Эргоном: Восхождение берсерка (СИ) - Глебов Виктор - Страница 12

— Конечно. А то! Например, о том, что представители данного рода не слишком хорошо воспитаны. Хотя, возможно, это твоя личная особенность.

Хомутов медленно согнулся, чтобы наши лица оказались почти вровень. И слишком близко, на мой взгляд, если честно. Но отодвигаться я не стал, хотя очень ценю личное пространство. Ещё решит, что напугал. Потом разубеждай его.

— Вот, что, малыш! — начал он совсем уже тихо. — Ты, наверное, чего-то не понимаешь! Мы с Мариной с детства не разлей вода, ясно?! И мы поженимся! Так что зря ты положил глаз на заводы Фустовых!

А, стало быть, дело в завидном приданом! Вот, из-за чего переполох.

— Что за заводы?

— Будто ты не знаешь! Те самые, которые делают базы для бронетехники. Решил, что урвёшь лакомый кусочек? Только потому что у тебя уникальный Дар теперь?!

— Вот что, дылда, — в тон ему ответил я. — Во-первых, видимо, ваша свадьба — дело далеко не решённое, раз ты так распереживался. Во-вторых, если я решу взять в жёны Марину, то уж точно твоего мнения не спрошу.

Хомутов секунды три пялился мне в глаза, а потом вдруг резко распрямился.

— Девчонки часто ведутся на таких однодневок, как ты, Скуратов! — процедил он презрительно. — Но потом возвращаются туда, куда следует. Так что особо не мечтай! И подумай хорошенько, стоит ли связываться с Хомутовыми. Это говорю тебе не только я. В моём лице говорит род!

— Значит, я был прав, — сказал я, изобразив печаль. — Дурно воспитан в вашей семье не один ты.

— Пытаешься оскорбить род? — усмехнулся Хомутов. — Не старайся. Свидетелей маловато. Твой приятель не в счёт, — он бросил взгляд на Артёма. — Советую хорошенько обдумать мои слова. Не переходи нам дорогу, мелкий! У тебя нет ничего, чтобы победить!

С этими словами он развернулся и медленно двинулся прочь, засунув руки в карманы.

— Вот урод! — процедил, глядя ему вслед, Артём. — Что он о себе возомнил?!

— Ты сам всё слышал, — отозвался я. — Чувствует за своей спиной силу рода. Которой у меня нет. Похоже, его предки пересрались, решив, что заводы могут уйти Скуратовым. И Зелёному клану.

— Я понимаю, почему ты не стал объяснять этому индюку, что у тебя нет планов на Фустову. Их же нет?

— Не было. Но я ведь не знал, что она такая завидная невеста. Теперь подумаю.

— Ты серьёзно?

— А что? Если уж жениться, то с пользой. Большой и неоспоримой. Но Хомутов прав: девочка скоро перебесится и вернётся к нему. Если он сам дров не наломает.

— Главное, чтобы не пошли слухи, будто ты отступился, испугавшись Хомутова.

— Я-то могу отступиться. Но Марина с этим не согласится.

Артём усмехнулся.

— Это точно! Нелегко тебе приходится.

— Бывал в переплётах и посерьёзнее.

Вот уж, точно! В разы.

Всё бы ничего, однако после уроков, выходя из школы, я заметил, что Хомутов уходит вместе с Лерой, синеволосой подружкой Ани, которая терпеть меня не может. И чёрт бы с ней, но девчонка — редактор школьной газетёнки. А значит, может писать, что угодно и про кого угодно. Конечно, осторожно, но ведь и намёками можно добиться своего.

В общем, судя по всему, назревал заговор против короны.

Глава 15

После школы я отправился в замок — ну, а куда ещё? Аристократическая ноша приятна, но нелегка. Там первым делом вызвал Ригеля. Юрист явился спустя пять минут.

— Слушаю вас, господин барон. Что-то срочное?

— Нет. Просто нужна консультация. Допустим, я хочу принять человека в род. Не в вассалы, а именно сделать частью семьи. Могу я его усыновить или удочерить? Разумеется, по достижению мною совершеннолетия.

Ригель отрицательно покачал головой.

— Увы, Ваша Милость. Закон этого не позволяет.

— То есть как?! — я был удивлён.

— Член рода является носителем определённого кровного Дара, передающегося генетически от отца детям. Иной Дар может быть только у супруги. И он потомкам не достаётся.

— Значит, способ принять в род только один? Женитьба?

Ригель кивнул.

