Мастер... (СИ) - Чащин Валерий - Страница 26

Старый император умер уже давным-давно, но указ тот никто не отменил. И потому хотя и относились горные кланы к жителям империи, но без налогов и податей имперским чиновникам и бюрократам они были не интересны от слова совсем. Нет, порядок должен быть и имперские чиновники, очевидно из числа провинившихся и проштрафившихся изредка, раз в двадцать-тридцать лет наведывались на Торг. Вносили в имперские реестры данные вождей кланов и старейшин, формально подтверждали их полномочия, но на этом и все. У Алекса был магический ярлык выданный вождем клана Спящей совы, подтверждающий де-факто, что он подданный империи. А сегодня он по давнему совету дядьки Горда решил заверить его в местном отделении имперской канцелярии, чтобы уже стать подданным империи де-юре и не объясняться в дальнейшем с каждым чиновником или стражником.

После завтрака на пару с Эриком и в сопровождении двух гвардейцев они отправились разыскивать здание имперской канцелярии. Поиски не затянулись. Местное отделение располагалось в добротном каменном трехэтажном особняке в центре города. Эрик с сопровождающими расположились на открытой террасе ближайшей кондитерской, а Алекс вошел в дверь местного отделения.

Алекс оказался в небольшом холле с двумя неширокими лестницами, ведущими на верхний этаж и одинаковыми дверями по сторонам. Сразу на входе стояла небольшая конторка, за которой никого не было. На дверях и рядом с ними не было никаких поясняющих табличек, только порядковые номера, ничего не говорящие Алексу. И если снаружи особняк выглядел добротно и даже солидно, то внутри сразу чувствовался неуютный дух казёнщины и запустения – одинаковые обшарпанные двери, покрашенные когда-то давно темно-коричневой краской, сейчас местами облупившейся. Пол и стены отделаны серыми с разводами матовыми пиленными мраморными плитками, создающими ощущение мрачности и запыленности, чему дополнительно способствовали и узкие окна, пропускающие минимум света. В этом месте не хотелось задержаться и лишнюю минуту.

Из кабинетов периодически выскальзывали какие-то молодые люди в невзрачных сюртуках, в нарукавниках, с пачками бумаг в руках и быстро исчезали в других дверях или наверху.

Он постоял несколько минут, но никому до него не было дела. Потом он попробовал заговорить с выходящими из кабинетов клерками. Но все они задавали одни и те же вопросы «Вам назначено? В какой кабинет?» и пока Алекс пытался объяснить суть своего дела, исчезали за очередной дверью.

К такому его не готовили, ни дядька Горд, ни бабушка Марна. В горных кланах, что вожди, что старейшины считались лишь первыми среди равных и «доступ к телу» мог получить любой горец практически в любой момент, даже ребенок, по крайней мере, его хотя бы выслушают.

Он понял, что если не хочет уйти ни с чем, надо брать ситуацию в свои руки. Очередной клерк с очередными словами «Вам назначено? В какой кабинет?» попытался обогнуть начинающего терять терпение Алекса, чтобы скрыться в недрах канцелярии, но был ловко ухвачен за лацканы сюртука и зафиксирован крепкой рукой к стене. Несколько раз дернувшись и поняв, что это бесполезно клерк замер и опять было «завел шарманку» с «Вам назначено? В какой кабинет?», но был остановлен короткими и рублеными фразами Алекса «Тихо. Слушай меня». Наконец «уже никуда не спешащий» клерк выслушал его и направил на второй этаж в двадцать первый кабинет.

Кабинет оказался закрыт. Он уже не церемонился и сразу заглянул в соседний кабинет и задал вопросы, но соседи не прояснили, где находится и когда появится его хозяин. Простояв около кабинета с десяток-полтора минут, Алекс стал подозревать, что коварный клерк просто обманул его и уже собрался было идти на поиски поганца, но тут появился хозяин кабинета. Сразу видно, что рангом он повыше, чем предыдущие клерки. Среднего возраста, сам степенный, важный и весьма упитанный, если не сказать толстый, пуговицы мундира на пузе разве что не трещали. - Ко мне? - буркнул он и когда Алекс кивнул, добавил - Заходи.

Уже на половине пояснения Алекса, он прервал его, уточнил, кто его направил сюда и затем разразился бранью по поводу тупоголовых баранов и идиотов служащих и прочее, прочее, прочее. Через минуту выговорившись и ни разу не повторившись при этом, он отправил Алекса в двенадцатый кабинет на первый этаж.

