Эскортница (СИ) - Вечная Ольга - Страница 26

— Что случилось? Ви, ты в порядке? — восклицаю я.

— Да, жива-здорова. Прости, что на эмоциях. Мне нужно выговориться.

Закрываю глаза и качаю головой.

— Я сейчас не в городе. Давай наберу тебя, как вернусь в Москву.

— А где ты? В общине? — Она понижает голос.

Если бы я была в общине, то значит, увиделась бы с Димой.

— Нет.

Громкий вздох.

— Тогда где?

— Неважно, Виол. Потом расскажу.

Когда придумаю легенду.

— Поняла. Если тебе неудобно со мной видеться, так и скажи. Я все пойму.

Моментально раздражаюсь:

— Глупости! Дядя может сколько угодно устраивать скандалы, от этого я не перестану быть твоим другом.

— Он заявил, что в следующий раз убьет тебя.

— Во-первых, это страшный грех. Во-вторых, не убьет, а прибьет. Он погорячился.

В-третьих, из нас с Виолой порочная именно я. Это ее надо от меня прятать. Но дяде об этом знать не следует.

Как все произошло: Женька влезла в телефон Димы, выведала, где и когда мы с Ви встречаемся. Рассказала маме, та — дяде. Дядя приехал прямо в кафе. Это было так страшно! Он оскорбил Ви. А мне заявил, что предаю семью и что пора вернуться домой. Немедленно выйти замуж, как положено нормальной бабе. Ищет мне мужа усиленно. Мама звонила, причитала, что я сильно расстроила их с Женей, общаясь с любовницей брата. От одних воспоминаний дурно. Дима мог бы и подчистить историю в телефоне!

— И в-последних, — продолжаю я, — наша дружба для меня важнее.

— Важнее семьи?

— От семьи я не отказываюсь, но и условия мне ставить не позволю. Я действительно сейчас не в Москве, но как приеду — мы увидимся. Обещаю. Так что у тебя случилось? Давай вкратце.

— Стресс. Аля, мне не заплатили за месяц работы в кафе.

— Официанткой?

— Я там и убиралась, и помогала во всем. Сейчас пошла в Макдональдс, зарплата ниже, но зато стабильная. Плакала столько, — вздыхает Виола. — Я уже отдала документы в школу, меня берут с сентября, но до этого времени тоже надо на что-то жить. Вообще, такое потрясение. Просто взяли и не заплатили, когда я отказалась подписывать договор на полгода. Хотя я сразу предупредила, что работаю только до лета.

— Это ужасно, Виол. Ужасно несправедливо. У тебя деньги есть? Может, одолжить?

— Есть, ты же впихнула мне... Димины. Я не собиралась их трогать, пришлось. Но я всё верну потом, как встану на ноги. Мне не надо от него ни копейки. Аля, можно вопрос? Как ты нашла свою шикарную работу? Просто в интернете?

Виола думает, что я копирайтер.

— Да. Было объявление, я выполнила тестовое задание.

— Там... больше нет вакансий? Ты знаешь, я за любую работу возьмусь. На всё готова. Мне нужно, понимаешь... с головой погрузиться, чтобы начать новую жизнь и Диму забыть. Не думать о нем. Я когда одна остаюсь, у меня истерика начинается. Иногда кажется, что я просто умру. Алин, все что угодно, возьми меня, ты не пожалеешь.

Я не мешкаю ни секунды:

— Виол, родная, прости, вообще никак. Но я тебе одолжу немного, отдашь как получится. Всё в порядке.

Сама прекрасно знаю, как сложно иногда бывает, когда судьба ставит в трудную ситуацию. Перевожу подруге десять тысяч и иду обратно в бар.

В родной город возвращаться нельзя ни мне, ни ей. Ви побьют, если хотя бы приблизится к общине. Меня ждут с фатой. Но, как бы там ни было, я не позволю Виоле впутаться в то, во что впуталась я. Ни за что.

В баре играет медленная музыка, Артёма за столиком нет, там лишь скучающий Пётр. Присаживаюсь и делаю глоток безалкогольного коктейля.

Пётр говорит что-то, но я не слышу. Тогда он пересаживается ближе. Интуитивно отстраняюсь — он нарушает мою зону комфорта.

Нет, не подумайте, он симпатичный, воспитанный, однозначно приятный человек, и его внимание в рамках. Но я бы не отказалась, чтобы за столом была еще одна девушка. Когда Артём и Пётр вдвоем на меня смотрят, становится не по себе.

— Что ты сказал? Я не расслышала, — произношу громче.

Чувствую, что краснею, когда его дыхание мажет по щеке. Пульс ускоряется.

