Капитан (СИ) - Оченков Иван Валерьевич - Страница 42

— Теперь твоя очередь побывать у меня, — заявила Шурка, пока вызвавшийся помочь Дугин грузил ее вещи в багажник «Альфы».

— Хорошо, только я не знаю, где живет твоя семья.

— А почему ты решил, — вопросительно посмотрела на него девушка, — что я живу с матерью и отчимом?

— Но тебе ведь и семнадцати нет, — смешался никак не ожидавший подобного Март.

— Я смотрю, папенька не слишком посвящал тебя в подробности моей жизни?

— Не особо, — кивнул Колычев. — К слову, у меня сложилось впечатление, что он и сам не очень-то в курсе.

— Это на него похоже, — кивнула Шурка. — Еще в прошлом году я решительно распрощалась со своим пансионом! О причинах распространяться не буду, но, можешь поверить на слово, они более чем весомы.

— Не буду! — сделал честные глаза Март, сразу же решивший, что непременно выяснит все подробности.

— Ври больше! — отмахнулась ничуть не обманувшаяся его видом невеста. — Но это пустяки. Главное, что с начала учебного года я — вольнослушатель в Академии Одаренных.

— Звучит как «Школа Магии»!

— А выглядит как интернат для умственно отсталых!

— Ты серьезно? — захохотал Колычев.

— Нет, конечно, хотя «непризнанных гениев» там хватает, — хмыкнула Шурка. — Теперь я считаюсь частично эмансипированной, и получила право самостоятельно снимать жилье. Чем и воспользовалась. Так что приглашаю в любое время, только позвони заранее, я не так часто бываю дома. Вот мой номер и адрес, — и она протянула ему изящную визитку.

— Договорились, — кивнул он и потянулся к невесте, чтобы поцеловать на прощанье.

Это занятие так увлекло молодых людей, что они едва не пропустили появление новых действующих лиц. Совсем рядом громко взвизгнули тормоза роскошного лимузина, после чего открылась дверь, и на тщательно расчищенном ото льда и снега летном поле появилась разгневанная женщина лет сорока.

— Немедленно отойдите от моей дочери! — гневно заявила она, метая глазами молнии и сопроводив слова не слишком сильным, но, тем не менее, ощутимым ментальным ударом.

— Здравствуйте, мама, — не нашел ничего лучшего для ответа Март и, судя по всему, подписал себе этими неосторожными словами смертный приговор.

— Слава всевышнему, — ледяным тоном процедила бывшая мадам Зимина, — я вам не мама, а вы мне не зять. И я сделаю все, чтобы сохранить это положение вещей!

— Maman! — вспыхнула Шурка, — vous ne pouvez pas…[[1]]

— Еще как могу! Как смели вы, юная барышня, сбежать из дома, забыв о чести и репутации семьи?

— Насколько я помню, мы с Александрой вполне официально помолвлены, — попытался возразить Колычев, и снова неудачно.

— Это ненадолго! Будьте покойны, я исправлю это недоразумение. Как вы могли поставить под угрозу жизнь моей дочери, вы — пустой, тщеславный мальчишка?!

Говоря по совести, на это возразить было нечего. Все же они летали не на пикник…

— Послушайте, сударыня…

— Нет, это вы послушайте меня! Я запрещаю вам приближаться к моей дочери…

— Мама, не смейте! — снова подала голос Зимина-младшая. — Я не ваша вещь, чтобы вы распоряжались мной по своему усмотрению. Что касается нашей поездки, то я получила разрешение у отца!

— Вот как?! — ядовито усмехнулась Татьяна Александровна. — Что ж, это будет прекрасный повод пересмотреть решение о твоей эмансипации и его праве на участие в воспитании и опеке! А теперь изволь немедленно сесть в машину, мы уезжаем.

— У меня есть свой автомобиль, и я поеду на нем!

— Ты не забыла, что это подарок Роналда?

— Хочешь отобрать? — закусила удила Шурка, — пожалуйста! Вот ключи! Я все равно больше за ее руль не сяду! Но учти, больше ноги моей не будет в твоем доме!!!

— Садись в машину! — проигнорировав жест дочери, потребовала мать.

— Нет!

