Капитан (СИ) - Оченков Иван Валерьевич - Страница 67

Сегодня он воспользовался этой возможностью и преподнес его величеству весьма любопытный меморандум.

— Подлинность документов проверена? — высоко приподнял бровь царь, бегло просматривая бумаги.

— В этом нет никаких сомнений!

— А Оссолинский?

— Я и раньше не сомневался в его измене, а теперь у нас есть и доказательства, и он сам!

— Интенсивные допросы проводили?

— Нет надобности. Он и без того поет как соловей. Кроме того…

— Что?

— Есть подозрение, что подобный допрос провел наш герой!

— А он способен на такое? — изумился император.

— Боюсь, что не только на это, ваше величество!

— Но ведь пока он полезен?

— Более чем. Пилот, инженер, оружейник и целитель в одном лице. Такие таланты — редкость!

— Кстати, о целительстве. Государыне явно лучше. За эдакую услугу следует наградить…

— Несомненно. Но если ваше величество позволит мне дать совет, то пожалуйте его избранницу. Это позволит избежать излишней огласки и будет приятно не только юному Колычеву, но и…

— Колчаку? — быстро спросил царь.

— Преклоняюсь перед вашей проницательностью…

— Оставьте эту лесть, сейчас не время. Впрочем, мне нравится ваша идея, однако, нельзя же оставить мальчишку совсем без награды?

— Разумеется. Кстати, доктора Крылова тоже неплохо бы отметить.

— Он, кажется, не слишком благонадежен?

— Это было давно. Павел Александрович успел перебеситься и даже, я бы сказал, остепениться. К тому же царское благоволение наверняка оттолкнет от него бывших единомышленников, а сам он почувствует признательность.

— Ваши бы слова, да Богу в уши! — недоверчиво покачал головой царь. — Сколько их таких, которым следовало «чувствовать признательность», а они при каждом удобном случае гадят, и ладно бы только на меня, но ведь и на Россию!

— Вы и есть Россия! — не смог удержаться от верноподданнического возгласа генерал

— Это да, — милостиво кивнул в ответ император.

— Если уж зашел разговор…, — нерешительно начал Джунковский.

— Вы о чем?

— Об Оссолинском. Какие будут повеления на его счет?

— Сложный вопрос. С одной стороны, изменника необходимо предать суду и примерно наказать. С другой, об открытом процессе не может быть и речи. Слишком велик позор. Представитель древнего рода, богач, да еще и одаренный, и вдруг изменник. Нет, огласка совершенно недопустима!

— В представленных Колычевым документах упоминаются многие высшие сановники империи, замаранные сотрудничеством с британцами.

— Куда вы клоните?

— По странному стечению обстоятельств эти же самые люди выступали ходатаями по делу о наследстве семейства Колычевых.

— За Оссолинских просили? — высоко приподнял бровь царь.

— Именно.

— Расследование необходимо продолжить. Но тайно! А уж там посмотрим, кого в отставку, а кого в меценаты…

Услышав про меценатство, Джунковский едва заметно улыбнулся. Это было изобретение его ученика. Он редко прибегал к конфискации имущества у замешанных в неблаговидных поступках сановников. Чаще дело кончалось отставкой и крупным вкладом в особый императорский фонд. Обычно, не менее десятой части состояния, хотя случалось, что жертвовали и половиной.

— Осмелюсь напомнить, что одним из условий Колычева был открытый суд над родственником.

— Молод он еще мне условия ставить! — отмахнулся император. — Впрочем, я с ним сам переговорю.

— Прикажете пригласить его на аудиенцию?

— Нет.

Царям, как известно, не возражают и не отказывают. В особенности такие многоопытные люди, каким, несомненно, был Джунковский. Поэтому он просто поклонился и вышел. Разумеется, государь встретится со столь многообещающим молодым человеком, но наедине и в тайне ото всех. Следовало лишь обеспечить его безопасность.

