Эргоном: Последний ассасин (СИ) - Глебов Виктор - Страница 49

И вдруг почувствовал недомогание: голова закружилась, в глазах заплясали тёмные пятна. По телу прошла дрожь. Отдёрнул руку, и всё прошло. Что за дела?!

Убрав клинок, снова пошёл на кухню за разъяснениями, но Павла там уже не было. Оказалось, он поднялся к себе.

— Ещё вопросы? — улыбнулся он. — Или просто нужна компания?

— Агрики. Что это за мечи? Я только что коснулся лезвия своего, и чуть сознание не потерял!

— Ты его трогал?! — всполошился княжич. — С ума сошёл?! Нельзя этого делать!

— Почему?

— Агрики куют из особого сплава, в состав которого входит Чёрная руда!

— Что это за хрень?

— Её добывают из осколков Чёрного Сердца. Будешь часто трогать агрик, и постепенно он изменит тебя! Станешь чудовищем. Надо было раньше тебя предупредить.

— Значит, у кузнецов есть Чёрная руда? — жадно спросил я.

— Конечно. Как бы иначе они делали агрики?

— И осколки Сердца?

— Ну, видимо, да. А что?

— Нет ничего. Это я так. Извини, что побеспокоил. Спокойной ночи.

— Да ничего. Заходи, если что. Я ещё не скоро спать лягу.

Вернувшись к себе, я завалился на кровать. На моём лице появилась неуверенная, но полная надежды улыбка. Кажется, свет, вспыхнувший во тьме, превратился в путеводную звезду! И я собирался последовать за ней. Причём в ближайшее время!

Глава 57

Позавтракать я не успел. Да и не стал бы. Кто дерётся на полный желудок?

Поединок был назначен на восемь утра. Видимо, тоже традиция. Распорядителем оказался незнакомый мне человек. Выглядел он представительно: серый костюм, табачного цвета рубашка, галстук на тон темнее, кожаные коричневые ботинки.

— Господа, — поклонился он в знак приветствия. — Полковник Рамонов, в отставке. Комитет по поединкам, — он указал на маленький значок, приколотый к лацкану. — Вижу, вы привезли мечи, — кивнул он, взглянув на чёрный кофр, которые держал в руке Артём.

Я заехал к нему, как и обещал, чтобы передать клинки.

— Да, прошу, — парень протянул футляр Рамонову, и тот положил его на маленький раскладной стол.

Поединок должен был проходить в спортивном клубе. Об этом вечером условились наши секунданты. Помимо нас, в зале присутствовали четверо представителей заведения — в качестве независимых свидетелей и зрителей.

Распорядитель объявил правила, осведомился, уяснили ли мы их, и нет ли возражений.

— Мне сказали, что поединок будет продолжаться до смерти одного из участников, — выждав короткую паузу, спросил Рамонов. — Это так?

— Безусловно! — кивнул Лукьянов.

Одет он был в чёрный свободный шёлковый костюм и мягкие спортивные туфли. Его секундант, один из фиолетовых приятелей, держал небольшой бархатный футляр. У Артёма тоже был такой, только тёмно-зелёный, отделанный золотом. В них хранились родовые маски.

— Совершенно верно, — подтвердил я, глядя на противника. — До смерти одного из нас.

Лукьянов ухмыльнулся. Только что по горлу большим пальцем не провёл. Ну-ну! Тебя ждёт маленький сюрприз. В обоих смыслах.

— Приступим к осмотру мечей, — проговорил распорядитель, кивком приглашая секунданта Лукьянова.

Он поднял крышку, замер, а затем вопросительно уставился на меня. Брови медленно приподнялись.

— Ваша Милость, это… хм… дуэльные клинки, которые вы выбрали?

— Именно они, господин Рамонов, — ответил я.

— Но… Это же кинжалы!

— Ножи, — поправил я. — К сожалению, подходящего по размеру футляра не было. Пришлось взять этот.

Секундант Лукьянова протянул руку и вытащил обоюдоострый нож «Гремлин». Недоумённо воззрился на своего приятеля.

— Что за прикол?! — нахмурился мой противник. — Где нормальные клинки?!

— Чем вас не устраивают эти? — настал мой черёд усмехнуться.

— Это какие-то зубочистки! Как ими драться?!

— Насколько мне известно, в дуэльном кодексе сказано, что выбор клинков осуществляется оскорблённой стороной. Подчёркиваю: клинков! Нигде не конкретизируется ни тип, ни длина оружия. Верно? — обратился я к Рамонову.

