Terra Insapiens. Дороги (СИ) - Григорьев Юрий Гаврилович - Страница 53

— Да, это конечно не «Eine kleine Nachtmusik», но любопытно, — сказал он.

— Интересно, но уж больно медленный темп. Мы привыкли к музыке поживее. Как вы думаете, — спросил Артур, — если сыграть им на этой лютне что-нибудь из Битлов, они поймут?

— Хотел бы я посмотреть, как ты сыграешь на этой лютне что-нибудь из Битлов, — рассмеялся Адам. — Это надо очень постараться.

Он налил Артуру вина.

— Пей! Сегодня можно, — он поднял свой бокал. — За отсутствующих здесь новобрачных!

Поев совсем немного, так что еда казалась нетронутой, Адам поблагодарил музыкантов и пригласил их за стол.

— А мы пойдём, прогуляемся, — сказал он Артуру. — После плотного ужина прогулка нам будет на пользу.

Они вышли на небольшую лужайку перед входом в графский дом. Светила луна, в траве стрекотали сверчки, горели смоляные факелы. Прогуливаясь по дорожкам, Артур рассуждал:

— Я вообще-то слегка разочарован. Я совсем иным представлял себе замок графа де Блуа. И вообще — какой это замок? — он же деревянный. Каменный только графский дом.

— Вот теперь ты понимаешь, — смеялся Адам, — как Виконт облизывался, глядя на наш Замок. Каменные замки могут позволить себе немногие. Даже в Париже всего несколько каменных построек, всё остальное деревянное.

— А большое оно — графство Блуа? — поинтересовался Артур.

— Графство Блуа небольшое и небогатое по сравнению с соседями, — продолжил он, — но сейчас оно в самом расцвете. Благодаря женитьбе графини и короля Роберта. Впрочем, это продлится недолго. Король Роберт вынужден будет развестись с графиней Бертой, несмотря на то, что он её любит. Дело в том, что они находятся, хоть и в дальнем, но в родстве, а церковь это не приветствует. Папа Сильвестр потребует от короля развода, угрожая отлучением от церкви. Король, хоть и неохотно, вынужден будет пойти на развод, а после смерти графини, дела графства Блуа медленно пойдут под уклон.

Они остановились перед входом в графский дом, разглядывая прибитый над дверью щит с гербом.

— Странный герб, — удивился Артур. — Синий фон и три полосы — две золотых, одна серебряная. Где гривастые львы и «клювастые» орлы? Где кресты и мечи? Что-то бедненький герб у графа Блуа.

— А мне нравится именно его простота, — возразил Адам. — В этом есть определённое достоинство. Украшения нужны тем, кто не уверен в себе… Хотя на самом деле всё объясняется проще. Это молодая династия. Первым графом Блуа стал Тибо Плут, дед нынешнего графа, всего сорок лет назад.

— Так они выскочки! — засмеялся Артур. — Дворянские нувориши.

— Хорошо, что тебя никто не слышит, — огляделся Адам. — Не вздумай сказать это Виконту и даже Шуту. Между прочим, полное название графского титула: граф Блуа, Шартра, Тура, Шатодена, Провена и Реймса.

— И прочая, и прочая… — продолжил Артур.

— Не сомневаюсь, что где-нибудь на полках графской библиотеки, — добавил Адам, — хранятся родословные, доказывающие происхождение их рода от ближайших соратников короля Хлодвига или Карла Великого.

Утром они завтракали, и мажордом рассказывал:

— Столько было суматохи и подготовки, и всё впустую. Король Роберт пригласил их в Париж в последнюю минуту — и как можно было отказаться? Такая честь для Виконта. Так все разом собрались и поскакали в Париж, бросив меня тут разгребать все свадебные приготовления. Одних музыкантов было приглашено двадцать человек, и всем уплачено наперёд! А прислуги сколько! А продуктов! Сплошное разорение!

— Зато положение Виконта будет упрочено, и никто уже не сможет упрекнуть его низким происхождением, — сказал Артур.

— Я вчера забыл вам передать записку от Виконта, — сказал мажордом, и протянул Адаму листок.

Адам прочитал записку и удивлённо сдвинул брови.

— Виконт пишет, что мы можем спать спокойно, преступник Демон, называющий себя граф Редмонд, пойман и сидит в тюрьме, ожидая суда, который будет сразу после свадьбы Виконта.

— Да, — подтвердил мажордом, — он сидит в подвале тюрьмы, она слева от входа в графский дом.