— Très bien [2], — почти спокойно заявила будущая теща, — надеюсь, ты не пожалеешь о своем опрометчивом решении…

Поняв, что ничего больше сегодня не добьется, Татьяна Александровна вернулась в лимузин. Через секунду взревел двигатель, и мощная машина, плавно ускоряясь, двинулась прочь.

— Какая женщина! — восхищенно выдохнул внимательно наблюдавший за происшедшей на его глазах сценой Дугин.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

В определенном смысле Степан был прав. Природа щедро оделила бывшую супругу капитана Зимина красотой, характером и харизмой. Имелся и дар, пусть не особо сильный, но дававший своей обладательнице определенные привилегии. А второе замужество принесло немалое состояние, которое еще больше укрепило ее положение в высшем свете. В общем, знойная женщина — мечта поэта, как сказал классик, если бы не одно но. Дочь прославленного адмирала привыкла, что мир крутится вокруг нее.

— Вы уже закончили? — поинтересовался спускавшийся по трапу Беньямин, который благоразумно не стал встревать в конфликт с миссис Шеннон, оставаясь сторонним наблюдателем.

— Как видите, — буркнул в ответ занятый Шуркой Март.

Та явно чувствовала себя не в своей тарелке и поминутно шмыгала носом, очевидно, еле сдерживая слезы.

— У Татьяны Александровны тяжелый нрав и хорошая память, — покивал адвокат. — Впрочем, вас бы она все равно запомнила, молодой человек.

— Это плохо?

— Как знать, — развел руками Бенчик.

— Вы знаете, я, наверное, поеду, — тряхнула головой Александра.

— Саша, я так понимаю, ты скоро останешься безлошадной? Если что, всегда можешь воспользоваться моим «Опелем».

— Спасибо, но тебе самому машина нужна. К тому же ключи у меня еще не отобрали, а если дойдет до этого, то буду пользоваться общественным транспортом. В крайнем случае, такси.

— Вот что, молодые люди, — вмешался Беня, — Александре Владимировне сейчас не стоит самой за руль садиться. Лучше я сам ее довезу прямиком к отцу. Думаю, это будет наилучшим решением. А затем мы доставим мадмуазель Зимину-Колчак, куда она укажет. Прошу прощения, если вмешиваюсь не в свое дело, но…

— Вы правы, это совершенно не ваше дело!

— Мартемьян, послушай доброго совета, если она не хочет ехать со мной, сам отвези девочку домой. И еще раз повторюсь. Сначала следует заехать к ее отцу.

— Вы думаете?

— Таки я знаю! Причем, не только Сашину маму, но и совсем немножко законы Российской империи. И все, что она тут наговорила, вполне можно сделать, а оно нам надо?

— Хорошо, — кивнул Колычев. — Сделаем так. Мы с Александрой поедем на «Альфе», а вы на «Опеле». Встретимся в отеле.

— Как вам будет угодно, — отозвался Беньямин, засовывая свой чемодан в багажник. — А где ключи?

— Вот, — протянул ему связку Март, внимательно приглядываясь к своему автомобилю.

— Машину и оставим там, на стоянке. Пусть забирают, — пояснил он так и стоящей с ключами в руках девушке.

В «Опеле» ничего не изменилось, если не считать заиндевелых за время стоянки окон. Посторонних следов на снегу вокруг парковки тоже не наблюдалось, хотя это, конечно, не показатель. Разыгравшаяся паранойя подсказывала, что за время его отсутствия в машину могли поместить какой-нибудь неприятный сюрприз. Например — бомбу.

Осмотр через «сферу» «подарков» не обнаружил. Вероятно, враги еще не начали действовать или, хорошо зная его возможности, не стали реализовывать подобный сценарий. С «Альфа-Ромео» тоже было все в порядке. Никаких посторонних предметов в автомобилях не наблюдалось, хотя…

— Ну что, едем?

— Одну минуту, — попросил Март и связался со своим кораблем.

«Сокол», слышишь меня?»

«Да, командир, связь устойчивая».

«Возьми под контроль зону аэродрома. Отслеживай, кто здесь будет перемещаться. Всех фиксируй, особенно посторонних. И тем более, если вдруг начнут тобой интересоваться, рассматривать, подходить в нашу стояночную зону».

«Принято, капитан».

«Отбой».

— Дядька Игнат, доберетесь сами до гостиницы, дежурным останется Дугин, вечером его смените.

— Есть. Все сделаем в лучшем виде.

— Тогда до встречи, я полетел.