Взломщик (ЛП) - Райан Крис - Страница 14

— Фрейзер Уиллис? — спросил один из них. У него были коротко остриженные волосы и нос, который выглядел так, будто его ломали как минимум пару раз.

— Верно…

— Вам необходимо немедленно начать аварийную процедуру 3A.

Фрейзер на мгновение запаниковал. Что такое аварийная процедура 3А? Но прежде, чем он успел сказать что-нибудь еще, мужчина проводил его к остальным у стойки регистрации, разговаривая быстро, но под нос, так что никто, кроме Фрейзера, не мог слышать:

— У нас есть достоверные сведения о взрывном устройстве где-то на территории…

— Бомба? — почти крикнул Фрейзер. От сурового взгляда мужчины он понизил голос. — Бомба?

— Мы должны эвакуировать больницу как можно быстрее и тише. У нас есть машины скорой помощи, но мы не можем рисковать, показывая их слишком рано. Тот, кто оставил бомбу, может наблюдать за зданием и взорвать ее, если увидит что-нибудь подозрительное.

Фрейзер хотел бежать. Он оглянулся на выход, но крепкая хватка мужчины дала понять, что его место внутри больницы.

Теперь они были у стойки регистрации. Другой из четырех мужчин — он был в кожаной куртке и, как заметил Фрейзер, с потайным наушником в правом ухе — сменил его.

— Сколько у вас сейчас пациентов?

— Сто тридцать восемь, — автоматически ответил Фрейзер.

— Сколько могут ходить?

— Около… половины, — пробормотал он. — Остальные прикованы к постели… очень больные дети… нам нужно будет переместить их кровати в лифты и…

— Работайте сверху вниз, — прервал его человек в кожаной куртке. — Если устройство сработает, лифты отключатся. Я хочу, чтобы все пациенты собрались здесь, в приемной, прежде чем на улице станет шумно…

— Постойте, — сказал Фрейзер. — Так бомба может сработать, пока все еще внутри? — он в панике развернулся, увидел, что еще четыре офицера в простой одежде направляли прибывающих работников больницы к другим выходам. — Это… может всех убить.

Офицер хмуро посмотрел на него.

— Тогда лучше начинать, верно?

07:35

Джессика МакГрегор так устала, что ее тело болело.

Медсестры были любезны и выделили ей кровать в комнате, примыкающей к изолятору, где ее маленькая девочка Руби провела последние сорок восемь часов. Бедная Руби. Ей было всего восемь, но ей уже пришлось так страдать. Год лечения болезни был долгим и мучительным. Она потеряла волосы, до боли похудела и редко проживала день без рвоты. На ее лице всегда была улыбка, но ее мать видела сквозь это. Она знала, что это было для пользы окружающих. Когда Руби спала, улыбка исчезала, и именно ночью ее мать глядела на нее. Именно тогда она видела настоящую Руби. Ей было плохо. Она цеплялась за жизнь.

Джессика вздрогнула. Двое мужчин вошли в комнату, и они будто спорили. Одним из них был доктор Хан, добрый индиец, который заботился о Руби. Другой был крупный широкоплечий мужчина в кожаной куртке.

— Боюсь, — говорил доктор Хан, — этого ребенка категорически нельзя трогать. Ни при каких обстоятельствах я этого не допущу. Она очень слаба и очень восприимчива к инфекциям.

Джессика оцепенела и смотрела на них.

— Что случилось? — выдохнула она.

Ни один из мужчин не ответил ей.

— Доктор Хан, — сказал новичок, — устройство может сработать в любой момент…

— Устройство? — выдохнула Джессика. — Какое устройство?

— Насколько вы в этом уверены?

Мужчина не смог ответить.

— Если мы переместим Руби сейчас, вполне вероятно, что она не выживет. Медицина — это баланс риска, офицер. Руби не может покинуть изолятор, если на ней нет защитного костюма, — он подошел к двери, ведущей в камеру, и встал перед ней. — Я останусь со своим пациентом.

Джессика встала.

— Что… происходит? — потребовала она ответа.

Двое мужчин впервые посмотрели на нее.

— Эвакуация, — сказал мужчина в кожаной куртке. — Пожалуйста, идите к лифту спокойно и тихо.

— Я никуда не пойду, — сказала она. — Не без Руби.