— Демон пойман и ждёт суда, — посмотрел на Артура Адам. — Хорошая новость! И как его поймали? — обратился он к мажордому.

— Демона выдал Мортар, — пояснил тот. — Когда его тащили на виселицу, он закричал, что знает, где прячется Демон, и расскажет нам, если его не повесят. Виконт дал ему честное слово, и он выдал Демона.

— И что Мортар, — поинтересовался Артур, — его отпустили?

— Как можно отпускать разбойника? — возмутился мажордом. — Но Виконт, как честный человек, выполнил своё обещание. Мортара не повесили, ему отрубили голову.

Адам отказался встречаться с Демоном и пытался отговорить Артура.

— Зачем тебе это? Неужели из любопытства? Забудь его, как страшный сон, и поехали в Замок.

— Нет, я должен его увидеть! — настаивал Артур. — Я так и не понял его, он для меня по-прежнему загадка, и я хочу в этом разобраться.

— Да какая загадка?! Обыкновенный «наполеончик», самовлюблённый и безжалостный.

Но Артур был непреклонен, и Адам отступил.

— Проведите его к этому несостоявшемуся графу. Пусть недолго поговорят, а потом мы поедем. Надо торопиться, чтобы успеть к себе засветло.

Мажордом проводил Артура до тюрьмы и попросил начальника стражи о свидании с преступником.

— У вас полчаса, — хмуро сказал тот и приказал солдату провести Артура в подвал.

Спустившись по винтовой лестнице в подвал, солдат загремел ключами. Наконец нужный ключ был найден, замок щёлкнул и тяжёлая, обитая железом, дверь отворилась. Артур прошёл в неё и сразу увидел Демона. Он сидел на полу большого подвального помещения, прикованный к стене. На ногах и руках его были кандалы. В подвале было сыро, прохладно и пахло плесенью.

Солдат воткнул горящий факел в крепление на стене и предупредил Артура:

— Не подходите к нему близко. Он уже одного стражника покалечил.

Солдат вышел, закрыв дверь. Демон, прищурившись, смотрел на Артура.

— Что привело тебя сюда? — презрительная улыбка тронула его губы. — Захотел полюбоваться на торжество справедливости?

— Вовсе нет, — Артур подошёл ближе. — Как бы я не относился к вам, я вижу в вас человека. А в каждом человеке я ищу что-то хорошее.

— Благое намерение, — усмехнулся Демон. — Но давай я грубо перефразирую: в каждой навозной куче ты ищешь что-то вкусное. Так понятнее смысл сказанного тобой?.. И не называй меня мизантропом. Это не так.

Артур подошёл ещё ближе.

— Вы лишали людей свободы. Заставляли их жить под землёй. И теперь вы сами под землёй и лишены свободы. Это справедливо.

— Я всегда был свободен, — сказал Демон. — Я и сейчас свободен, в этом грязном подвале, с кандалами на ногах и руках… Подлинная свобода есть обретение свободы в себе. Нашедший свободу в себе презирает любую мораль. Мораль есть общественный закон, внешний императив, принуждающий несвободного человека следовать навязанным ему путём. Того, кто нашёл свободу в себе, не надо подталкивать копьём и кнутом в нужном направлении. Мораль — это собака-поводырь для слепца. Нужна ли она зрячему?

Он смотрел с насмешкой на Артура.

— Робкая душа проживает в мире, как в большом музее, где на всём висят таблички: не прикасаться! Я не робкого десятка. Я попробовал всё в этой жизни… Я не зря называю себя волком. Волки мудрее людей. Они не ищут доброго Бога, они ищут сильного. Того, кто даст им острые клыки, железную хватку и чуткий нюх. Всё это нужно им, чтобы преследовать слабых. Когда горячая кровь течёт на холодный снег, исполняется первый закон Вселенной — власть силы… Волки слышали о человеческом Боге. Он обрекает людей на страдания, он призывает их к смирению. Это хороший Бог для слабых. Он поможет им легко умереть.

Демон усмехнулся, вспомнив что-то.

— Когда Мессия обозвал меня безбожником, я сказал ему: «Ты заблуждаешься, у меня тоже есть Бог. Но Он так не похож на твоего. Твой бог пахнет бумагой. Мой Бог пахнет дымом и кровью».

— И что ответил Мессия?

— А что он мог ответить? Он сказал, что мой Бог — Дьявол. Я только посмеялся над ним. Этот дурачок совсем запутался в своих фантазиях. А ещё собирается спасать мир!