Восхождение Черной Воды - Артемьев Роман Г. - Страница 42

— Не знаю. Скорее всего, раньше часто использовали, потом перестали, а перенести из одного реестра в другой забыли. Я, пока сама не столкнулась, представить не могла, сколько сил отнимает бюрократия!

— Не жалеешь, что осталась в Олдоакс?

— Майрон, больше идти некуда, — серьёзно ответила Годива. — Это перед парнем, мужчиной открыты все дороги, а для девушки моего статуса круг допустимых занятий очень ограничен. Я очень хотела бы съездить в Южную Америку, посмотреть остатки Звездного Города, пожить там несколько лет, изучая местную магию. Но — нельзя!

— Сейчас нельзя. После войны социальные нормы изменятся.

— Только для обычных людей и неродовитых магов. Уклад в Священных Домах остаётся неизменным веками, уж ты-то должен знать. Мы, конечно, на особом положении, Золотые Пчелы теснее прочих взаимодействуют со смертными, но мне, к примеру, не скоро позволят возглавить собственную фирму. Дожить бы до конца века…

— Тоже читала последний прогноз Незримых Путей?

— Так, пролистала, — поморщилась девушка. — Он очень сухой и расплывчатый. У нас своих провидцев хватает.

Дом Золотых Пчел, подобно ещё шести Домам, почти целиком состоит из отрекшихся. То есть из тех потомков Старейших, кто, ощутив Зов, выбрал отречение от служения прародителям и предпочел остаться в мире смертных. Они потеряли значительную часть силы, утратили благоволение духов и демонов, но сохранили кровь и знания. Отношение к ним разное, их жизненные пути после получения полной самостоятельности — тоже. Кто-то, как Финехас, продолжает защищать Дом, в котором некогда родился, другие предпочитают жить среди смертных, третьи объединялись между собой и с разной степенью успешности создавали что-то своё. Вот из последних со временем и выросли Дома, считающиеся приравненным к Священным.

Они до сих пор принимают в свои ряды тех, кто не пожелал уйти во Врата. На происхождение смотрят, но не жестко, обычно берут всех желающих, не имеющих слишком большого количества личных кровников. Поэтому наследие у их представителей разное. Есть бойцы, есть пророки, ремесленники, менталисты. Причем все они стары и опытны, так что в словах Годивы нет ничего удивительного.

С артефактом, послужившим причиной визита, мы управились буквально в пять минут. Почуявший исходящую от меня силу ларец мигом открыл замок, позволяя появиться крышке, Годива заглянула внутрь и без помощи рук вытащила наружу здоровенный кубок с двумя мощными ручками по бокам. Проверив целостность плетений и убедившись, что в первом приближении штука работоспособна (мы не проверяли, действительно ли она превращает молоко в сильный яд), девушка сделала пометку в ведомости, поставила подпись, с чрезвычайно довольным лицом захлопнула ларец и ногой запихнула его в самый дальний угол комнаты. Похоже, инвентаризация помотала ей нервы.

Особого желания бродить по комплексу у меня не было. Школу я осмотрел в предыдущие посещения — несколько деканов провели экскурсию по своим владениям, — а служить развлечением гуляющим школьникам я не собирался. При виде меня они начинают исподтишка пялиться и перешептываться между собой. Поэтому, отказавшись от предложения пообедать, вместе с пожелавшей проводить меня девушкой направился к выходу с территории.

И, как назло, напоролись на госпожу Наталью Сердца Света. Хотя я специально подобрал утреннее время, чтобы избежать встречи с сородичами или сильными магами. Наталья, которой уже лет двести стукнуло и чей Дом известен видящими истину, мигом срисовала мой новый статус и склонилась в почтительном поклоне:

— Возблагодарим Старейших, чьей волей путь мой пересекся с сыном Черной Воды, эн Майрон.

— Возблагодарим, — подавив вздох, кивнул я. — И нет нужды обращаться ко мне столь величаво. Я по-прежнему не более чем могущественный.

Женщина снова поклонилась. Своему главе она, разумеется, сообщит новость, но здесь и сейчас согласилась поддержать игру.

— Как пожелает… могущественный. Осмелюсь выразить своё восхищение недавним призывом — немногие решаются беспокоить эту сущность.

