Рыцарь без позывного. Том 3 (СИ) - "Бебель" - Страница 45

— Так не двери же ими ломать! Второй этаж, придурок! Штурм с последнего этажа начинают! Ни разу про антитеррористическую операцию не слышал?! Одна группа сверху, другая через окна!

И так шухер на всю округу поднял, теперь еще и через парадный вход ворваться хочет. Я еще в прошлый раз успел оценить мощный засов на этой двери — ее только если цепями выдирать.

Поглядев на балкон второго этажа, сотник неопределенно дернул густой бородой:

— А подпалить не проще? Выкурим и вся недолгая — к чему эти хитрости? Я мужиков пущу, а их ножом под ребро подкараулят. Может — ну его в баню, а?

Объяснять закоренелому расисту про трех авантюристов, о которых упоминала Эмбер было абсолютно бессмысленным занятием, а поэтому пришлось сыграть на банальном: «ты правда хочешь, чтобы они так легко отделались?».

После свистопляски с отравленными припасами и едва не вспыхнувшим бунтом, у сотника накопилось слишком много близких сердцу слов, с которыми он очень спешил познакомить диверсантов. Задумчиво поиграв бровями, он решительно кивнул и отправил одноглазого дружинника с парой самых крупных городовых ломать дверь на балконе.

Мне захотелось проворчать что-нибудь едкое про его готовность рисковать жизнями солдат ради своих интересов, но понимание, что я ничем не лучше заставило подавиться приливом собственной праведности.

Пока первая группа гремела на втором этаже, остальные тщетно пытались выдрать решетки с красивых окон. Немногочисленных казенных рогачей сожрали еще во время моего похода за водорослями, а силенок высоких мужиков явно не хватало. Деревянный фасад оказался не более чем косметикой, а настоящий корпус здания держался на чем-то значительно более крепком, во что и были посажены прутья. Бетон, кирпич или еще какая хрень.

Прикинув хрен к носу, я взял оставленный дружинником плащ и уединился с ним в переулке, стараясь игнорировать недоуменные взгляды северян.

— Настучишь одноглазому — скажу что это ты сделал, понял?! — пообещал я ошарашенному Гене и, застегнув пуговицы на ширинке потащил обоссанный плащ обратно к окнам.

Завязав тряпку узлом на прутьях и вставив в него копье, я скомандовал переглядывающимся стражникам закручивать древко. Непонимание и сомнения в моей психической полноценности уступили место шоку и удивлению, когда прутья со скрежетом начали сгибаться друг к другу.

Вскоре арматурины вогнулись настолько, что через них вполне смог пролезть даже северянин.

— Колдовство... — только и ахнул сотник, оглядев бесповоротно испорченные прутья. — Да как это у тебя всегда получается?! Ты где всему этому научился?! Чтоб собственную ссанину и заговаривать!

— Оружейку на тревоге заклинит — не такое выдумаешь... Что встали? Окно выбили и засов с двери сняли! В темпе, в теме! Первую группу досуха не высосали...

Опасения по поводу того, как бы местные не уверовали в чудодейственные свойства моей мочи, уступили место беспокойству за штурмовую группу. Поднятый ими грохот и выбитая дверь балкона играла нам на руку, отвлекая потенциальную засаду от парадного входа, но в то же время подставляла их самих.

Моя проклятая привычка предпочитать меньшие потери большим — работала чисто инстинктивно.

Едва пролезший сквозь разбитое окно стражник снял засов с главной двери, как та тут же впечаталась в стену под напором увесистого валенка. Расправив плечи и пафосно вытащив короткий меч из ножен, рыжий великан заревел на всю улицу:— За Простор!!!

Под кислые мины собравшихся горожан, северяне подхватили патриотичный клич своего командира и бурным потоком устремились за выбитую дверь. В салоне немедленно послышался звон битой посуды и дребезг разбиваемый стекол.

Странная присказка местных про северян в гончарной лавке получила неожиданное объяснение.

— Ты-то куда? — ухватив рванувшего Гену за рукав, я вернул его обратно. — Не рыпайся. Хватит с нас приключений за этот месяц. Пусть сами отрабатывают.

— Сир, но... А если им потребуется подмога?!

