220 вольт (СИ) - Калошин Вячеслав - Страница 17

34 градуса и не градусом больше. Крепко сжимал в руках, совал под обе подмышки, ждал несколько минут – без разницы. В рот решил не совать, потому что и так понятно, что прибору требуется калибровка. Да и мало ли где этот щуп раньше побывал… Снова разъединил половинки корпуса и начал искать, как производится настройка. После нескольких минут разглядывания потрохов я не обнаружил решительно ничего, что можно было бы изменить. Схема была абсолютно без каких-либо подстроечных элементов. Кажется, сегодня не мой день… Но как-то же его настраивают? Вот не верю я, что врачи пользовались им по принципу «ага, показывает 34, значит это 36 в реальности». И инструкции нет…

Ладно, термометр в общем-то работает, пойду к врачам, может у них другие есть или инструкция где завалялась. Закрутил половинки, пощелкал еще пару раз выключателем для проверки и на всякий случай освежил в памяти заказчика «Терапевтическое. Марина Игнатьевна».

С Мариной мы столкнулись в дверях, выходящих на лестницу. В руках у нее была пачка каких-то папок, из которых торчали уголки бумажек разных оттенков серого.

– Ой, Вячеслав, здравствуйте! – она тут же заулыбалась во все зубы – Уже починили? Как замечательно. Подождите меня пожалуйста, я сейчас карты отнесу и тут же вернусь.

Проводив взглядом заскакавшую по лестнице медсестру, я скептически хмыкнул и прошел в отделение. Та же планировка, что и в том, где я очнулся. Только тут вдоль стен стоят лавки, на которых сидит куча народу. Ну и вместо палат больных кабинеты врачей. Я медленно прошелся по коридору. Одна сторона была увешана призывами поступать на курсы медсестер, организовывать санпосты и утверждениями, что врач-друг народа, а сельский тем более. Согласившись с тем, что необходимо вступать в общество красного креста, я развернулся и пошел назад, разглядывая другую сторону. Что такое каззоль и плазмон я не знал, но плакат утверждал, что это необходимо давать детям. Следующий плакат с ярко-красным малышом утверждал, что наши дети не должны болеть поносом. Поглядев дальше, я увидел что вся эта сторона была увешана плакатами про детство, материнство и все с ними связанное. Странно, ни одного антирелигиозного плаката. Ну там «Чем лечились? Словом божьим!» и прочим. Странно, я почему-что считал, что с этим делом боролись очень сильно…

Не успел я задуматься над плакатом, предлагающим перед закаливанием посетить врача, как подошедшая сзади Марина потянула меня в сторону ординаторской. Бдительные бабульки проводили нас подозрительными взглядами, но так как мы шли не к врачу, промолчали. Вообще надо бы себе тоже халат взять, а то хожу как не сотрудник…

Вскоре, медленно краснея, я смотрел на улыбающуюся Марину. Черт, вот что значит мышление человека из будущего. Настройки, тюнинг, юстировка и другие слова, которые проносились в моей голове, когда я пытался заставить термометр показывать правильную температуру и искал что подкрутить. Все оказалось гораздо проще. Крышечка индикатора отщелкивалась и бумажная полосочка под стрелкой индикатора пододвигалась под нужное положение. Ну или рисовалась заново, если пришла в негодность. Берем ртутный градусник, одного здорового и пару-тройку больных с разной температурой и через 15 минут готово. Промежуточные значения ставим на глаз. Все просто и надежно.

– Но ведь кто-то возьми и поставь линию немного правее или левее – ломая сушку в руках, пытался сообразить я – и врач увидит не ту температуру.

– Ничего страшного – просветили меня – вообще врачам не очень нужны точные показатели температуры. Обычно хватает «есть», «нет» или «высокая». Ну и тенденция ее изменения за какой-то период времени.

Мне стало немного обидно. Я-то как любой мужиковый мужик, привык оперировать с максимально доступной точностью, а тут такое…

Я откинулся на спинку дивана. Марина присела рядом. Да что же такое. Ну нет у меня желания с бабушками, не перестроился я еще! Диван конечно был, как и чай, но вот обещанных конфет на наблюдалось. Зато всяких баранок и прочих печенек с пряниками наблюдалось в изобилии. Может, отшутиться на эту тему и пока смеется, уйти? Типа «После ужина на двоих. Она ему: ну все, теперь ты мой! Он: нет, уж сама мой посуду» или еще как…

– Вячеслав, а вы… – чуть наклоняясь ко мне, начала медсестра.

