Испорченный... (СИ) - Юдина Екатерина - Страница 33

А ведь доказать свою правоту было проще простого. Просто показать, что я омега, а, значит, в здание Мрака зайти не могла. Из этого следовало, что видео подделка.

Вот только я этого сделать не могла.

— Лерсон, слушай меня внимательно. Я не сдавал Помпея. Да, я знал, что он меченый. Мне об этом стало известно примерно полгода назад и то случайно, но я бы в жизни не пошел бы в участок. Это как в грязь окунуться. Да и ты думаешь, что я не понимаю, что такое только ухудшило бы положение нашей стаи?

— Но видео…

— На нем не я, — сказала твердо. Зло. На грани гребанной ярости.

Лерсон шумно выдохнул и ладонью растрепал волосы.

— Ты мне веришь? — я отложила телефон в сторону и посмотрела на парня.

— У меня нет повода считать, что в такой ситуации ты будешь мне врать. Я слишком хорошо и давно тебя знаю. Но в таком случае все ужас как сложно и мы в полной жопе.

В этом я была полностью согласна с ним. Чертовски сильно хотелось напиться, но вместо этого мы с Лерсоном сходили на кухню и там заварили кофе. После этого вернулись на лестницу и начали ставить множество предположений касательно того, что сейчас происходит.

Вот только ни к чему не пришли.

Разве что сделали вывод — все очень и очень паршиво.

В ближайшее время мне свернут шею и порвут на части.

— Если честно, я сам все еще не могу поверить в то, что Помпея посадили, — сказал Лерсон, допивая свой кофе. — Как-то дико это понимать. Особенно трудно поверить, что ему дадут пожизненное, но без третьей метки других вариантов быть не может.

— Мне на него плевать, — сказала, закрывая глаза. Проклятье, как же я устала. Но Лерсону говорила чистую правду. Пусть Помпей сдохнет за решеткой. Он это заслужил.

— Почему ты не рассказывал о том, что Помпей меченый?

— Почему я должен был это делать? — я с раздражением посмотрела на парня. — Меня считают стукачом, но я таким не являюсь, и, как бы я не ненавидел Помпея, личную информацию никогда не вынесу. После такого я сам себя уважать не буду.

Против воли я вспомнила о том, как узнала про метки Помпея и о том, что у него уже отсутствовали две из трех. Тогда многое стало на свои места. Например, то, что он никогда не бывал в барах. Но сама новость стала для меня адом. Как же сильно я тогда переживала за него.

А сейчас мне было глубоко безразлично.

Глубоко внутри я желала ему куда более худшей участи.

Следующие дни пролетели в сумбуре. Парни из стаи праздновали. Отмечали то, что Помпей за решеткой, хотя суд еще был впереди. Естественно, все понимали, что приговор будет однозначным — пожизненное. С мечеными иначе быть не могло. Из-за чего все парили от счастья. Придурки. И когда до них дойдет, что все хуже, чем было?

Наверное, следовало собрать их и вправить мозги, но пока что у меня не было на это времени. Да и лучше так, чем они будут пропитаны паникой, которая точно возникнет, как только они поймут настоящее положение дел.

Как вишенка на торте мое тело опять начало сбоить. Я этому несказанно «обрадовалась» и с угрюмым лицом полезла в свою сумку за таблетками.

Приняла подавители и сев на пол рядом со своей сумкой, много думала.

Помпея посадят. После этого Вавилону уже ничто не будет мешать войти в Карнку. Он еще не знал, что мы тут, но рано или поздно это станет известно.

Тогда он меня порвет, а убивая вожака он так же уничтожит и стаю.

Черт, как же все сложно. План был, но он пошел к чертям и единственное, что я сейчас понимала особенно ясно, это то, что мне следовало встретиться с Вавилоном. Поговорить. По возможности сосредоточить его внимание на нашей проблеме с меткой. Может, договориться с ним.

Я поднялась на ноги и поплелась искать Лерсона.

— Я ненадолго уйду. Надеюсь, что вернусь не позднее, чем через сутки, — сказала ему. В ответ получила множество вопросов, касающихся того, куда я собралась. — Мне нужно забрать нечто очень важное. Я возьму твою машину.

Выезжая из Карнки, я достала телефон и, остановившись на светофоре в своей опустевшей телефонной книге нашла номер Вавилона, который ранее взяла у Черного.