Энтузиазм в голосе Гены сопровождался любопытным взглядом рыжей девчонки, с блестящим железным жетоном на меховом воротнике, наблюдавшей за всем из толпы.

— Эх ты... Настоящую рыцаршу на какую-то дуру размениваешь.

Пусть и симпатичную.

Пацан попытался отмазаться, что не понимает о чем я, старательно не обращая внимания на юную зрительницу позади, но я лишь махнул рукой. В кои-то веки вышло не лезть на рожон и предоставить работу другим — черта лысого я позволю юношеским гормонам испортить сей долгожданный момент!

Тем временем шум в салоне все нарастал. Топот десятков сапог и грохот выбиваемых дверей то и дело дополнялся фразами в духе «нашел!» и «а нет, это вешалка». Заподозрив неладное, я наконец не выдержал и пошел самолично выяснять причину, по которой в округе не наблюдается пары насаженных на копья вампирских задниц.

Некогда чистый и убранный торговый зал встречал грязными лужами растаявшего снега и черепками разбитой антикварной посуды с опрокинутых полок и стеллажей.

— Ищите! Носом землю ройте, сыны собачьи! — разгневанно ревел где-то в глубине рыжий великан. — Рожи сворочу, ежели не сыщете! До самой весны башню сраками подпирать заставлю!

Поглядев на нервного Гену, я тихо выматерился и уже предчувствуя неладное, миновал прилавок и вошел в жилую часть дома. Сотник нашелся в просторной гостиной, усердно долбя куском карниза по широкой окованной двери ведущей, по видимому, в подвал. Остальные бородачи носились по дому как в жопу ужаленные, гремя шкафами и заглядывая за занавески.

— Где вампиры?

Сотник прервался от попыток раздолбать дверь и утер выступивший из-под шапки пот:

— А мне почем знать?! Нет здесь никого! Дырка от бублика да говна мешок — вот и весь прок!

— Погоди, а авантюристы? Здесь же трое должны быть? Трупы-то хотя бы нашли?

— Оглох что ли? Нет никого!

Поглядев на тлеющий камин в котором виднелись обрывки бумаги и пергамента, я понял, что мы в жопе. Ушли, сволочи. И судя по трем кружкам на столе да не до конца прогоревшей бумаге в камине — совсем недавно и в дикой спешке. Поняли, что за ними вот-вот придут, вот на лыжи и встали.

Потерев больную руку, я понял, что день только начинается.

Шум и ругань потихоньку сменялись гнетущей тишиной, шорохом перелистываемых страниц да редким стуком каблуков. В салоне осталось не больше десяти человек включая меня, Гену да одноглазого дружинника, воровато принюхивающегося к своему плащу и недоуменно поглядывающего на то и дело хихикающих сослуживцев.

Пока бойцы возились с массивной дверью ведущей в подвальное хранилище, я потихоньку осматривал дом в поисках зацепок.

Длинный гардероб, полнящийся разнообразной одеждой от платьев горничных, до кольчуг дружинников, полупустая подсобка, превращенная то ли в арсенал то ли в кладовку для инструментов, и истлевшие в печи камина письма, журналы и тетради, с которыми возился сотник на пару с Геной.

Если отбросить расставленные повсюду диковинные безделушки, навроде декоративных ваз, то примерно так я себе и представлял шпионское логово.

Правда не думал, что чертовы кровососы успеют сдриснуть... Между тем как ночная фея выскочила в окно и первым стражником, добравшимся до салона не прошло и получаса, а их и след простыл. И главное непонятно, куда они подевались? Мимо ворот никто не проходил да и под стенами ни единого отпечатка на снегу.

Еще и трое авантюристов, бесследно исчезнувших в неизвестном направлении. Что-то мне подсказывает, что их прихватили в качестве консервов. А если так, то кровососы с самого начала рассчитывали на провал и загодя затарились «закусками» в «супермаркете» у Эмбер.

Задолбало! Вечно они на шаг впереди! Только и делаю, что борюсь с симптомами, а до корня проблемы никак не доберусь. Ветряные мельницы, чтоб их.

Одно радует, в спешке засранцы не успели как следует замести следы и внутренности антикварного салона проливали свет на многие события, в которых мне «посчастливилось» поучаствовать.