Капитан (СИ) - Оченков Иван Валерьевич - Страница 71

— Март, я…, — с неожиданным волнением начала девушка.

Колычев, заглянув невесте в глаза, сразу понял, что ее тревожит, и развеял опасения Александры.

— Саша, между нами все по-прежнему. Я хочу быть с тобой. Всегда.

Девушка в ответ лишь поцеловала его. Под руку они поднялись по широким ступеням крыльца в дом, где их уже ждали за большим столом.

— А теперь давайте праздновать!

Утром следующего дня целая делегация в составе атамана Забайкальского казачьего войска и капитана первого ранга Зиминых, капитана-рейдера и сенатора Мартемьяна Колычева и их личного адвоката Семена Наумовича Беньямина спустилась с борта «Ночной Птицы» неподалеку от конторы «Вересаев и Партнеры». Шум винтов и мотора переполошил окрестных псов, птиц и мальчишек, нарушив благопристойную тишину элитного квартала.

Торжественная процессия, ведомая Беньямином, прошествовала прямиком на третий этаж, миновала анфиладу комнат и оказалась в роскошном кабинете самого присяжного поверенного и старшего нотариуса Петра Петровича Вересаева, представительного пожилого господина с рокочущим басом и величественными манерами, который с конца девятнадцатого века, а значит уже больше сорока лет являлся юристом семьи Колычевых и был нанят на работу еще основателем ОЗК Иваном Архиповичем Колычевым.

На внезапное появление делегации он никак не отреагировал, словно не произошло ничего необычного и неожиданного.

— Чем могу служить вам, Мартемьян Андреевич? Да-да, не удивляйтесь, я, конечно, обязан быть в курсе всех дел и давно уже собираю о вас всю доступную информацию. Вот и господину Беньямину пришлось подбросить кое-какие сведения, к слову, коллега, вы могли и не тратить деньги своего клиента, а напрямую обратиться ко мне.

Марту казалось, что Беню смутить невозможно, но сейчас он увидел легкий намек на румянец на его до синевы выбритых скулах.

— Тем лучше, уважаемый Петр Петрович. Значит, можно обойтись без долгих объяснений. Вот документы, доставшиеся мне от матери. Извольте ознакомиться, — и он протянул увесистый пакет в руки адвоката.

— Да, присаживайтесь, господа, дело, по всей видимости, займет некоторое время…

Воцарилось молчание. Все не без волнения ждали вердикта. Наконец, присяжный поверенный медленно поднялся из массивного кресла и, посмотрев прямо на Марта, произнес не без торжественности.

— Мартемьян Андреевич, я, как душеприказчик вашего деда, отца и матери, уполномочен передать вам текст из завещаний и уведомить вас о том, что вы являетесь их единственным наследником, а следовательно, имеете право на восемьдесят процентов акций «Объединенных Заводов Колычева», ценные бумаги других предприятий, недвижимость и счета на общую сумму сто сорок миллионов рублей в крупнейших российских банках.

— Э, благодарю вас, Петр Петрович. Рад, что вопрос решился столь ясно и без проволочек.

Они пожали друг другу руки через стол.

— Поздравляю тебя, Мартемьян, это великий день. Я рад, что дожил до него! — не смог сдержать эмоции и его опекун, стискивая Марта в стальных объятиях.

Дальнейшее выражение восторгов прервало вроде бы и негромкое, но столь рокочуще-мощное покашливание Вересаева.

— Какие будут распоряжения, Мартемьян Андреевич?

Эпилог

Давно замечено, что монархи тоже всего лишь люди, и Александр III не был исключением. Он тоже имел свои слабости и привязанности, и одной из главных была любовь к жене.

Императрица Евгения не могла похвастаться древним родом или богатством. Ее отец, будучи простым офицером, служил в одном из дальних гарнизонов, где и сложил свою голову за веру, царя и отечество. За заслуги павшего на поле брани родителя сиротку приняли в Смольный институт, а там судьба свела ее с будущим государем. Цесаревич влюбился сразу и бесповоротно и после бурного романа заявил венценосным родителям, что не желает иной супруги.