Глава 36

Вот и окончился последний сеанс лечебного курса императрицы. С каждым разом ее величество переносила процедуры все легче и легче, а потому услуги фрейлины Зиминой почти не требовались. Но государыне понравилось общение с юной придворной, поэтому они каждый раз подолгу беседовали на разные отвлеченные темы, иногда задерживаясь на довольно значительное время.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Шурка рассказывала ей разные смешные истории из своей жизни, над которыми царица искренне смеялась, затем, в свою очередь, делилась разной информацией из жизни двора, иногда не стесняясь давать едкие характеристики своим приближенным. В общем, не смотря на разный возраст и статус, они стали почти подругами, что даже вызвало некоторое беспокойство у личной целительницы государыни, статс-дамы Аделаиды Петровны Сутолминой.

— Я вам так благодарна, Саша, за ваше сердечное участие и готовность помочь, — улыбнулась государыня, закончив одеваться.

— Что вы, ваше величество, я не сделала ничего такого…

— И ни разу ни о чем не попросили, и даже не намекнули. Ах, милая девочка, вы даже не предполагаете, какая это редкость при дворе!

— Как вы себя чувствуете? — поинтересовался вошедший только что в палату Крылов.

— Замечательно, доктор! — с улыбкой призналась пациентка. — Давно не чувствовала себя такой бодрой и… молодой! Как будто лет двадцать сбросила.

— Очень рад это слышать, — кивнул врач.

— А где ваш юный коллега?

— Он немного устал во время процедуры и теперь отдыхает.

— Надеюсь, ничего серьезного? — обозначила легкое беспокойство царица.

— Я здесь, ваше величество, — показался Март, и впрямь немного побледневший. — Со мной все в порядке!

— Вот и славно. В таком случае, вас не затруднит посетить нас в ближайшее время? Уверена, что мой супруг хотел бы лично выразить вам свою признательность.

— Я всегда к услугам его величества!

— Нисколько не сомневаюсь в этом, однако позволю себе дать вам один совет.

— Конечно.

— Будьте осторожны. У вас, как мне доложили, есть очень много для столь юного возраста завистников и даже врагов. И от некоторых не смогу защитить даже я.

— Я запомню эти слова, государыня, — с чувством ответил Март.

Как бы ни был хорошо устроен гостиничный номер, в нем никогда не бывает так удобно, как в собственном доме. Чувствуется постоянное присутствие чужих людей, а также временность своего пребывания. Нине Ивановне давно надоели ее роскошные апартаменты, а если честно, и весь Петербург, не говоря уж об окружающей его России. Но дела требовали ее присутствия, и со всем этим приходилось мириться. Впрочем, оставалась надежда, что все это ненадолго.

Многие весьма важные люди все-таки вспомнили о том, чем были обязаны семейству Колычевых и ей лично, и взялись похлопотать о скорейшем вступлении в наследство единственной дочери покойного Ивана Архиповича. И, судя по всему, им удалось сдвинуть дело с мертвой точки. Во всяком случае, до нее дошли слухи, что государь, если и не согласился, то, по крайней мере, принял во внимание их доводы. Так что ее будущее и будущее ее потомков обеспечено. Они выплатят долги, Анджей очистит свое имя, выйдет в отставку, а там можно будет подумать и о его браке. Не вечно же ему ходить холостяком.

Правда, в последнее время старую графиню иногда посещало какое-то нехорошее предчувствие, но она старалась гнать от себя дурные мысли, списывая все на несносный климат и дурную пищу в этой варварской стране.

— Джеймс! — позвала она слугу, почуяв легкий холод, — подай мне плед, пожалуйста…

Мягкое одеяло из шерсти альпаки невесомо опустилось Нине Ивановне на плечи, и она не смогла удержаться от улыбки. В этот момент ей страшно захотелось немного перекусить, причем не сухих английских тостов с джемом, а свежеиспеченных оладушков с румяной корочкой, таких вкусных и мягких, какие умела делать только их няня в оставшемся так далеко детстве. Вкус на губах был таким явственным, что она не выдержала и облизнулась, после чего, как будто спохватившись, подняла взгляд и увидела вместо своего старого слуги высокого молодого человека с нестерпимо ярко-синим цветом глаз.