Капитан (СИ) - Оченков Иван Валерьевич - Страница 47

С трудом добравшись по свежевыпавшему снегу до «Ночной Птицы», Таня принялась тарабанить по люку, стараясь привлечь внимание дежурного. Спустя некоторое время ей это все-таки удалось, и через обшивку донесся недовольный голос Дугина.

— Кого там черт принес?

— Это я, Степа, открой!

— Таня? — удивился механик. — Какая нелегкая тебя сюда принесла?

— Командир приказал. Да открывай же ты, холодно!

— Думаешь, тут тепло? — пробурчал Дугин, раздраивая мудреный механизм люка.

Наконец, ему удалось справиться с запорами, и дверь с металлическим лязгом отворилась.

— Заходи, — посторонился он и вдруг понял, что в лицо ему смотрит ствол пистолета.

— Тихо! — прошипел диверсант, зажимавший рот Калашниковой. — Будешь молчать, останешься жив.

— Ладно, — только и смог выдавить из себя никак не ожидавший подобного Степан и попятился внутрь корабля.

Злоумышленников было трое. Белые маскхалаты позволили им пройти мимо обычной охраны, а мощные амулеты смогли обмануть чувствительные артефакты летающей субмарины. Прибудь Колычев на место чуть раньше, он, возможно, сумел бы обнаружить диверсантов, но сейчас его внимание было целиком занято периметром, а враг был уже внутри.

Дугин никогда не был героем. Да, ему приходилось участвовать в боях и даже абордажах, но это никогда не являлось его главной задачей. Но кое-чему служба на рейдерах его научила. И главное — никогда не допускать врага внутрь корабля. Хунхузы пленных все равно не берут, так что, если хочешь жить — дерись до последнего. Поэтому, осторожно пятясь по коридору, он поравнялся с постом управления и, резко отпрыгнув в сторону, открыл клапан аварийного закрытия люков.

Ответом ему был выстрел и острая боль в боку, но это было неважно, поскольку только что раздраенный люк с каким-то инфернальным скрежетом вернулся на место.

— Ты что сделал, гад? — удивленно спросил диверсант.

«Сам-то как думаешь»? — огрызнулся про себя Дугин, пытаясь вытащить из сбившейся назад кобуры «смит-вессон».

За этим занятием его и застала смерть. Второй раз враг не промахнулся и остался совсем один внутри незнакомого ему корабля.

— Стреляют! — первым услышал шум Вахрамеев.

— Где? — встрепенулся Витька.

«Сокол, что происходит? — послал мысленный запрос Март».

«Несанкционированное проникновение, — после небольшой заминки ответил ему искин [2]. — Внутри корабля посторонний. Дугин убит. Пилот захвачен».

— Но как это возможно, черт побери! — выругался Колычев.

«Мощные маскировочные артефакты, — в металлическом голосе «Птицы» появилось что-то вроде раскаяния. — Мне до последнего не удавалось идентифицировать их как врагов».

— Сколько их?

«Я вижу троих. Один внутри. Двое снаружи. Возможно, еще несколько находится рядом».

— Блокировать противника внутри корабля. Ни в коем случае не допускать в рубку управления или отсек ГДК!

«Принято».

— Все, пошли! — приказал подчиненным Март. — Диспозиция меняется. Я не вижу врага, поэтому сначала стреляем, потом разбираемся!

— Там же Таня! — простонал Витька.

— Главное про пленных не забыть, — язвительно пробурчал дядька Игнат, сбрасывая полушубок.

Немного подумав, Колычев последовал его примеру и тоже снял пальто. Затем, переложив пистолет в карман брюк, он обнажил меч и буквально почувствовал, как тот вибрирует в предвкушении боя.

«Гун-то, ты чуешь врага?»

«Да, — едва слышно отозвался тот».

Оставшиеся снаружи бойцы передовой тройки диверсантов застыли в нерешительности. Они должны были обеспечить подход к кораблю основной группы, шедшей с мощным зарядом взрывчатки, чтобы заминировать и взорвать непонятный корабль. Но внезапное появление девушки нарушило продуманный план. А теперь их старший оказался внутри, а они — снаружи с брыкающейся пленницей на руках.

— Эй ты, тварь! — злобно прошипел один из них Татьяне. — Как открыть эту проклятую дверь? Отвечай, сучка!

