Мне тебя подарили (СИ) - Салиева Александра - Страница 7

— Камеры, Ви, — доверительно сообщил собеседник, по-прежнему интимно-опасно склоняясь надо мной. — Вся моя вилла находится под видеонаблюдением, — пояснил подробнее. — Так что теперь у меня есть записи того, как одна рыжая нахалка пробирается в мой дом, а потом портит моё имущество. Может быть даже крадёт что-то, — замолчал, но ненадолго. — Так по чью именно душу придут полицейские, если ты не будешь вести себя пай-девочкой, Ви? — добавил, как бы невзначай.

И если я решила, что предел моего офигения наступил, то уже через мгновение осознала, что всё происходящее — лишь жалкая затравка всему тому, что этот мстительный извращенец мне на самом деле приготовил. Осознала в тот момент, как только его руки сомкнулись на моей талии, после чего я полетела прямиком… на постель. А Габриэль шторы срывать принялся! Обязательно поинтересовалась бы, зачем ему это, ведь выглядел его поступок, мягко говоря, странно, но имелись дела куда важнее. Не буду же я дальше лежать на кровати, как послушная кукла, и ждать результата этой его странности? Что-то глубоко внутри навязчиво подсказывало: мне в любом случае итог вряд ли понравится. Вот я и подскочила на ноги, ринувшись к основному выходу из спальни, раз уж не удалось воспользоваться запасным. Не учла лишь того, что эта дверь тоже окажется заперта.

И когда он, мать его, только успевает?!

Глава 2.3

Вместе с последней мыслью с моих губ сорвался страдальческий стон. Следующий — обязательно должен был быть полон досады. Но я проглотила его, ни звука из себя не выдавила. Лишь осторожно повернулась обратно к мужчине, ожидая встретиться со своей напастью лицом к лицу. Примерно так, к слову, и вышло. Сразу после того, как меня повторно швырнули на постель, а немного погодя я почувствовала себя маленьким непослушным ребёнком, которого на раз-два спеленали. Хотя в моём случае, если быть точнее: связали. Органзой. Не только руки, ноги — тоже. Несколько узлов вдоль запястий и щиколоток, а также по парочке фиксирующих к кровати таким образом, что я оказалась позорно распята. Но и на этом безжалостное подавление всяческого сопротивления с моей стороны не закончилось. Рот мне заткнули куском портьеры, заботливо затянув обрез ткани вокруг моей головы потуже.

— Раз уж ты у меня попалась не особо понятливая, то я тебе заново всё объясню, — издевательски вежливо сообщил Габриэль, не менее издевательски расположившись сверху, прижимаясь своим потным обнажённым торсом к моей непонятно когда частично расстегнувшейся рубашке. — Я действительно нашёл тебя на лужайке, а до этого момента не имел ни малейшего представления о твоём существовании. Мой дед… м-м… как это… с головой не дружит, шутки у него такие — своеобразные, понимаешь? — замолчал, уставившись на меня в ожидании ответной реакции.

Лично я таких шуток, когда одного человека дарят другому, точно не понимала. Но, оценив собственное распятое положение, спорить не стала. Во-первых, со шторой во рту — банально неудобно. Во-вторых, поза звезды мне высокого положения в нашем недо-диалоге не особо добавляла, так что демонстрировать своё превосходство я решила в другой ситуации.

На слова Габриэля я медленно кивнула.

— Хорошо, — неожиданно мягко и ласково улыбнулся мужчина.

И ещё более неожиданно аккуратно поправил каждую из моих волнистых рыжих прядок, растрепавшихся в процессе несостоявшегося побега. Бережно завёл их за левое ухо, а потом ещё зачем-то провёл по щеке сгибом указательного пальца. Нет, по сути в самих прикосновениях не было чего-то такого на самом деле особенного. А меня всё равно шандарахнуло невидимым током. Даже не столько от самих прикосновений, сколько от взгляда, который сопровождал действия Габриэля. Уж больно пристально и внимательно смотрел. Не оценивал, нет. Скорее, придирчиво разбирал каждую черту моего лица, запоминая, медленно скользя взором по моим губам, подбородку…

— Я не какой-нибудь маньяк, которому дарят похищенных девушек. Прежде такого вообще не случалось. И пользоваться твоей беспомощностью я не собираюсь, — однозначно привирал. — Я знаю, что ты из России, прилетела в нашу страну с двумя подругами. Вернее, узнал, после того, как нашёл тебя. Они, кстати, тоже в безопасности, с ними всё в порядке, насколько я могу судить, можешь о них не беспокоиться, — опять соврал. — В ближайшее время ты сможешь с ними пообщаться и убедиться в этом.

