Что мы натворили (ЛП) - Лоуренс Дж. Т. - Страница 12

А еще они помирают чаще всех.

— Это против конституции, — в груди Зака расцветает тревога. Деньги должны были стать его билетом отсюда. Все идет не по плану.

Мпанги и Лавмор переглядываются и смеются, не улыбаясь.

— Вы не слышали? АНК продолжают менять конституцию.

— Меняют каждый день, как грязное белье.

— На прошлой неделе был введен запрет для Amakwerekwere (прим.: неофициальный термин в Южной Африке, который используется для обозначения иностранных африканцев). На этой неделе, ну, вы очень не вовремя попали в тюрьму, — говорит адвокат. — Был подписан акт о поимке преступников… прошлой ночью. Его едва ли оспорили, и я не могу сказать, что не согласен с его принципами. Я хочу сказать, почему богатые должны получать лучших адвокатов? Это едва ли кажется справедливым. Теперь вы получите равное отношение.

Он поглаживает свою намасленную бородку, не отрывая глаз от Зака.

— Я хочу сказать, убийца — это же убийца, верно?

Глава 17

Двойной обман

12 лет спустя. Йоханнесбург, 2036

Сильвер тащат по темному коридору, расклеенному винтажными наклейками и испачканному граффити и жевачкой. Она тут и там видит буквы «ННИ».

— «ННИ»?

— Ничто не истинно, — отвечает Драконья чешуя.

В самом конце она узнает наклейку с изображением из детства: неоновый кролик. Сет всегда обращал на него внимание Сильвер и Мэлли, когда они замечали изображение кролика на парящей лавке в парке или на скейт-дроме.

— Это «Альба», — говорил он и рассказывал им историю о кролике с измененной в лаборатории ДНК. Сильвер назвала своего плюшевого кролика в честь него и все еще втайне спит в обнимку с потрепанным плюшем, уткнувшись губами в его лысую голову.

— Это «Альба», — произносит она сейчас, показывая на наклейку, и ДЧ улыбается.

Они идут дальше и глубже, Сильвер пытается запомнить путь, но после первых нескольких поворотов, ее разум пустеет, а нервы снова начинают звенеть.

«Что, бл*ть, я делаю?»

Словно прочитав ее мысли, он поворачивается.

— Почти на месте.

Они добираются до еще одной двери, и мужчина открывает ее отпечатком пальца. Флуоресцентные лампы засекают их движение и с морганием включаются над их головами. Это двухэтажная комната, которая выглядит, как заброшенный операционный зал. Повсюду дешевая белая плитка, поцарапанная и потертая от многолетней чистки и использования едких химикатов. Теперь покрытая пылью, грязная и залитая зловещим черным раствором. К стенам придвинуты старые ИТ лампы и металлические подносы, медицинские шкафчики, штативы под капельницы. Сильвер уверена, что она все еще зеленого цвета. Она начинает потеть.

Драконья чешуя придвигает в центр винтажное стоматологическое кресло, затем регулирует подвесную лампу рядом с ним, включает и тестирует. Яркий свет причиняет боль глазам Сильвер, и она отворачивается.

— Это не то, чего я ожидала.

Ее голос приглушенный и ровный: комната звукоизолирована.

В углу двери светится маленький красный огонек, показывая, что она заперта.

— Не бойся, это место идеально для того, что нам нужно.

Внутренности Сильвер превращаются в жидкость, по крайней мере, такое ощущение у нее возникает.

— Я вижу, ты нервничаешь, — замечает Драконья чешуя. — Не хочу, чтобы ты нервничала.

Сильвер медленно отходит назад и опрокидывает металлическую чашу. Она звякает и бряцает по плитке.

— Выпусти меня отсюда.

— Позволь мне объяснить.

Волоски на ее шее встают дыбом.

— Я не хочу твоих объяснений. Я хочу уйти отсюда на х*й.

— Почему бы тебе не присесть?

Он показывает на кресло и выключает лампу.

— Я буду кричать, — говорит она, но они оба знают, что в этом нет смысла.

— Нет нужды… — начинает он, но его прерывает шум у двери.

Небольшой огонек становится зеленым, и Сильвер устремляется к двери, но как раз перед тем, как она до нее добирается, входит еще один мужчина, и она почти врезается в него.

— Эй! — произносит он, ловя ее.