Уже кое-что начавший понимать в этой системе Алекс сразу сообщил на входе в двенадцатом кабинете, кто его направил к ним. Это принесло свои плоды, его внимательно выслушали, потом несколько раз уточнили и… отправили в тридцать седьмой кабинет на третий этаж.

Наконец он вроде попал куда надо, но дело снова не сдвинулось с мертвой точки. Чиновник, лет пятидесяти, худой как щепка, с землистым лицом с мешками под глазами и носом в красных прожилках решил почему-то, что Алекс разыгрывает его. Ранее этот чиновник долгие годы трудился в отделении имперской канцелярии небольшого городка в центральной столичной провинции, а сюда на окраину империи он попал недавно, был так сказать переведен за недостатки в работе (читай – за хроническое пьянство), ну и место его понадобилось только что окончившему учебу старшему сыну начальника отделения. За всю свою жизнь и службу в заштатном городишке он ни разу не встречал, ни иностранцев, ни жителей с далеких окраин огромной империи.

Единственный раз он видел горца, когда в их городке давали представление приезжие артисты столичного театра. Тот горец был огромным бородатым полуголым и буйным варваром с огромным же топором, его чиновник запомнил на всю жизнь, вернее он только его и запомнил из всего представления. Пришедший же на прием молодой человек на горца варвара точно не был похож, он был хорошо одет, чувствовалось по речи, что образован, по виду не беден, он напоминал чиновнику молодого повесу из его городка, сына обеспеченных родителей, решившего зачем-то разыграть его, выдавая себя за варвара. Такие вот очень похожие на пришедшего парня молодые служащие пару раз нехорошо пошутили над ним на прежнем месте службы, проще говоря, подставили его.

Дело похоже зашло в тупик, Алекс держал в руке магический ярлык, чиновник же бубнил невнятно себе под нос, что не надо морочить ему голову и мешать работать. От непонятности ситуации, а главное что с этим делать и так взбудораженный Алекс начал закипать. Вокруг его рук и фигуры непроизвольно стали появляться разноцветные искры и всполохи постепенно покрывая всю его фигуру. Чиновник не на шутку перетрухнул, он хоть и был хроническим алкоголиком, но был опытным, матерым бюрократом и к тому же слабеньким одаренным, он спинным мозгом почуял возможные грядущие неприятности, хоть и не понимал пока из-за чего. Но еще он понял, что увильнуть ему не получится, что ему придется до конца участвовать в этом действе.

Приняв и осознав неизбежное, он вяло ухватил магический ярлык Алекса, затем подрагивающей рукой открыл сейф, вытащил оттуда какой-то агрегат размером с большую книгу покрытый рунами и поставил его на стол. Аккуратно затолкал магический ярлык в широкую щель с боку агрегата, положил руку сверху, потом с некоторым даже вызовом и торжеством посмотрел на Алекса и подал магическую энергию. Руны тускло засветились зеленым светом. Чиновник с удивленным и непонимающим лицом активировал агрегат еще раз, результат оказался тот же. Видимо все еще подозревая подвох, он с натугой вытащил из сейфа другой более массивный агрегат и снова результат проверки повторился. На чиновника больно было смотреть, но магические артефакты не ошибаются, ярлык был подлинный, хотя по его мнению этого не должно быть.

Но делать было нечего, тяжко вздохнув и пробормотав что-то про порядок и отчетность, чиновник стал неторопливо и аккуратно записывать данные ярлыка в толстый гроссбух, потом не менее старательно и скрупулезно, стал заполнять еще две пространные формы, как он пояснил, уточняя кое какие данные у Алекса - для столичной и окружной канцелярии. Что заняло еще минут пятнадцать времени. Затем, они вместе с чиновником спустились на этаж ниже, где уже другой чиновник еще минут десять что-то куда-то записывал и подшивал бумаги и только за тем Алексу поставили на ярлык магическую печать имперской канцелярии и он наконец-то закончил свое первое общение с имперскими чиновниками и бюрократами. А чиновник между тем до последнего ждал подвоха и неприятностей. И позже не успокоился, он следил в окно за вышедшим из здания Алексом, который замер ненадолго, а потом вдруг развернулся и шагнул назад - у чиновника аж екнуло сердце.