Страсть за кадром - Джойс Мэри - Страница 2

— Как хорошо, что я здесь. С таким народом ничего не будет готово к приезду гостей. Добрый день, тетя Лилиан! Бретт, ты и Элизабет — ну просто отвратительны! Что заставило вас подойти к столу в таких платьях! — Она прошла дальше в комнату, расправляя складки платья, которое облегало ее фигуру. Мода говорила, что этот фасон устаревает, но мужчины мечтали о ней, а для женщин ее фигура была предметом зависти. — Почему ты меня не поприветствуешь?

Бретт поднялась со стула и оставила дежурный поцелуй на подставленной щеке, боясь испортить прическу матери. Ее белокурые волосы были уложены не совсем модно, однако и это ее не портило.

Было недостаточным назвать Барбару красивой. Пристальный взгляд, а каждый не преминул бы это сделать, приносил чувство удовлетворения, как будто бы исполнялось что-то сокровенное.

— Хелло, мама, — настороженно сказала Бретт, стараясь уловить настроение матери.

— Девочки все утро играли и выглядят довольно-таки прилично для ленча. Это не чаепитие с королевой… — вступилась за них Лилиан.

— Вы играли все утро? Перед началом твоего праздника у вас будет измученный вид, — сказала Барбара с возмущением.

Лицо Бретт омрачилось. Ее день рождения! Никто и не узнает, что она здесь.

— На празднике мы будем прехорошенькие, миссис Норт, — сказала Лизи. — Мы сейчас поднимемся наверх и немного отдохнем. Пошли, Бретт.

Барбара уселась в кресло напротив Лилиан, положив ногу на ногу, и бросила сумку рядом с собой.

Лилиан закурила сигарету и сказала:

— Я хочу поговорить с тобой об этом празднике, Барбара. Твой Ян Вексфорд много сделал для него, однако я не вижу, чтобы что-то было сделано для детей.

— Почему, тетя Лилиан? — начала сладко Барбара. — Ян Вексфорд устраивает самые лучшие торжества и танцевальные вечера. — Она оторвала лепесток фиалки и нервно теребила его.

— Я прекрасно знаю, как господин Вексфорд может устраивать торжества, Барбара, но я согласилась предоставить Кокс Коув только для того, чтобы отметить десятилетие Бретт, — сказала Лилиан.

— Но десять лет — такая важная дата, и ты должна согласиться, что тема Китая, задуманная Яном, просто восхитительна. Представь, этот праздник будет иметь историческое значение! — Лепесток фиалки, теперь крошечный шарик, выпал из ее пальцев.

— С каких это пор такие предприятия имеют историческое значение? — огрызнулась Лилиан.

— Будет также представление и для детей, — защищаясь, сказала Барбара.

— Сколько ты ожидаешь детей? Барбара растерялась:

— Ээ… около дюжины.

— Двенадцать детей из двухсот гостей! — Лилиан со злостью затушила сигарету.

— Так много ее маленьких друзей летом в отъезде, что дюжину в любом случае можно посчитать за сотню, — подсчитала Барбара.

— Ты не могла подождать хотя бы неделю? Я уверена, что Бретт поняла бы тебя, и тогда много ее друзей пришло бы к ней, — сказала Лилиан.

— Но тогда было бы поздно отмечать праздник «Августовское полнолуние», — настаивала Барбара.

— Меня не волнует этот праздник. Мне интересен день рождения Бретт, который, как мне кажется, занимает последнее место в твоей голове. — Она встала и пошла к двери. — Уже поздно что-либо изменить, но я хочу, чтобы ты знала, что ты не обдурила меня, и я уверена — Бретт тоже.

Оставшись одна, Барбара раздраженно смяла подол платья. Чтобы успокоиться, она закрыла глаза.

Приглашения — красные открытки, надписанные золотом, — прочитала: «27.08.72 г, в шесть часов вечера покорнейше просим присутствовать на торжестве по поводу праздника „Августовское полнолуние“ и десятилетия мисс Бретт Ларсен». Каждому лично они были вручены. Список гостей, рассчитанный на то, чтобы шокировать и успокаивать, включал баронов с Уолл-стрит, кинозвезд, известных общественных деятелей и даже гуру. У Барбары была своя стратегия приглашения гостей, она поддразнивала их лакомым кусочком большого веселья и гостями, уже принявшими ее приглашение. Как ей нравились звонки тех, кто любой ценой хотел попасть на эти вечеринки. Обычно в августе никогда не случалось никаких событий, но Барбара так все организовала, что знала: ее имя обретет огромную популярность.