– Марина! – раздался голос от двери – что тут происходит?

Марину аж подбросило. Я уже узнал голос, поэтому нарочито медленно повернул голову. В дверях стояла главсестра, Ирина Евгеньевна. Я окинул ее взглядом: вся такая правильная, что хоть сейчас рисуй новый плакат в коридор. Губы сердито поджаты, руки в карманах халата, а стетоскоп оранжевой змеей спускается с шеи. Вот нафига он ей? Она же больше администратор, чем доктор. Пока я рассматривал повелительницу медсестер, она вошла внутрь и аккуратно прикрыла за собой дверь.

– Вячеслав, я же предупреждала! – кажется, она сейчас начнет искриться.

– Предупреждали – согласился я – но тут совершенно рабочий момент.

– Рабочий момент? – если бы не сидящие за дверью и наверняка греющие уши бабульки, она бы точно заорала. А так – только шипит.

– Он самый – я чуть подтолкнул термометр по столу – Марина Игнатьевна объясняла мне тонкости обращения с электрическим термометром, который я недавно починил.

– Так что теперь у врачей на один термометр больше – я встал – но теперь у меня есть к вам вопрос.

– И какой же? – она уже чуточку сбавила напор.

– А можно мне белый халат? Ну чтобы не выделяться из коллектива?

Пока она соображала над ответом, я ужом выскользнув в коридор.

Стоило мне забрести в мастерскую к Вилеору в поисках укрытия и поделиться своей бедой про кабель, как он тут же предложил несколько вариантов. Нет, я сегодня точно что-то туплю, все же просто. Отрезаем полоску жести, оборачиваем ее вокруг кабеля и чуть выпустив хвостик, прикручиваем ее к стене вместо фарфорового бочонка. Да, не так красиво, как я привык, зато быстро, дешево и реализуемо прямо сейчас.

Не откладывая, тут же достали лист жести, нарезали полосок и пробили в них отверстия. Я собрал полученное в этакий футуристический букет и понес к себе. Дальше было уже совсем просто и доступно даже для такого тупня, каким сегодня являлся я. Выкрутил старые пробки с жучками, отсоединил старый провод с обоих концов и выкрутил все бочонки. Затем прямо по тому же месту, где раньше был провод, прокладываю кабель и прикрепляю его к стене полосками из жести. Завожу концы в розетку и щиток, достаю со склада пробки на 10 ампер и вкручиваю их вместо старых. Включаю плитку и жду вони, потихоньку медитируя на переливающуюся бардовым светом нихромовую спираль.

– Ого, как тут у тебя жарко – прервал меня Михаил – чего попусту электричество жжешь, лучше бы чайник вскипятил.

– Да я не попусту – возразил я – проверяю новую проводку. Чуешь вонь? Вот и я нет…

– Так это же хорошо – сообщили мне, одновременно ставя чайник на плиту – теперь можно чай в два раза чаще пить.

– Так и до засухи недалеко… – я начал вытаскивать сахар и остатки печенек. Точно я тормоз. Надо было у Марины кулек собрать, ведь все равно у врачей сохнет попусту… Разложив все на столе, я достал журнал.

– Ничего, у нас на такой случай артезианская скважина есть. Что читаешь?

– Да у Любовь Борисовны последний номер «Техники молодежи взял»…

Выданный мне том «библиотеки» я проглотил вчера буквально за пару часов. Ну и что, что мне попался какой-то Ананян с романом «на берегу севана». Я про такого даже не подозревал и в свое время не читал, так что читать наивный текст про приключения подростков мне зашло. Но утром, когда я возвращал книгу, выяснилось, что больше из этой серии ничего в наличии не было – все на руках. Особо времени перебирать не было, поэтому я схватил первое попавшееся из знакомого. У меня в голове сидело воспоминание, что «Техника-Молодежи» тоже печатала фантастику.

Однако меня ждал облом. Никакой фантастики внутри не было. Зато были вполне современные статьи про организацию производства, которые не стыдно и через 70 лет перепечатать.