Недолго думая, написала Вавилону сообщение:

“Это Нуб. Я знаю, что ты меня ищешь. Я буду у себя дома. Приезжай ко мне и мы поговорим”.

По дороге я настраивала себя на то, что может произойти все, что угодно. Так и было. Стоило мне подъехать к своему дому и выйти из машины, как меня тут же схватили и забросили в багажник джипа.

После длительной и крайне некомфортной поездки, меня оттуда вытащили и поволокли к огромному особняку. Отбиться от трех огромных мужиков я не могла, но хотя бы одному сломала нос. Этим добилась того, что меня с особой грубостью протащили по коридору и с такой силой зашвырнули в комнату, что я перекатилась по полу, столкнувшись со столом.

Промычав от боли и злости, я приподнялась на руках и тут же увидела Вавилона.

— Черт… — вырвалось у меня.

Он стоял около окна. Огромный, мрачный, как само пекло. Сейчас одетый лишь в штаны, низко сидящие на бедрах. Капли воды на смуглой коже подсказывали, что альфа только вышел из душа. А я, смотря на его полуобнаженное, мощное тело, мысленно ужаснулась. Сколько же в нем скрывалось бесконтрольной силы?

Мне не дали подняться и, грубо подтащив к батарее, просто приковали к ней, надев на руки наручники.

— Да ты что? — вырвалось у меня. — Судя по этому, предполагаю, легким наш разговор не будет? Между прочим, я написал тебе вполне вежливое сообщение, и надеялся на дружескую беседу.

Вавилон жестом отправил громил вон из комнаты. Когда он приблизился ко мне, я напряглась, подумав, что он сейчас меня хорошенько приложит, но он просто остановился рядом со мной, и чтобы не разговаривать с его ногами, мне пришлось поднять голову. Унизительно, черт побери. Я не собиралась вставать перед ним на колени.

— О чем мне с тобой говорить, отброс? Человек, которого я вижу перед собой, хуже драной собаки, потому что та, хотя бы, не кусает кормящую ее руку. Я отдавал за тебя территорию, защитив от Помпея, и не позволив тебя судить, но ты свалил и позже умудрился сдать бывшего вожака и брата копам.

— Послушай…

— С такими, как ты не разговаривают. Таких, как ты, убивают. Даже то, что я принимаю тебя в этом доме, слишком большая честь для тебя. — продолжил с нажимом Вавилон, и я поморщилась. — Все, что тебя спасает — метка. Но и ее скоро не станет. На что ты надеялся, не пойму?

— Черт, да на нормальный разговор я наделся! — не выдержав, шикнула я. — Послушай, убежал я от тебя, потому что так сложились обстоятельства. В другом случае я бы с места не сдвинулся. Что касается Помпея — я не сдавал его копам, черт побери, потому что…

Я прервалась, выдохнув и прикрыв глаза. Как объяснить? Если бы Вавилон знал, что я скрывающаяся омега, он бы понял, что я не могла пойти в Мрак и предать Помпея. Он бы понял, что я и шагу не успела бы ступить за рамки, как меня бы повязали.

— … Это какая-то ошибка. Я видел то видео. Но я бы никогда не пошел к копам, поэтому, во всем этом есть что-то странное.

Черт. Я видела, как едва приподнялась в ответ бровь Вавилона, но взгляд остался таким же ледяным, как и прежде.

— Льешь мне в уши какое-то собачье дерьмо.

— Да иди ты к черту. — не выдержала я. Блядь. Говорить с Вавилоном, все равно что в бетонную стену лбом долбиться. На что я надеялась, когда писала ему? — Не хочешь нормально говорить, скажу следующее: метку ты вряд ли сейчас снимешь, поэтому, если попробуешь задержать меня тут, я всем разболтаю, что ты отмечен со мной. Разбирайся потом со слухами, как хочешь, мне уже плевать. Я и так изгой.

Вавилон присел передо мной на корточки с усмешкой на лице.

Ого. Он снизошел.

— Похоже, ты мечтаешь, чтобы тебе вырвали язык.

— Для этого тебе придется позвать людей. Ты даже прикасаться ко мне брезгуешь. В прошлый раз ты потрепал меня, стукнув об стол, сегодня тебе противно дотрагиваться до такого, как я. Прежде, чем мне вырвут язык, я успею сказать, что хотел стать твоей королевой. Ты ведь остался единственным лидером в этом городе. Считай, что королем. Черт. Насколько же это должно быть почетно?