Вот теперь я воодушевилась. И даже позабыла про кляп во рту, выпалив наивно-уточняющее: «Правда?». На деле, конечно же, вышло неразборчивое мычание. Но мужчина всё понял правильно и утвердительно кивнул.

— Говорю же, ничего действительно жуткого ни с одной из вас не произошло. Точно также, как и тебя — мне, дед отправил твоих подруг к двум другим моим братьям.

При упоминании о девчонках стало совсем грустно.

— Если с этой частью мы разобрались, и ты пообещаешь впредь вести себя хорошо, тогда я могу рассчитывать на то, что ты перестанешь оглушать меня своими воплями и мы нормально обсудим дальнейшее? — добавил Габриэль.

Я снова кивнула. И снова — вынужденно. А когда говорить стало реально возможно, потому что кусок шторы из моего рта вытащили...

— Нормально мы с тобой поговорим, когда ты меня полностью развяжешь, доминант ты хренов, — выдала деланно спокойно.

Амбал в одночасье растерял весь свой благовидный настрой. Опять заулыбался на манер конченного маньяка-садюги. Вновь погладил меня по щеке.

— Я бы не стал тебя связывать, если бы ты первой на меня не напала, — ухмыльнулся он. — Но ты напала. Сама напросилась на то, чтобы я предпринял ответные меры. Я и предпринял, — склонился совсем близко, позволяя различать его жаркое дыхание. — Так что свободу ты теперь получишь только после того, как расплатишься со мной за причинённый ущерб, — выдохнул мне в губы.

Вес чужого тела стал ощущаться отчётливее. Как и шероховатая мужская ладонь, что властно сжала моё бедро, после чего джинсы на мне плавно поползли вниз, притом вместе с бельём. Застёжка расстегнулась сама собой, тут Габриэлю вовсе никаких усилий прилагать не пришлось. Ни разу не успокаивало и то, что ноги у меня разведены в стороны, следовательно полностью снять с меня джинсы у него не получится, если только развяжет хотя бы одну ногу, и в таком случае у меня появится какая-никакая, а возможность. Ведь джинсы он только приспустил. А затем наглая ручища опустилась мне на низ живота, постепенно смещаясь то выше, то наоборот — ещё ниже. На грани. Настолько остро-волнующей, что я вмиг позабыла о том, что кое-кто тут меня нагло домогается, а я вроде как против. Всему виной — подлые мурашки, которые с завидной постоянностью распространялись по всему телу, напрочь отшибая не только память, но и в принципе затмевая весь мой рассудок волной беспощадного жара, исходящего от мужчины. Он буквально пробирался под кожу, впитывался в мои вены, будоража кровь, заставляя сердце стучать всё чаще и чаще, оглушая, дезориентируя, вышвыривая в какую-то иную реальность, где нет никого и ничего больше, кроме этого пожара, что сжигал изнутри. И ничего не поделаешь с ним. Только сгоришь, превратишься в пепел. Я и горела. Шумно выдохнув, в некотором шоке уставилась на источник своих внезапных ощущений, размышляя о том, что совсем скоро просто-напросто задохнусь — настолько невыносимо жарко. Габриэль и сам смотрел исключительно в мои глаза. Синий взор становился заметно темнее. Дыхание мужчины — тяжелее, медленнее.

— Страшно? — тихо поинтересовался он.

Страшно мне точно не было. Но я в который раз кивнула. А мой мучитель по-новой улыбнулся. Также ласково, почти нежно.

— Очень хорошо, — отозвался мягко, а его ладонь сдвинулась с моего живота, забираясь под рубашку. — Запомни это состояние, Ви. Потому что если ты ещё хоть раз выкинешь что-нибудь из того, что успела провернуть со мной этим утром, то я зайду гораздо дальше и действительно накажу тебя за все твои провинности, — добавил вкрадчиво, погладил кончиками пальцев аккурат вдоль нижней линии бюстье, прежде чем отстраниться.