Мужчина взглянул на нее. Затем он заговорил в небольшой микрофон на лацкане.

— Нам нужен защитный костюм. Изолятор, пятый этаж. Сейчас.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

07:42

Фрейзер Уиллис вытер пот со лба.

— Нет, — сказал он трем работницам больницы, имена которых ему следовало бы знать. — Это не тренировка. Нам нужно, чтобы все пациенты были доставлены в приемную на первом этаже… нет, я не вправе сказать… да, это абсолютно необходимо…

Коридор четвертого этажа был ужасен. Неважно, насколько спокойным кто-то пытался быть, перемещение двадцати прикованных к постели детей вместе с капельницами и кислородными баллонами не было простой задачей. Младшие дети плакали — тонкими жалобными голосами. Старшие дети с тревогой смотрели на медсестер, ожидая подтверждения, что все в порядке, как нервные пассажиры самолета, смотрящие на лица бортпроводников в период турбулентности. Но медсестры выглядели такими же напуганными, как и пациенты. Никто не знал, что происходит. Они просто знали, что это серьезно.

Фрейзер посмотрел направо. Пространство вокруг дверей лифта было переполнено — три больничные койки, грохочущие друг о друга, толкали работники, чьи лица вспотели, а глаза были немного дикими.

Плач продолжался. Воздух казался душным. Фрейзер думал о собственном сыне, без сомнения, только что отправившемся в школу.

Он посмотрел на свою правую руку и заметил, что она дрожала.

07:56

Плач детей донесся до стойки регистрации. Вместе с маленьким мальчиком, чья нога была в гипсе, Фрейзер выбрался из лифта в хаос. Он быстро сосчитал количество кроватей здесь. Сорок три. Больше не было места. Им предстояло выпустить пациентов на переднюю площадку больницы. Во рту у Фрейзера пересохло. Если он присоединится к детям за пределами больницы, где это будет безопасно, заметят ли это? Было бы это проступком?

Один из сотрудников антитеррористической службы протиснулся мимо него. Он говорил в лацкан:

— Это команда Альфа-Пять. Мы достигли точки наполнения на площадке сбора. Мы начнем их выводить через шестьдесят, шесть ноль, секунд.

Фрейзер посмотрел на стеклянный фасад. Толпа снаружи могла видеть, что происходит. Она увеличилась втрое — человек сорок. Если кто-то наблюдал, он знал, что что-то происходило.

Он начал пробираться сквозь море больничных коек и капельниц к выходу.

— Уиллис! — рявкнул голос, перекрывая плач и грохот. Фрейзер обернулся. Офицер в кожаной куртке стальным блеском в глазах махал ему. — Куда-то собираетесь? — потребовал он ответа.

Фрейзер покачал головой.

— Нужно открываться. На улице будет шумно. Машины скорой помощи, обезвреживание бомб, — он посмотрел в потолок. — Ты нужен мне на верхних этажах, убедись, что все эвакуированы. У нас есть ребенок в изоляторе на пятом этаже.

— Руби МакГрегор.

— Не важно. Мама ее не бросает. И доктор тоже. Я попросил защитный костюм. Просто чтобы вы знали.

Фрейзер сглотнул.

— Но если тот, кто подбросил бомбу, увидит… — начал он.

— Мы сможем удерживать это прикрытие только так долго, — прервал его офицер.

— Но что, если он… что, если он взорвет бомбу…

Офицер моргнул.

— Тогда мы пойдем в могилы, зная, что сделали все возможное, чтобы спасти нескольких больных детей от больного террориста. Правильно?

Фрейзер снова тяжело сглотнул. Его взгляд метнулся к выходу, а затем к лифту.

— Верно, — сказал он.

07:57

«CR-V» с Заком, Габс и Рафом подъезжал к больнице на уверенной скорости. Всю дорогу Раф несся на красный свет под вопли разъяренных пассажиров, легко держал руль, но с выражением сильной сосредоточенности на лице и каплями пота на лбу.

— Что происходит? — потребовал ответа Зак, как только они поехали. Раф разговаривал с Майклом не более тридцати секунд и молчал, нажимая на педаль газа. Зак обратился к Габс, которая все еще не могла прийти в себя. — Что происходит?

— Эвакуация, — коротко сказала она. — Это единственное, что они могут сделать, — она выругалась себе под нос. — Что за монстр нацелился на детскую больницу?