Коммандер (СИ) - Пылаев Валерий - Страница 16

— Ты… Стой! — Хельга напоследок еще раз дернула меня за одежду — но все-таки поплелась следом. — Черт бы тебя побрал, Жосслен Бомон.

И почему я раньше не догадался?.. Так сильно хотел удрать из Антверпена тайком, чтобы вернуться обратно к Оболенскому, герцогине и императору Жозефу? Если так — мне было нечем их порадовать. Таинственные чертежи из конторы покойного мсье Делорма мало чего стоили без железок из трюма “Титании” — но те или попали в руки британцам, или, что куда вероятнее, уже давно покинули порт раньше.

Корабль встал на якорь в Антверпене два дня назад — и вряд ли тайные слуги канцлера стали медлить с разгрузкой… Если уж о прибытии доложили ему лично, да еще и тайной депешей.

— Доброго утра, сэр! — Я на всякий случай поднял обе руки вверх, чтобы их было получше видно. — Кажется, мы с леди немного заблудились. Не могли бы вы отвести нас к капитану этого чудесного судна?

Когда я вырулил из-за угла, моряк застыл ледяным изваянием. Жили только его глаза: одновременно обалдевшие, испуганные и увеличившиеся до размеров самой крупной британской монеты. При желании я, пожалуй, мог бы и вовсе пройти мимо — и все же терпеливо дожидался, пока бедняга очухается.

Через несколько мгновений он выругался себе под нос, схватился за кобуру на боку, но, увидев, что я не собираюсь дергаться, отпустил оружие. И заверещал так, что Хельга зажала уши руками. Бешеный вопль прокатился по стальным внутренностям “Титании” — и ответ не заставил себя ждать.

Все-таки безопасность на корабле была налажена на высшем уровне: вооруженные до зубов молодчики из караульной команды появились одновременно со всех сторон — и куда быстрее, чем я ожидал. Двое осторожно оттащили в сторону Хельгу, а остальные тут же взялись за меня. Заломали руки, ткнули лицом в переборку и принялись обшаривать карманы. К морякам тут же перекочевали “кольт”, “глушилка” и паспорт. От документов из тайника Делорма я предусмотрительно избавился еще в трюме, а забрать кошелек помешала то ли дисциплина, то ли воспитание — да и в целом британцы вели себя предельно корректно — с учетом обстоятельств. Правда, один все-таки не отказал себе в удовольствии легонько заехать мне по пояснице прикладом карабина.

— Сделаешь так еще раз — вырву руки, — негромко пообещал я.

Не знаю, что подействовало лучше — угроза, или все-таки прокатившаяся от меня во все стороны волна Дара. Как бы то ни было, караульные тут же притихли. Даже не стали задавать вопросов — просто молча повели сначала к лестнице, а потом дальше, наверх. Старший по званию аккуратно держал под локоть Хельгу, но от меня вся команда явно предпочитала держаться подальше.

Я еще не до конца придумал, что именно буду говорить новому хозяину “Титании”, но одно знал наверняка: Жосслен Бомон, коммивояжер из Шампани и, возможно, французский шпион, закончил свою работу. Может, не слишком удачно — и все же пришло время отправить беднягу на покой.

Один из конвоиров открыл передо мной узкую металлическую дверь — и через пару мгновений мы оказались в небольшой каюте. Внутри едва помещались узкая койка, несколько стульев, шкаф с каким-то папками, сейф в углу и приземистый стол из темного дерева. А уж самому капитану — крупному мужчине в форме офицера Королевского флота — новое жилище наверняка и вовсе показалось тесным.

Что, впрочем, не мешало ему встретить нас, как подобает: без лишних слов… точнее, вообще молча — и все же весьма учтиво. Капитан чуть приподнялся на стуле, изобразив легкий поклон, жестом пригласил нас с Хельгой сесть напротив — и тут же выпроводил лишних караульных, оставив только двоих. То ли из предосторожности, то ли просто потому, что именно так и полагалось действовать в случае непредвиденных обстоятельств… Впрочем, едва ли кто-то вообще мог предположить, что на борту “Титании” каким-то образом окажутся посторонние.

— Жосслен Бомон… — задумчиво пробормотал капитан, перелистывая мой паспорт.

— Документы поддельные, сэр… приношу свои извинения. — Я чуть склонил голову. — Мое настоящее имя — Александр Горчаков. Князь, подданный российской короны и доверенное лицо его величества императора Павла.

