Келлер. — Про то про все, у вас в наличии одни сутки! И это в лучшем случае, Сергей Семёнович.

Будучи на голову выше Сергея Семёновича, Фёдор Артурович нависал над старым генералом. И как будто бы пытался его задавить — случайно или нет, так это другой вопрос. Но Хабалов так то тоже был не из пугливых.

— Шесть дней, если кровь из носа! — отвечал командующий Петроградским военным округом. — Помилуйте бога ради ставить такие сроки!

— Нет у нас ни недели, ни шести дней! Пусть у вас хоть кровь носом идёт, хоть геморрой вылезет, но за 24 часа я требую полного укомплектования солдат всем необходимым!

Споры Протопопов слушать не стал.

— Тук тук, господа, — Александр Дмитриевич для вида постучал костяшками пальцев о дверной косяк, хотя дверь была на закрыта.

— Господин министр! — встрепенулся Хабалов, приметив Протопопова. — Рад вас видеть! Гордость берет, что наша делегация сумела поставить Германии ультиматум и добиться его принятия!

— Как проходят приготовления к наступлению? — спросил Александр Дмитриевич, решив не терять время на обсуждение переговоров в Брест-Литовске. — Если я верно понимаю, то спор между вами идёт по вопросу сроков комплектования наших новых отборных частей?

— Верно вы понимаете, — подтвердил граф Келлер. — Но мы с Сергеем Семеновичем, кажется, обо всем уже договорились. — Через сутки мои части будут полностью укомплектованы!

— Фёдор Артурович, так у вас ведь ещё личный состав частей не укомплектован до конца! Какие сутки?! — искренне возмутился командующий военным округом.

— А вы за свою зону ответсвенности говорите, Сергей Семёнович, а в мои дела вам не надо лезть! — проскрежетал генерал от кавалерии, заводясь.

Протопопов глядя на этого русского великана Келлера, быстро смекнул, что если не вмешаться, то для Хабалова все может закончиться крайне плачевно. Сабля на поясе Фёдора Артуровича выглядела устрашающе. И не дай бог, Келлер захочет ей помахать над годовой генерала Хабалова. А граф явно на взводе был.

— Зона ответственности у каждого может и своя, вот только дело у нас у всех общее, сказал Протопопов. — Пока Германия не передумала или ещё чего, нам добытое преимущество необходимо осваивать и воплощать в жизнь. И я краем ухом имевши наглость подслушать ваш разговор, могу сказать что Келлер прав — надобно собирать войска за день. Времени у нас считай нет.

— Но... — было попытался перебить Хабалов, и снова возмутиться, но Протопопов не дал.

— Понимаю, Сергей Семёнович, слышал — отборные части вряд ли удастся укомплектовать раньше чем через шесть дней. Но у нас то в свете обстоятельств всего один день имеется. Не укомплектуемся — преимущество растеряем, — заверил Александр Дмитриевич. — Давайте работать, милостивый государь, потому как если у вас это не получится, то не получится уже ни у кого. Ни я, ни граф Келлер, никто в Петрограде не знает так хорошо возможности военного округа, как вы — его командующий. И никто не сделает лучше вас.

— Я сделаю все от меня зависящее, — ответил Хабалов после паузы в несколько секунд. — Обещать ничего не обещаю.

— А обещать и ненужно, нужно делать, — фыркнул Келлер, заметно успокаиваясь и остывая.

— За работу стало быть? — Протопопов улыбнулся взмыленному Хабалову.

Тот не говоря ни слова удалился из помещения. Протопопов провернулся к Келлеру.

— Ну что Фёдор Артурович, а вы то готовы показать туркам где раки зимуют?

— Готов. Ответ на наш ультиматум разве не будем ждать? — уточнил генерал от кавалерии.

— Нет, потому что ответ нам совершенно неважен. Поэтому предлагаю выступить при первой же возможности. Нам не следует тянуть и терять полученные нашей делегацией преимущества. Не дайте туркам подготовиться к отпору, мы должны их лишить возможности среагировать на нашу атаку.

Глава 13

Глава 12

«Значительное число арабов и турок не имеют никакой другой продуктивной функции, кроме как продавать фрукты и овощи. И это скорее всего не изменится.» — Тило Саррацин министр финансов правительства Берлина.

Год 1917, январь 24-26 января, Петроград, Российская империя.

В Петроград постепенно стекались люди.

Тысячами прибывали с линии распущенного восточного фронта.

Часть этого народа сразу вступало и записывалось в новые отборные части. Но все же большая часть из них возвращалась на гражданку.