Скандал получился знатным, ибо среди достоинств невесты не имелось не то что знатности, но даже и Дара, что с некоторых пор считалось почти обязательным. Зато сам влюбленный уже в ту пору был общепризнанным гроссом и спорить с ним решались немногие. В общем, благословение было получено, потом последовала свадьба, а несколько особенно недовольных подобным мезальянсом сановников отправились в отставку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Впрочем, как ни странно, Евгения оказалась весьма достойной императрицей и в короткий срок смогла обзавестись довольно влиятельными сторонниками среди придворных. А еще она исправно рожала детей, активно занималась благотворительностью, не вмешивалась слишком уж явно в политику, чем вскоре заслужила искреннюю любовь десятков миллионов подданных.

Время от времени, рядом с государем, конечно же, возникали разного рода девицы с томными взглядами и не по возрасту пышными формами, но ни одной из них не удалось поколебать его привязанности к жене. Не считать же, в самом деле, мимолетные интрижки изменами?

Однако, время шло, здоровье царицы было уже не то, красота несколько поблекла, а вместе с ней ушла и былая пылкость отношений. К тому же, ни один из детей императора до сих пор так и не проявил свой Дар, что наводило на определенные мысли.

И тут на Петербургском небосклоне взошло новое… Нет, еще не светило, но уже и не маленькая звездочка. Юный рейдер, пилот-ас, герой войны, а вдобавок ко всему целитель, знающий тайну омоложения и умеющий пробуждать Дар в тех, у кого его быть не могло!

Перемена, случившаяся с государыней после нескольких сеансов, оказалась настолько разительной, что многие не поверили своим глазам. Она как будто сбросила со своих плеч пятнадцать-двадцать лет совсем не простой жизни, переполненной интригами, подковерной борьбой и беременностями. И Александр снова увидел перед собой ту прекрасную молодую женщину, когда-то сведшую с ума юного цесаревича. Неудивительно, что их романтические чувства друг к другу вспыхнули с новой силой.

Ранним утром, то есть примерно часов в одиннадцать, перед спальней императрицы случился небольшой переполох. Прибывший с важным известием чиновник по особым поручениям князь Еникеев был остановлен камер-казаками, причем самым невежливым образом.

— Не положено, ваше высокородие! — хором пробасили стоящие на часах бородатые терцы.

— Но у меня приказ доложить немедля! — растерянно промямлил потомок татарского мурзы.

— Потерпит! — безапелляционно заявил ему один из охранников.

— Но государь может разгневаться, — со значением в голосе намекнул князь.

— Это еще бабушка надвое сказала, — ухмыльнулся в бороду второй казак, — а вот ежели его от энтого дела оторвать, так тут точно головы полетят!

— Какого дела? — озадаченно переспросил чиновник.

Ответом ему были лишь донельзя хитрые улыбки караульных.

— Какого черта? — высунулся в приоткрытую дверь царь, заставив замереть от испуга всех присутствующих.

— Ва-ваше величество, — проблеял князь, догадавшийся-таки по растрепанному виду царя, в чем дело. — У меня крайне срочные известия!

— Да? — скептически хмыкнул Александр, запахивая длинные широкие полы кашемирового шлафрока. — Ладно, говорите, что там у вас, только учтите, если это не война и не какая-либо катастрофа, вас ожидает мучительная казнь!

— Вот, — протянул ему донесение обмерший от страха Еникеев, после чего тихонько добавил. — Нашелся законный наследник рода Колычевых и всех их богатств…

— Да неужели? — пробурчал довольный произведенным эффектом государь, и, закрыв дверь, вернулся в альков, где его ожидала растрепанная, но счастливая жена.

Однако прежде, чем они вернулись к любовным утехам, «хозяин земли русской» успел вчитаться в текст и…

— Обманул, сучонок! — взревел он и в сердцах громыхнул кулаком по драгоценному столику с инкрустацией.

— Это в чем? — невозмутимо поинтересовалась императрица, приобняв мужа за плечи и прижавшись к нему упругим бедром.

— Да во всем! Я ему со всей душой, а он даже словом не обмолвился… нет, ну каков!