В крохотной каюте мое заявление произвело эффект прокатившейся по полу осколочной гранаты. Один из конвоиров за спиной перестал дышать, второй закашлялся и, кажется, даже выпустил из рук карабин — тот негромко ударил прикладом в пол. Хельга полыхнула Даром так, что листы на столе напротив затрепетали, и я всерьез начал опасаться, что она сейчас выкинет какую-нибудь глупость.

И только капитан сохранил спокойствие — полностью. Я смог почувствовать обрывки эмоций, но на лице они не отразились никак.

— Вот как?.. — Капитан чуть сдвинул густые черные брови. — А ваша очаровательная спутница?..

— Графиня Гижицкая, — я соврал, не задумываясь. — Думаю, нам нет нужды доказывать… Но если вы пожелаете обратиться к командованию, я, разумеется не буду возра…

— Нет, конечно же, нет, ваше сиятельство. Может, мы и простые моряки — но в Королевском флоте знают, кто такой Александр Горчаков… И вряд ли кто-то другой отважился бы присвоить это имя.

Капитан отлично владел собой. Наверняка его голова сейчас буквально лопалась от мыслей, вопросов и сомнений — но он не только не подавал виду, а даже нашел в себе силы улыбаться. Может, не вполне искренне — зато в высшей степени обаятельно. Когда мы встретились в первый раз, я прошмыгнул за широкой спиной чуть ли не на расстоянии вытянутой руки и тут же удрал — зато теперь мог рассматривать сколько угодно.

Рослый, черноволосый и темноглазый. Около сорока лет, может, чуть старше. В британском капитане определенно было что-то от Багратиона: немалый рост, выправка, уверенность и буквально расходившееся во все стороны ощущение власти и силы. Не магической — я не почувствовал и крупицы врожденного Дара — другой. Которую могли дать только талант, опыт и ответственность — за корабль с экипажем… или за целую Империю.

Впрочем, на этом сходство и заканчивалось: при всей незаурядной харизме, Багратиона сложно было назвать привлекательным, а вот капитан выглядел весьма эффектно. Его внешность скорее подошла бы не военному моряку, а актеру из Голливуда. В правильных, но чуть грубоватых чертах лица просматривалось куда больше природного обаяния, чем классической красоты — и я почему-то сразу подумал, что в такую фактуру женщины влюбляются куда охотнее, чем в однотипных смазливых героев с киноэкранов. Даже Хельга будто бы поглядывала с интересом — хотя куда больше ее внимания доставалось мне.

По вполне понятным причинам.

— Что ж… — задумчиво произнес капитан. — Могу ли я полюбопытствовать — каким же образом русский князь оказался здесь, на “Титании” — и для чего?

— Представьте — я как раз хотел спросить у вас то же самое. — Я пожал плечами. — Если мне не изменяет память, это судно принадлежит голландской судоходной компании — но никак не британскому флоту. И перед тем, как задавать вопросы, вы могли хотя бы представиться. Сэр.

Может, я и высказался грубовато — однако пронять капитана оказалось не так просто. Впрочем, неудивительно — я понятия не имел, зачем ему понадобилось захватывать “Титанию” и спешно уводить ее из Антверпена — едва ли команда действовала без указки. И для подобной работы наверняка отобрали лучших из лучших. Тех, кто умеет не только соображать, но и действовать — в самых различных обстоятельствах.

— Пожалуй, вы правы, сэр. Мое имя — Томас Коннери, коммандер военного флота его величества короля Георга. — Капитан чуть склонил голову. — А что касается вашего второго вопроса… К сожалению, я не уполномочен на него ответить.

— Охотно верю, — кивнул я. — Но в таком случае, мне бы хотелось встретиться со старшими офицерами эскадры, коммандер. Думаю, мое положение позволяет даже требовать подобное — и все же только прошу. Пока что.

Вместо ответа Коннери только посмотрел на меня — и смотрел долго. Без растерянности, без злобы или даже какой-то осязаемой неприязни — но я почему-то сразу подумал, что, возможно, изобрел далеко не лучший способ разгадать очередную тайну “Титании”. В конце концов, мы с Хельгой могли просто-напросто вскрыть металл корпуса Кладенцом и потом устроить себе небольшой заплыв до берега… Всего каких-то полтора-два километра по грязному и холодному устью Шельды.