— Как она тебе ответит, ты ей рот зажал? — хмыкнул второй и хотел было подойти к «Ночной Птице», чтобы постучать по люку прикладом, но не успел сделать и пары шагов, как из снежной круговерти выскочила чья-то смазанная фигура.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Лезвие гун-то мелькнуло будто молния и чиркнуло диверсанта по шее, практически отделив голову от плеч. Та некоторое время еще бессмысленно хлопала глазами и шевелила губами, желая что-то сказать и не осознавая, что все кончено, а впитавший в себя дикое количество энергии Март уже стоял напротив второго злоумышленника.

— Я убью ее! — в панике заорал тот, прижав к горлу девушки нож.

Но Март, даже на миг не задержавшись, одним длинным шагом сблизился с врагом и ударил самым кончиком клинка по руке противника. Отсеченная кисть почти отвалилась, удерживаемая лишь немногими уцелевшими сухожилиями и тонким слоем кожи на запястье, а на лицо девушки брызнула кровь из обрубка.

Почувствовав, что хватка ослабла, Татьяна дернулась в сторону, открывая державшего ее негодяя, и Колычев, сделав еще один скользящий шаг, придвинулся вплотную к раненому и, вложив силу всего тела в удар, с разгона рассек тело диверсанта от плеча до паха.

— Танечка, что с тобой! — бросился к окровавленной с головы до ног Калашниковой запыхавшийся от быстрого бега Ким. — Ты вся в крови, куда тебя ранило, где болит?

— Эт-то не м-моя, — стуча зубами, сообщила девушка, не сводя испуганных глаз со своего командира.

— Ты цела? — отстраненно поинтересовался Март и, дождавшись кивка, добавил. — Хорошо. Тогда иди за мной!

«Птица, открывай, я пришел! — тут же послал он ментальный сигнал кораблю и, дождавшись щелчка, рванул люк на себя».

Внутри было темно как в склепе. Судя по всему, искин сам догадался не только заблокировать другие отсеки, изолировав нападавшего внутри, но и погасить свет, зная, что Марту это не помеха, напротив, даст некоторое преимущество.

Но противник все равно постарался отреагировать и успел выпустить в сторону открывшегося входа две пули. На том все для него и закончилось.

— Калашникова, бегом в ходовую рубку! — принялся командовать Колычев. — Сразу же запускай Главную энергетическую установку, маршевые двигатели, и, как только сможешь, поднимайся в воздух на полсотни метров и жди дальнейших приказов.

— Да, командир! — пискнула в ответ Таня и опрометью бросилась на пост.

Оставшись один, Март первым делом подошел к Дугину и сразу увидел, что Степан мертв. Тяжелая пуля сорокового калибра пробила сердце техника насквозь и застряла в позвоночнике. Медицина, в том числе и магическая, в данном случае была бессильна.

— Черт! Черт! — только и смог прорычать он.

— Командир, корабль к взлету готов! — донеслось по внутренней связи.

— Поднимай «Птицу»! — проревел он в ответ и выпрыгнул наружу.

Снова оказавшись на земле, Колычев постарался сориентироваться. Ким и завладевший автоматом одного из нападавших Вахрамеев короткими скупыми очередями старались удерживать на расстоянии наседавших диверсантов. Те в ответ тоже давили автоматическим огнем, стараясь обойти оборонявшихся с разных сторон. К счастью или к сожалению, тут уж для кого как, видимость была отвратительной, и потерь пока что удавалось избежать. Но долго так продолжаться не могло…

Впрочем, маскировка злоумышленников слетела, и теперь он отчетливо видел цели. За минусом первой тройки еще шестеро в нескольких десятках метров от корабля, плюс много дальше, почти у кромки взлетно-посадочной полосы группа прикрытия отхода. Итого девять боевиков. «Богато. Уважают нас».

Чтобы не тратить время, Март на ходу вытянул Браунинг Хайпауэр левой рукой и, сбросив флажок предохранителя, открыл огонь, благо, заранее взвел оружие и дослал патрон в патронник. Сейчас ничто не мешало ему на полную катушку использовать свое преимущество. Враги почти ничего не видят, а для него они как на ладони.

Продолжая стрелять, он бежал прямиком к еще одной группе нападавших. Его заметили и попытались бросить тяжелую противотанковую гранату. Но здоровенный гренадер не успел, только он сорвал чеку, как девятимиллиметровая пуля угодила ему точно между глаз, вышибив из развороченного затылка куски мозгов и сгустки крови.