На абордаж! (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 26

Думаешь, дружище, я превращаюсь в чудовище? Нет, все гораздо сложнее. Чтобы вернуться домой в ореоле славы — да черт возьми, просто вернуться! — нужно пройти и не такие испытания. Вы же не собираетесь жить на чертовом архипелаге вечно, пока сюда не нагрянут имперские или королевские корабли для зачистки? Выполнив задание лорда Келсея, мы реабилитируем себя перед Империей, перед дворянством, и нам вернут все, что забрал Трибунал. Так что радуйся, Михель, что я не заставляю тебя рубить головы.

А мне нужно гораздо больше.

Завернув головы в плащ, снятый с Шура, я выплюнул окурок на землю и скомандовал ошарашенным от увиденного штурмовикам:

— В шеренгу по два становись! Равняйсь! Смирно! Господин Ардио, ведите людей в казарму.

— Слушаюсь, командор! — дернувшись, ответил дон Леон и побежал в голову колонны. Послышался его зычный голос, и отряд, колыхнувшись в движении, затопал по дороге в лагерь.

Я закинул узел на плечо и зашагал следом в сопровождении дона Михеля.

— И что дальше? — прерывая молчания, когда мы уже достаточно удалились от места, где закопали тела пиратов, спросил он. — Могу я тебе чем-то помочь?

— А вот это уже деловой разговор, дружище, — ответил я. — Появился план. Пора наших парней посмотреть в настоящем деле. Думаю, человек двадцать мне хватит. Завтра вечером мы на шлюпках доберемся до Рачьего и захватим форт. Хочу провести локальную операцию.

— Безумец, — покачал головой Михель

— С черта два! — возражаю в ответ. — Я устал ждать, Михель, понимаешь? Мы уже целый год протираем здесь штаны, и до сих пор не встретились со связником. Вопрос: а он вообще существует? Может, Келсей разыгрывает какую-то иную карту? Хотелось бы знать, но увы… Пока мы сами не начнем шевелиться, так и будем болтаться дерьмом в гальюне. План я уже продумал, но не хватало деталей, зацепок. Плясун сам сделал мне подарок. И я не намерен его упускать. Завтра мы сметем с доски фигуры, мешающие нам.

— Не уверен, что вся флотилия Плясуна пойдет за тобой.

— Пойдет или нет — вопрос, конечно, серьезный — я перекинул узел на другое плечо. Михель покосился на меня, но перебивать не стал. — Половина шкиперов точит на него зуб. Лихой Плясун не дурак, хорошо владеет грамотой и цифрами. Многие подозревают, что он обманывает своих людей. А потом… Я хочу спасти одну девушку, которой грозит большая неприятность.

— На тебя похоже, — усмехнулся Михель. — Лицемерие — не твоя стезя.

— Ой, только давай не будем сейчас выискивать в моей душе черное и белое, — я устало выдохнул. Зараза, почему эти головенки такие тяжелые? Или плащ напитался кровью?

— Давай, я понесу, — понял меня дон Ансело.

— Не стоит. Это моя ноша, — ответил я, вкладывая в слова совершенно иной смысл, и Михель меня понял.

Мы уже подходили к КП лагеря; я остановился, чтобы отдохнуть перед последним рывком.

— Пойдешь со мной на захват форта? — спросил я. — Пока только спрашиваю. Приказывать буду утром.

— Пойду, — твердым голосом произнес Михель.

— Отлично. Будешь командовать десятком штурмовиков. А я поведу вторую группу.

— Леон обидится, что его не возьмем.

— Не обидится. Кто-то же должен эту банду в кулаке держать. А Леон умеет страху нагнать.

— Да, верно, — засмеялся Михель. — Дон Леон любого до поноса доведет.

Я не стал предупреждать Эскобето, какую авантюру затеял. Больше всего боялся, что командор упрется и запретит мне воспользоваться удачным стечением обстоятельств. А это был шанс, да еще какой! Прийти в логово Плясуна и предъявить ему обвинение, что он хотел убить меня. Начнет юлить — предъявлю головы Шура и Габри. Хочу посмотреть, как он будет вертеться, прижатый к стене неоспоримыми доказательствами.

На закате следующего дня мы на четырех шлюпках отошли от Инсильвады и направились к острову Рачий по давно отработанному маршруту. Плавсредства, кстати, были нашей собственностью. Мне пришлось заплатить немаленькую сумму местным корабелам-умельцам, и через некоторое время у нас были свои быстроходные и легкие шлюпки, на которых мы и отработали «захват» Инсильвады.

