Попаданец XIX века. Дилогия (СИ) - Леккор Михаил - Страница 65

Но современное настоящее в промежутке эдак лет тридцати – сорока виделось более оптимистичнее. Тут помещик сам себе царь и даже немножечко бог! Да и время после великих реформ Александра II лично ему представлялось хорошее. Соломку‑то он уже подстелил под задницу его высокоблагородия! А дальше хоть дом гори, он уже не будет жить!

В своем помещичьем доме после деревенского визита его встречали замечательно – жаркими печами, от которых во всех комнатах становилось тепло, питательным и вкусным ужином с деревенскими разносолами, почтительными и вежливыми слугами. Попаданец ничуть не удивился, когда в первых рядах заметил красавицу Екатерину. Эта в какой‑то мере проныра везде пролезет. А вот то, что всегда подозрительная ключница Авдотья относится к этому спокойно, его несколько поднапрягло. Что это – тендерный заговор? Революция слуг втихую? Вот ведь шельмецы, никому нельзя доверять!

Что же, воевать так воевать, и он им подложит хорошую свинью! Прохрюкают с досады, да поздно будет. А пока поел. Рыбный форшмак и свиные котлеты под картофельное пюре и особенным образом приготовленную капусту были диво как хороши и питательны! Жаль, что уже в ХХ веке это будет страшное дерьмо, которое, как и полагается, можно было  выбросить только в туалет. Нет, не ели вы, господа, простую пищу дивного XIX века!

После ужина прошел в свой кабинет, велел привести красавицу Катю. ДЛЯ ДЕЛА и никак не иначе. Думаете, кто‑то поверил? Ха! Плутовка была очень как прелестна! И будущая не венчанная ночь любви с помещиком его совершенно не пугала, даже наоборот, как‑то радовала и волновала. Эй, ты случайно не попаданка из XXI века, едрить – кудрить твою с коромыслом?

Однако сам барин ее удивил и даже разочаровал. Вместо того, как любой безрассудный и, честно  говоря, глупый мужчина с радостью потащить ее в постель, он заговорил с ней на серьезную, а, значит, и бесполезную тему.

А ведь очень привлекательна, чертовка. Уж куда у старенького попаданца будущего (XXI века) века ослабло либидо,  но и у него возникло желание повалять в кровати, помять пухлые булки. Молодое тело балует, кидая в разум гормонами? Еле‑еле сдержался, вспомнил о будущем.

‑ Катерина! ‑ заговорил с ней этот бестолковый с точки зрения девушки мужчина, ‑ посмотри на моего кучера Федора. Ты, надеюсь, видела его? Замечательный мужчина и кормилец.

‑ Да барин! ‑ как‑то тревожно сказала девушка. Разговор  все меньше ей нравился, но особенно повлиять на него она не могла, на все ее демонстрируемые прелести он охотно смотрел, но не волновался и руки не распускал. Оставалось только ждать приступа похоти и на все поддакивать. Мужчины такие упертые, как ослы, а особенно такой причудливый, как их новый барин.

‑ Это твой будущий муж и благодетель! ‑ оглушил он девушку, ‑ люби его и воздастся тебе всем по жизни – дети, хозяйство, сытая жизнь.

‑ Но я не хочу выходить замуж, ‑ попыталась возразить она помещику, ‑ я хочу быть рядом с вами, барин.

Ишь как она запела! А велосипед тебе в руки не надо? Нет уж, свою личную жизнь ты будешь обустраивать без него. Хотя жаль, конечно. Столько добра пропадает, первоклассного, сексуального.

Однако сладкое желание плюнуть на все и устроить шабаш в постели с молодой колдуньей, как вдруг появилось, так и быстро исчезло.

‑ Это не обсуждается.  Даже не пытайся мне показывать свои соблазнительные булки, не младенец уже! ‑ жестко оборвал он Катерину и потом спокойно предложил: ‑ давай, поговорим о твоем счастливом будущем, а потом подумаем не только о тебе. Я тебя не брошу, не бойся.

Помолчал немного, давая девушке осознать свою судьбу. Осадил ее твердым взглядом, когда та попыталась встать на ноги в порыве жаркой речи. Вот ведь, так перетак, все пытается соблазнить сладким грехом. Заговорил, уводя в сторону от похоти к богоугодному делу:

‑ Ты, Катерина, не только редкостная красавица, но и мастерица прекрасная. Причем, пойми, дорогая, твоя красота уже проходит. Зрелая женщина тоже хороша, но уже не так чудесна, как юная девушка. Увы, но время не остановишь. Смирись с этим.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Зато, как мастерица ты становишься все чудеснее, у тебя получается все лучше и вкуснее. Это же настоящее чудо!