— Отпустите меня! — кричит Сильвер, но дверь покачивается на петлях и мягко закрывается, снова зажигается красный огонек.

— Эй! — произносит он, отпуская ее. — Какого х*я, парень?

— Спасибо, что пришел, — говорит Драконья чешуя. — Мы почти готовы. Детка Сильвер, это доктор Смит.

«Насколько глупой он меня считает?»

Доктор Смит. Двойной обман, в двух словах.

Мужчина, кажется, нервничает.

— Она просто маленькая девочка.

— Ей скоро будет шестнадцать.

— Не знаю, парень.

Он чешет ухо, а затем шею.

— У нас был уговор, — замечает ДЧ. — Так?

— Не знаю, — отвечает Смит. — То есть, она так молода. Посмотри на нее. И я даже не…

ДЧ прерывает его.

— Это простая процедура, ты справишься.

«Смит» горбится, признавая поражение, и вытаскивает из своей наплечной сумки рулон накрахмаленной черной ткани. Он ослабляет узел и разворачивает ткань на стальном подносе из нержавейки, открывая виду хирургические инструменты, поблескивающие в жестком свете.

Сильвер начинает кричать. Она бежит к двери, стучит в нее и зовет на помощь. Сзади, Драконья чешуя прижимает горячую руку к ее губам и впрыскивает транквилизатор ей в шею. По ее телу разливается горячий шок, а следом за ним тепло от транквилизатора. Он заставляет ее обмякнуть. Тело Сильвер хочет осесть на пол, но Драконья чешуя поддерживает ее и относит на кресло. Фиксирует ее запястья и щиколотки большими коричневыми ремнями из кожи с медными пряжками. Он снова включает верхний свет, который мгновенно ослепляет ее, затем наклоняет свет так, чтобы тот светил на ее серебряные волосы. Она осоловела от страха и наркотиков, она хочет пинаться и драться, но ее тело превратилось в теплую, мокрую губку.

ДЧ подносит что-то к ее голове, что-то жужжащее, девушка ощущает вибрацию и то, что ее голову бреют. Белые пряди летят на пол. Она думает, что он побреет всю ее голову, но мужчина останавливается на полосе чуть левее центра, там, где она обычно разделяет волосы. Теперь ДЧ крепит ремень к ее лбу. Сильвер пытается говорить, но даже ее рот парализован. ДЧ гладит ее по голове, по щеке.

— Бояться нечего, — говорит он, а затем берет ее за беспомощную руку. — Я знаю, что все кажется страшным, но так быстрее и проще. Мы не причиним тебе вреда.

Лицо Сильвер застыло, ее язык онемел. Ей удается лишь издать гортанный стон.

Что она натворила, что она натворила, что она натворила…

По ее виску стекают слезы.

Лицо Смита исчезает из поля зрения, затем появляется вновь. В его руках шприц.

— Обезболивающее, — мягко произносит он, а затем колет его в изгиб ее локтя. — Считай назад от десяти.

Он достает скальпель и опрыскивает его антисептическим спреем. Той же жидкостью он опрыскивает ее скальп. Сильвер не хочет считать, но окрашенные числа все равно всплывают в ее уме, проплывая перед глазами. Радуга переливается на грязных ремнях. Кексы с вращающимся скальпелем. Десять, девять, восемь… а затем они растворяются во тьме.

Глава 18

Остриженная и зашитая

Драконья чешуя наблюдает, как недоучившийся врач надевает на обритый и зашитый скальп Сильвер повязку. Он проверяет ее жизненные показатели. Тело девчонки подергивается от стимуляции нервов, но она жива. Мужчина прикасается к ее щеке, щелкает пальцами перед лицом.

— Сильвер?

Щелк, щелк.

— Сильвер?

Она с жадностью ловит воздух, будто тонет, ее спина изгибается, а глаза открываются и закатываются назад.

— Ты меня слышишь?

Протяжный, отчаянный глоток воздуха, затем ее тело, похоже, расслабляется. Она откидывается назад на кресле, ее глаза снова закрываются.

— Она в порядке? — спрашивает Драконья чешуя Смита. — Это нормально?

Смит пожимает плечами.

— Что нормально? Я же говорил тебе, что не делал такого прежде.

Драконья чешуя снова проверяет ее пульс, он кажется ровным. Он прикасается к своей «косточке», чтобы совершить звонок.