В наступивших сумерках мы причалили к берегу. Я приказал вытащить шлюпки на берег и укрыть их в кустах. Оставлять людей на их охране не собирался. Выстроив команду в две шеренги, прошелся вдоль строя и дал быстрый инструктаж:

— Сегодня у нас первая боевая операция. Захватываем форт и пленных. Убивать никого не надо. Задача: проникнуть на территорию блокгауза, тихо снять охрану и блокировать форт до того момента, когда прикажу отходить. Все понятно?

— А если на меня, к примеру, кинется охранник с оружием? — спросил кто-то из строя.

— В случае прямой угрозы разрешаю прирезать, только быстро, — ответил я, и штурмовики облегченно выдохнули. Понимаю их. Хоть и отбирал самых шустрых и злых, научившихся ловко снимать охрану, первый бой всегда вносит коррективы. Кого-то мандраж невовремя колотить начнет, кто-то растеряется… Умеючи разоружить противника, не убив при этом и не поднимая шум — целое искусство.

Еще раз оглядел притихших штурмовиков.

— Мой десяток — два шага вперед! — командую я и подхватываю мешок с «гостинцами» для Лихого Плясуна. Слышится шорох гальки — и десять человек в черных балахонах двигаются мне навстречу. — Дон Михель! Ведешь свою группу сразу за мной. Не шуметь, не кашлять, оружием не звенеть! Еще раз попрыгали, проверили!

Штурмовики послушными болванчиками попрыгали на месте, и я удовлетворенно кивнул. Не зря гонял столько времени. Удивительно, как из каторжных отбросов можно создать отряд для спецопераций. Конечно, это не элитное подразделение, а нечто простенькое, пародия. Но здесь, на архипелаге, мои штурмовики заткнут за пояс даже абордажные команды. Черт, надеюсь на это.

— Все! За мной — бегом марш!

Взвалив мешок с головами, я бросился по нахоженной тропинке, а следом за мной потянулись остальные. Обогнув краем леса поселение, отряд вышел точно на форт. Массивный частокол окружал блокгауз, погруженный в темноту. Правда, возле ворот мелькали огни магических фонарей. Пока не стоило лезть наобум. Надо дождаться, когда закончится пересменка или что там у них за суета.

— Через забор лезть не будем, — шепотом инструктирую Михеля. — Когда откроют ворота — сразу же убираем охрану.

— Ты думаешь — откроют? — недоверчиво спросил дон Ансело, лежа рядышком со мной в кустах, откуда хорошо просматривалась тропинка к форту.

— Увидишь, — я усмехнулся. — Ладно, слушай меня…

Через полчаса, когда утихла возня возле ворот и наступила тишина, а на террасе второго этажа перестал маячить часовой, мы рванули к стенам форта. Прижавшись к стенам, стали продвигаться вдоль них ко входу.

— Стучи, — приказал я Гусю, и тот загрохотал рукоятью тесака по деревянному полотну ворот.

— Кого морской дьявол принес? — раздался недовольный голос.

— Открывай, улитка безмозглая! — у меня не было в планах подделывать голос Шура или обманом проникать внутрь. Охрана не совсем тупая, чтобы с радостью распахивать ворота каждому, кто назовется Шуром, или, к примеру, Габри. Обязательно осветят лицо фонарем. — Для Плясуна срочные новости от Эскобето. Это Игнат. Со мной двое, можешь проверить!

Рядом напряглись Гусь и Толстогубый, которые очень хорошо владели ножами, но не так, как Рич. Сожалею, что не удалось взять бывшего пластуна с собой. Мы бы и в вдвоем справились.

— Спокойнее, парни, — прошептал я. — Не дергаемся, ждем.

— А что за Игнат? — с подозрением спросил стражник. — Не знаю такого. Почему я должен верить тебе?

— У тебя мозги отсохли, дружище? — я придал голосу дружелюбности. — Заберись на стену, посвети фонарем. Не знаешь Игната? В прошлом году кто Мурену на ристалище одолел?

— Ох, ты! — раздалось восклицание другого человека. — Я его знаю! Дай мне фонарь, я сам посмотрю.

Штурмовики как по команде прилипли к забору, сливаясь своими черными балахонами с тенью от частокола. А мы втроем спокойно дождались, когда с верхней площадки свесится голова стражника с фонарем. Мы задрали головы, не таясь. Я даже шляпу снял, помахал в знак приветствия.