Открыв глаза, она потянулась к сумочке, достала розовую коробочку для пилюль, вытряхнула две успокоительные таблетки и проглотила их, запивая лимонадом. «Эта вечеринка будет незабываемой!» — поклялась она и вышла из комнаты.

Глава 2

Бретт и Лизи широко раскрытыми глазами уставились на те принадлежности, которые Серж внес в комнату. Поверх черного кожаного саквояжа они увидели: фен, щипцы, склянки с гелями и помадами, а также флакончики с лаком для волос. Еще он принес ящик с парикмахерскими принадлежностями.

— Теперь твоя очередь, новорожденная, — сказал Серж с чуть заметным акцентом. — Только что я сотворил шедевр для твоей мамочки, а сейчас я поколдую над тобой.

— О! Должно быть, вы принесли весь первый этаж Блюмингдейла, — прошептала Лизи с благоговением.

«Будет очень забавно», — подумала Бретт, вспоминая, как красиво выглядела ее мать, выходя от парикмахера. Она подмигнула Лизи и спросила:

— Господин Серж, когда вы покончите со мной, смогли бы вы сделать что-нибудь и с Лизи?

— Конечно, мой ангел. В твой день рождения — все, что ты хочешь.

— Он очень милый, — прошептала Лизи, в то время как Серж сушил волосы Бретт.

— Как это будет выглядеть? — спросила Бретт.

— Это очень сложно объяснить. Я должен сконцентрироваться, — сказал Серж, оглядывая гребешки из слоновой кости гагата и живых цветов, которые должны были быть частью его творения. — Но ты будешь выглядеть как китайская куколка.

«Очень сложно», — подумала она: ей совсем не хотелось, чтобы гости весь вечер засматривались на ее прическу.

— В этом году в школе мы изучали Китай, — сказала Бретт. — Знаете ли вы, что, по традиции, китайские девочки носят волосы распущенными, пока не соберутся выходить замуж? Я думаю, будет дурным тоном, если поднять их вверх.

— Дурной тон? — нервно сказал Серж. Бретт не была твердо уверена в этом, однако, казалось, это очень обескуражило его. — Как ты говоришь они носят волосы?

Серж закрепил веночек из бело-розовых крошечных цветков в челке. Ее черные волосы, слегка подкрученные, ниспадали вниз по спине.

— Ты становишься красоткой — действительно красивой, — уверенно сказал он, доставая склянку с розовым блеском. — Думаю, что немного помады на губах тебе также не повредит.

Лизи уселась на место Бретт, и Серж принялся укладывать ее белокурые локоны в халу.

Бретт посмотрела на себя в небольшое настольное зеркало и не увидела девочку, высокую, нескладную, с тонкими руками и ногами и волосами, которыми можно было управлять, только заплетая их в косы. Она увидела симпатичную девочку, немного загорелую, в глазах которой отражались ум и удивление, и тепло улыбнулась.

Серж бесшумно исчез, бормоча что-то о дурном тоне.

Лизи, довольная своей внешностью, особенно помадой, села на кровать, оглядела комнату и подумала, что никогда бы никуда не ушла, будь у нее такая комната. Ей нравилась комната у себя дома, но квартира ее родителей никогда не сравнится с Кокс Коув или шикарной квартирой на Пятой авеню, где жила Бретт со своей матерью и Захари Ярроу, ее теперешним мужем.

— Что-то не так? — спросила Лизи, заметив серьезное выражение лица Бретт.

— Я только мечтаю, чтобы сегодня все прошло нормально и чтобы мама с Захаром опять не поругались, — ответила Бретт.

— Не переживай так, Бретт. Мы собираемся сегодня принять бой. Пошли, пора одеваться.

Лизи сняла с вешалки свое новое праздничное платье в желтый горошек. Бретт влезла в шелковую изумрудно-зеленую китайскую тунику и прикрепила серебряные аксельбанты на шее и плечах. Вышивка из букетов желтых, розовых и лиловых цветов с жемчужинами в центре была разбросана по всему наряду.

Лизи закрыла рот рукой, чтобы не взвизгнуть:

— Ты выглядишь, как китайская принцесса!