— Именно так, господин барон.

— Погодите, Олег Семёнович, а если семья не может дать потомков? Хотя бы теоретически.

— Такое маловероятно, Ваша Милость. Обычно род старается дать несколько родственных линий. Но теоретически, если такое случится, род затухнет. Это не критично для клана, поэтому… — юрист развёл руками.

Было и без слов понятно: затухнет и затухнет. Останутся другие. Попилят наследство загнувшегося рода между членами клана — и всего делов.

Значит, удочерить Есению не получится. Облом. А так хотелось привязать девушку к Скуратовым. Но жениться на ней, конечно, перебор. Только из-за Дара? Нет, слишком расточительно. Если понадобится, я найду более выгодные партии. Конечно, число жён, вроде, не ограничено… Кстати, надо это выяснить.

— Сколько всего жён можно иметь? — спросил я.

— Максимум пять, Ваша Милость. Но это считается на грани непристойности. Насколько мне известно, ни у кого из аристократов на данный момент такого количества супруг нет. Считается, что три — максимальное приличное число.

— Ясно, учту. Спасибо, что уделили время.

— Это моя работа, господин барон. Я — ваш слуга.

Когда он ушёл, я вызвонил Антона. Управляющий выглядел свежо и бодро — видимо, остаточное влияние введённого ему препарата окончательно выветрилось из организма.

— Мне нужна служба разведки, — сказал я. — Поищи людей в частных детективных агентствах. Наверняка найдутся желающие. Человек десять для начала будет достаточно. И один из них должен будет всё это возглавить. Так что организуй им собеседование со мной. Всех подряд не тащи. Мне нужны профессионалы, которых ценят на работе.

В условиях, когда мой персонал тайно допрашивают, я должен иметь людей, способных пройти по следу и сказать, кто этим занимается. Кроме того, барону нужно знать, с кем он имеет дело или собирается иметь. И лучше, чтобы сбором информации занимались те, кто не спалится.

Отпустив Антона, я отправился на стрельбище, где как раз должны были собраться будущие снайперы. Ими занималась одна из Падших — девушка по имени Виолетта. Было забавно видеть, как малышка с кудряшками и веснушками строит мужиков, державших винтовки размером чуть ли не с инструкторшу. Впрочем, стрелки слушались Падшую беспрекословно и, кажется, с неподдельным уважением. Ну, да, она же машина смерти в ангельском обличье. И татуировка черепа на лице не давала никому об этом забывать.

— Господин барон! — вытянулась Виолетта, заметив меня. — Смирно!

Стрелки повскакивали со своих лежбищ и выстроились в ряд.

— Вольно, — кивнул я. — Возвращайтесь к тренировке. Я пока понаблюдаю.

Девушка отдала команду, и солдаты повалились обратно. В сотне метров перед ними виднелись мишени. Они сажали в них одну пулю за другой. Я взял у Виолетты бинокль, чтобы проверить кучность стрельбы.

Надо сказать, меткостью парни обладали. Выбрали их не просто так.

Расслабляться, плавно спускать крючок на выдохе и задерживать дыхание учить их было ненужно. Вот только работа снайпера сильно отличается от стрельбы в тире. Тут нужно, во-первых, уметь выбрать позицию. Не просто где тебя не видно, да повыше, как думают некоторые, насмотревшись фильмов. Всё гораздо сложнее. Гнездо не должно располагаться слишком высоко: летящая под углом сверху вниз пуля весьма капризна. Промахнуться очень легко. Так что я не рекомендовал бы укладываться выше четвёртого этажа. К тому же, целиться лучше всего не в сердце и, тем более, не в голову, ибо стенки черепа запросто могут изменить направление пули (уж тем более, ни один уважающий себя снайпер по этой же причине не станет стрелять через стекло), а в шейные позвонки. Это гарантирует результат. Для этого необходимо расположиться так, чтобы оказаться строго позади жертвы. Не всегда это возможно, конечно. Однако к этому следует стремиться.

Во-вторых, будущим снайперам предстояло убивать гулей. Я отсмотрел на досуге видеозаписи нападения тварей на город. Они были очень быстры и передвигались, чаще всего, длинными прыжками, часто меняя направление. Пластикой гули напоминали хищников вроде ягуаров. Значит, палить придётся по движущейся цели. И попадать не абы куда, а в уязвимые части тела, которых у чудищ не так много. Хорошо бы раздобыть пару гулей для тренировки снайперов. К счастью, их можно воскрешать, так что много монстров не нужно.