— Они поступают совершенно правильно. Не так давно одна знакомая назвала меня опытным суицидником и попросила никогда не давать ей уроков.

— Леди Инесса известна своим острым языком, — сразу поняла, о ком идёт речь, Наталья. — Но, между нами, в данном предмете она сама — мастер.

— Я почему-то так и думал.

Интересно, каким она видит меня? Я знаю, как выгляжу в обычных глазах, зеркал в поместье в достатке. Белоснежная кожа. Антрацитово-черные глаза без признаков зрачка. Полностью седые, слегка вьющиеся волосы, густой копной спускающиеся до лопаток. Нечеловечески симметричные, идеально выверенные черты лица, громче любых слов кричащие о происхождении. Тонкие губы, прямой нос, высокие скулы. Уши с маленькой мочкой, плотно прижатые к голове. Изящные руки с длинными пальцами, столь же непропорционально длинные ноги с небольшой ступней. И самое главное — полупрозрачная тень за спиной, похожая на два крыла. Признак изменений, зародыш будущего могущества.

Мы еще немного поговорили и разошлись. Годива, помалкивавшая всё время разговора с госпожой Натальей, прекратила стрелять глазами, откашлялась и осторожно сказала:

— Она обратилась к тебе, как к старшему.

— Возможно, госпожа узнала о появлении у меня вассала из другого Священного Дома? Временного, само собой.

Мне почему-то захотелось похулиганить. Мое становление наследником с каждым днём всё больше превращалось в секрет Полишинеля, но душа требовала играть спектакль до конца. Особенно с Годивой, которая с момента нашего знакомства подозревала меня в наличии особенных тайн (в смысле, более особенных, чем в других Священных Домах) и стремилась их раскрыть. Её вера выглядела забавно, а прилагаемые усилия вызывали умиление пополам с уважением.

— У тебя появился вассал?! В смысле, — она прикинула варианты и выбрала самый вероятный, — «живущий под крышей Дома»?!

— Именно. Малх Испепеленного Рассвета, третий из носящих это имя. Он считает себя обязанным мне жизнью, между нами — совершенно напрасно.

— Испепеленные же на Новгородчине живут! Как ты с ним вообще познакомился? Он в Англию приехал?

— Нет. Знаешь, лучше он сам о себе расскажет. Всё равно ведь придется выводить его в общество, знакомить с сородичами, вот тогда ты его и расспросишь. Ну или сама загляни на Перекресток, если не терпится.

— Загляну, — прищурившись, зловеще пообещала Годива. — Обязательно загляну. Неизвестно, когда ты теперь с Перекрестка выберешься.

— Я довольно часто бываю в Англии, просто стараюсь не привлекать внимания…

Уже вечером, в поместье, лежа в постели я подумал, что логика событий подталкивает меня к становлению главой Черной Воды. Даже, наверное, стоит поторопиться, потому что Мерри ждет и обманывать её нельзя; потому, что со дня на день соседи уверятся в принятии мной титула наследника и начнут действовать; потому, что ритуалы, предшествующие вызову на поединок за право на верховную власть в Доме, проходят с необычайной легкостью, свидетельствуя о благоволении предков. Они, похоже, полностью на моей стороне, что не может не радовать. Лотарь всё же взрослый и опытный маг, прошедший полноценное обучение и участвовавший в реальных схватках. Как бы он ни опустился, наука Финехаса вбивается в плоть и память навсегда.

Глава 19

Ни на что не рассчитывая, письмо имперским родичам я отослал. Всего лишь соблюл политес. В высокопарных выражениях уведомил главу Священного Дома Скалы Трепета о имеющем место на его территории нарушении Закона и перечислил все известные факты, добавив полученные от Атаульфа имена. Большего, на данный момент, сделать нельзя.

Это не значит, что я опустил руки. Просто взял небольшую паузу на обдумывание. Черная Вода известна злопамятностью и коварством, и я не вижу причин в данном случае опровергать стереотипы. Тем более что в отношении меня они справедливы. Я ведь не забыл тех торговцев ингредиентами, которые обманывали меня в детстве и благодаря которым в конечном итоге познакомился с Купером. Имена людей, пытавшихся нажиться на ребенке, попали в своеобразный черный список — специально не мщу, но при случае гадость сделаю.