Распорядитель кивнул.

— Вообще, да. Это правда. Однако я впервые вижу такой выбор. Впрочем, правилам это не противоречит. Прошу, осмотрите лезвия, — обратился он к секунданту Лукьянова.

Тот взглянул на своего приятеля, но тому возразить было нечего. Пришлось фиолетовому повертеть сначала один нож, затем другой.

— Вроде, чисто, — сказал он. — Но лучше воспользуемся нейтрализатором.

— Ваше право, — кивнул распорядитель. Достал из кармана флягу и кусочек ветоши. Протянул секунданту. — Прошу.

— Что он делает? — шепнул я Артёму на ухо.

— Протирает лезвия специальным составом, разлагающим органику. Не панацея, но большую часть естественных ядов нейтрализует.

Закончив, фиолетовый вернул клинки в футляр. Очень глупо. Знай я, что можно пользоваться раствором, и желая отравить противника, обязательно нанёс бы яд на внутреннюю поверхность кофра, и усилия секунданта оказались бы напрасными. Или использовал бы синтетическую отраву.

Но сейчас это было ни к чему. И потом, мало ли кому какой нож достанется. Глупо рисковать. Не мой стиль.

Лукьянов подошёл к столу и, не глядя, взял один из клинков. Я вытащил оставшийся.

— Господа, займите места возле отметок, — скомандовал Рамонов. — Нет ли у кого желания примириться? — он сделал короткую паузу, переводя взгляд с меня на Лукьянова. — Нет? Хорошо. В таком случае прошу секундантов надеть на противников хари.

Артём открыл футляр, вытащил маску Бера и направился ко мне. Личина зверя, которого я пока не умел призывать, сверкнула в лучах старинной люстры золотыми инкрустациями.

— Не род сражается, а человек! — громко проговорил Артём, надевая на меня маску.

Когда он отступил в сторону, я увидел через прорези, как на Лукьянова нацепляют харю крысы. Довольно реалистично вырезанная морда грызуна была раскрашена серыми и чёрными разводами. Вокруг глаз алели небольшие круги.

— Не род сражается, а человек! — провозгласил секундант баронета и отошёл к столику.

Рамонов начал зачитывать правила поединка. Если кратко, можно было всё, но только по его сигналу. Даже атаковать обезоруженного или лежащего противника. Разрешалось также пускать в ход кулаки и ноги. Биться предстояло насмерть. Меня всё устраивало. Ножевым боем я владел в совершенстве. А вот Лукьянов явно чувствовал себя с коротким клинком в руке неуверенно, хоть и старался этого не показать. Правильно: в Камнегорске этому обучали факультативно, акцент делался на владении мечами-агриками, ведь гуля завалить можно только ими.

— Господа, объявляю начало поединка, — провозгласил Рамонов. — Сходитесь!

Глава 58

Лукьянов начал ко мне приближаться. Нож держал перед собой на уровне пояса. Похоже, ему даже в уличных драках с таким клинком участвовать не доводилось. Хотя что я несу? Каких там уличных драках? Он же аристократ. Если и бился, то на тренировочных мечах в спортзале. И наверняка мечтал, как однажды убьёт гуля или противника вроде меня.

Я не спешил нападать. Это было просто ни к чему. Практически любой выпад неумелого бойца ведёт к его поражению.

Однако Лукьянов не особо боялся. Видимо, считал, что я и сам драться ножом не умею и просто выбрал это оружие, чтобы повысить свои шансы. По принципу «что угодно, только не меч».

Чуть помедлив, баронет сделал быстрый выпад, целя мне в живот, и тут же отскочил. Однако он привык к длинным клинкам и не рассчитал дистанцию — мне почти не пришлось отклоняться. Просто сдвинулся на несколько сантиметров, оказавшись чуть левее Лукьянова. Тот сразу же повернулся.

— Долго уворачиваться не сможешь! — проговорил он из-под маски. — Я тебя всё равно достану.

— Валяй, попробуй, — отозвался я.

Баронет провёл серию атак из трёх разнонаправленных движений: сначала полоснул по воздуху, метя в горло, затем, возвращая нож, попытался ударить в грудь наискосок и, наконец, ткнул в живот. Последнюю атаку я встретил жёстким блоком свободной руки и тут же вонзил лезвие в локтевой сгиб Лукьянова. Мгновенно выдернул, чтобы противник не увёл засевший в плоти клинок. Со стороны это выглядело, словно птичка клюнула.