Екатерина на эту сдержанную и благообразную речь мудрого барина (а, значит, старого, не способного к плотским утехам) попыталась хотя бы огрызнуться. Пусть порет, гад! Хотя бы посмотрит, чего лишается. Ей очень не понравилось, что он ее так резко состарил. Она еще может жить и даже рожать! Но Макурин ее вновь остановил на полуслове:

‑ Стой, Катерина, ничего не говори о блудовестве, чтобы потом мучительно не краснеть за себя. Зато подумай о себе, как об особенной мастерице. Между прочим, и сам государь российский император Николай Павлович, и его жена, государыня Александра Федоровна намедни очень хвалили и твои хрустящие соленья, и пахнущие варенья. И хотели бы видеть тебя перед своими глазами на августейшей аудиенции. Именно,  как мастерицу, а не красотку. Только не разговаривай много по этому поводу со слугами, рано еще слишком. Все, иди, не доводи до греха, сладкоежка!

В общем, за несколько минут Андрей Георгиевич и отчитал ее, и обрисовал замечательное счастливое будущее, выгнав потом в шею в людскую, к остальным слугам. Пусть пока Авдотья ее там погоняет, а там ближе к лету, будет пока переваривать варенья, готовить по второму кругу соленья. А молодость пройдет, как и глупость. А чтобы не принесла ненароком в подоле, будет тебе венчанный муж Федор. Он еще сравнительно молод, с ним не будешь ночью тосковать в постели.

Думал так, чувствуя, что чресла, если не сказать хуже, остались чрезмерно напряжены и желают эту прелестницу с ее великолепным телом. По правде говоря, Екатерина этим темным вечером могла бы легко победить, если бы еще чуть‑чуть поднажала. Очень уж она красива была и завлекательна. Но на пути к ней оказались два препятствия:

Во‑первых, Андрей Георгиевич подозревал, что она еще девственна и после ночи любви окажется у него на шее. Ибо какой нормальный мужчина, даже простолюдин, в XIX веке возьмет такую так сказать порченную. Катя же этого не понимает, или сознательно хочет быть простой содержанкой своего помещика после жизни в крестьянской избе. Не она первая и даже не миллион первая в помещичьей России.

Ох, нет, это без него. Нормальным мужем он поможет, а женщина у него будет другая. И никакой простонародной любовницы с кучей незаконных дворянских детей ‑ бастардов;

Во‑вторых, голова у него на сегодняшний день забита различными и многочисленными хозяйственными проблемами. Поместье большое, только ревизских душ несколько тысяч. А вместе с бабами и детьми не меньше пяти тысяч, как минимум. Причем Андрей Георгиевич мысленно не без основания полагал, что даже намного больше.  Статистики‑то нет вообще, ни по поместье, ни в целом по России.

Даже в XXI веке это бы оказалось много, а уж в XIX столетии вообще глупый кошмар. Он, хотя пока только «поднимал» лишь Березовое, но чувствовал, что и здесь проблемами он наестся по горло. Какие уж там сладкие, но распутные девки, пусть и весьма красивые и пригожие.

Он только посмотрел в след красотке, ушедшей в раздраеных чувствах – от разгневанных до испуганных. Подумал, что, наверно, им еще не раз с ней встретиться, и он даже, в конце концов, им проиграет. Уже сейчас его тело было готово не раз сдаться и только  пугливость девки,  шокированной роскошью дома помещика, еще позволила стать ему победителям. Но вскоре она примерится к обстановке и начнет, как всегда женщины, крутить перед мужчинам своими прелестями. И, как бы ему это не казалось позорно, быстро поднимет лапки в знак полной капитуляции.

Макурин так подумал, и не только кисло, но и радостно. И тут же уточнил, что если только Настя здесь не появится. О тогда тут пройдет битва титанов, хо‑хо. Он‑то в любом случае будет виноват, а вот кто победит?

К мужикам надо идти иди, ведь как ни крути, но день сельского схода все же пришел. Ближе к обеду, когда он уже подумывал чего бы ему разэтакое съесть, пришел взмыленный Аким и  доложил, то все крестьяне в центре Берзового уже собрались и ждут только его милость.