— Потанцуешь со мной? — предлагает Пётр. — Артём не будет против.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

И протягивает руку.

Глава 25

— Мы не обсуждаем ничего такого, что могло бы не понравиться Артёму, — смотрю Петру в глаза, говорю я вежливо, но твердо. Черчу границу. — В любом случае не люблю эту песню. — Фыркаю.

Пётр смеется и отстраняется. Откидывается на спинку стула.

— Не пугайся ты так, я из хороших парней, да и Артём ко мне не ревнует.

— Почему?

— Мы знаем друг друга лет с семнадцати. Знаешь что лучше скажу тебе! Артём — отличный мужик, продуманный, надежный. Но он никогда не поет и не танцует. Если будем так же, умрем от скуки.

— А со мной как-то танцевал.

— О! Подробнее с этого момента.

Я загадочно пожимаю плечами и указываю пальцем:

— Вот он где!

Артём с телефоном спешит на улицу. Хочется разочарованно застонать! Опять ему кто-то позвонил, снова что-то срочное. При этом одиннадцатый час вечера.

— Давай-ка спросим! Не бойся. — С этими словами Пётр встает и устремляется к выходу, я беспокойно иду следом.

Какая-то дурацкая ситуация получается! Грубить Петру неправильно: они с Артёмом полжизни общаются. Но и развлекать его я не обязана.

— Нет... Макс, блть, ты меня в отпуск отправил сам, а теперь бесишься, что я ближе к ночи выпил?.. Какой есть... Слушаю тебя внимательно. Щас, погоди. — Артём выключает микрофон и вопросительно смотрит на нас.

— Мы потанцуем, ты не против? — закидывает удочку Пётр.

В данный момент Артёму не до меня — это очевидно. Он кивает и отворачивается, поглощенный беседой.

О моем существовании Истомин вспоминает позже, минут через пятнадцать-двадцать. Быстрые песни пролетают одна за другой, двигается Пётр значительно лучше, чем поет, и нам даже весело. Он пьяный и... с виду не опасный. Мы прерываем танцы лишь на пару глотков коктейлей. А когда вновь включается медленная музыка, Пётр галантно протягивает руку и опускается на колено. Я смеюсь, не в силах обидеть отказом.

Обнимает Пётр не нагло, но при этом уверенно. Он лишь немного ниже Артёма, тоже достаточно крепкий мужчина. Мы плавно покачиваемся в такт, в этот момент я и замечаю взгляд Артёма Ивановича. Истомин закончил говорить и теперь стоит с мобильным в руке, смотрит на нас с какой-то мрачной сосредоточенностью.

Не могу дождаться окончания песни. А она, как назло, бесконечная!

— Прости, — кричу на ухо Петру. — Я... мне пора.

Невежливо оставляю партнера на танцполе и подхожу к Артёму, коря себя за вольность. Мы, разумеется, не пара. Всего лишь щедрый клиент и снятая шлюха, но тем не менее я не удерживаюсь и провожу ассоциативный ряд с отношениями родителей. Вспоминаю, как отец орал на маму, когда ту от магазина довез дядя Вова. Просто довез, и больше ничего. С тех пор мама всегда носила пакеты в руках.

— Всё нормально? — спрашиваю обеспокоенно.

Артём разглядывает меня, задумчиво кивает:

— Относительно.

— Я могу тебя порадовать?

Он улыбается. Обнимает двумя руками, притягивает к себе.

— Что ни делаю, напряжение не проходит. Давит-давит на черепную коробку, кажется, что она или вот-вот треснет, или накроет полностью. Знакомо?

— Да, конечно. Пошли в номер? Я постараюсь сделать так, чтобы ты забыл о телефоне хотя бы ненадолго.

— Кто хочет курить? — интересуется проходящий мимо Пётр.

— Я не курю, — быстро сообщаю, зачем-то опустив глаза, словно застыдилась его присутствия.

Артём тоже отказывается, и мы вновь остаемся наедине.

— Не обижал тебя? — спрашивает он. — Выглядишь испуганной.

— Нет. Ничего такого, мы просто танцевали.

— Пётр балованный с пеленок, но человек не дерьмо. Если и нагрубит, не принимай на свой счет. Но скажи мне.

— Он не грубил. Для меня самое главное, чтобы у тебя не испортилось настроение.

— Когда наблюдаю за тем, как Пётр пытается тебя облапать и понюхать? — Уголок его губ приподнимается. Взгляд прямой, внимательный. Артём практически трезвый. — Кто тебя здесь только не вы**ал глазами, Галчонок. Но яйца лизать сегодня ты будешь мне. — Он касается моих губ костяшками пальцев. — Своим нежным, ловким язычком.