Пиромант звучит гордо. Том 1 и Том 2 (СИ) - Зигмунд Крафт - Страница 34

Определённо это был магический зверь. Конечно, местный вид данного животного никогда вживую не наблюдал, но чутьё подсказывало о верном выводе. Да и взгляд довольно осмысленный. Только сейчас понял, что зрачки то неправильные, у кошачьих и вообще хищников вертикальные должны быть, а у этой круглые, слегка вытянутые. Собственно, у всех эльфов они являлись такими, да и заметно только если присмотреться.

— Чудной, — раздался детский голосок совсем рядом.

Смех тут же прекратился. Озираясь по сторонам круглыми от ужаса глазами, приметил фейчонка, совсем как та троица из башни колдуна. Сначала даже подумал, что это он и есть, но нет, лицо другое, да и в целом крупнее, массивнее телосложением. Он сидел на луке деда, закинув нога на ногу, и скептически рассматривал меня.

— Ты кто? — даже удивился, что не заикнулся.

— Фей.

____

Лайки и комментарии поддерживают и вдохновляют автора на внеочередную проду! Добавление в библиотеку данной книги так же будет не лишним)))

Глава 17

Имечко огонь, конечно. Прям соответствовало.

— Фей по имени Фей? — решил таки уточнить. Конечно, я его не боялся, один из низших духов не мог представлять серьёзной опасности.

— Нет, просто фей. Это мой вид.

— Ну, не хочешь говорить имени, настаивать не буду. Я Ксандр.

— Приятно, Ксандр. А у меня имени нет просто. Потому и фей.

Напрягая память, вспомнил, что у низших действительно нет имён. Только эволюционируя они обретают идентификацию, либо становясь духом-хранителем. Примечательно, что данная особенность никак не мешала им существовать. При общении они прекрасно понимали, о каком члене их сообщества говорилось, но только между собой и магами. Как говорил учебник, это связано с передачей мыслеобраза.

Интересно, что имён у фей колдуна не было, по сути, просто цифры. Тайритрон поленился или намеренно сделал так? Кто знает…

— И что ты тут делаешь, фей?

— На тебя смотрю.

Своей прямолинейностью духи могли вводить в ступор. Они не врали, как правило, в открытую, лишь извращали смысл сказанного в угоду своих интересов. Потому при общении советовалось задавать прямые вопросы, ответы на которые невозможно перевернуть. Элементали всех мастей очень коварны и расслабляться не стоило даже при взаимодействии с мелкими. Особенно идти куда-то или совершать ритуалы, значение которых маг бы не понимал.

— Зачем? — решил надавить я дальше.

Он пожал плечами.

— Покормишь меня?

Даже растерялся от такой просьбы. Насколько помнил, духи не употребляли пищу обычным способом, жили благодаря той энергии, что наполняла мир, и которой так много в запретных местах.

— Чем?

Фей задумался, забавно скривив мордочку.

— Вы это называете мана, кажется.

— Прости, но с этим помочь не могу, — улыбнулся я.

— Жадина! — он тут же взлетел вверх, обиженно пялясь на меня. Даже щёки надул.

— Э-э, я не умею ману контролировать. Честно.

— Врёшь! — топнул он ножкой в воздухе и сжал кулачки. — Ты маг! Я знаю!

— Да, маг. Но я не чувствую маны.

— Врёшь-врёшь-врёшь, — начал он тараторить, закружившись вокруг меня. — Противный эльф!

Так продлилось какое-то время, а потом он просто пропал. Вот был, шумел, и резко не стало. Я даже огляделся, не галлюцинация ли это приключилась на нервной почве? Хоть короткий разговор с феем и отвлёк на время, стоило взгляду упасть на пятно, как снова стало не по себе.

И тут издалека раздались звуки повозки, а также весёлые голоса. Приближались они определённо не со стороны города, а деревни, через которую пролегал тракт.

Не теряя времени, я слез с возвышения и побежал навстречу эльфам. Хотелось как можно скорее оказаться рядом с кем-то, а не в одиночестве посреди дикого леса.

— Помогите! — кричал я.

Повозка остановилась, один из парней спрыгнул и побежал ко мне навстречу.

— Что случилось? — он заглядывал в мои испуганные глаза, схватив за плечи. Его лицо оказалось так близко с моим, что даже отстранился инстинктивно.

— Там… рысь… убила…

Он посмотрел поверх моей головы на дорогу и задумался. Его друг так же слез с повозки и подошёл к нам, протягивая меч, второй оставив в своих руках. Оружие меня не особо вдохновило, смотрелось совсем уж простым, даже ножен не было. Между тем, сами парни выглядели довольно уверенно, без тени страха.

— Постой тут, мы сходим посмотрим.

— Нет, я с вами!

Оставаться одному посреди дороги не хотелось, а оружие в их руках приковывало взгляд и давало иллюзию безопасности.

— Хорошо, — кивнул первый и глянул на повозку. К моему удивлению, из-за полога выглянула девушка, обеспокоенно посмотрев на нас. — Мы скоро!

Мы медленно направились к стоянке, парни впереди, я за ними.

— Когда это случилось? Кого убили? — решил прервать молчание первый.

— Рано утром. Мой спутник. Имя не спрашивал. Но он сказал, что ему 178 лет.

Парень передо мной резко остановился, отчего я чуть не врезался в его спину, и посмотрел на своего друга:

— Менелтор?

— Только бы не он, — обеспокоенно покачал головой второй. — Может, всё же кто-то городской?

— Скоро узнаем, — голос первого прозвучал напряжённо.

Наконец, мы добрались до поляны. Внимание моих спутников тут же привлекли пятна крови. На удивление они сразу расслабились, спины выпрямились.

— Похоже, хищник уже давно ушёл.

Этот первый начинал меня раздражать. Похоже, он являлся лидером в компании, но для меня авторитета не имел. Его поведение казалось самоуверенным и глупым. Не знаю, почему возникла эта неприязнь, просто на пустом месте будто. Возможно, сказывались нервы, хотелось поскорее убраться отсюда.

Но вот первый направился в сторону следов волочения, я же сразу за ним. Второй было схватил меня за руку, пытаясь остановить, но я увернулся. Он слегка пожал плечами и направился к повозке, я же поспешил за другим парнем.

Нам пришлось пройти достаточно долго, пока не наткнулись на обглоданный труп. Старик уже не был похож сам на себя, вообще в этом угадывалось мало человеческого. Точнее, эльфийского. Как с тушкой кошки на обочине дороги: вроде понятно, кто это, но похоже на себя прежнего крайне смутно. Да и вообще напоминало муляж какой-то, не особо правдоподобный. Просто для человека современной цивилизации, что смотрел документалки типа «ликов смерти» и красочные фильмы ужасов, труп выглядел… серо? Недостаточно эффектно?

Мой провожатый согнулся пополам, его вырвало. Такая реакция испугала меня больше, чем труп, даже сделал несколько шагов назад. Услышав это, парень обернулся и сказал не смотреть, даже потянулся ко мне свободной рукой, намереваясь закрыть глаза. Я же просто сбежал, не желая его прикосновений. Он секунду назад тыльной стороной этой же руки вытер свои губы! Я хоть человек не брезгливый, но у всего есть границы. Ой, эльф. Я эльф.

Нормальный ли я? Разве растерзанное тело не должно было вызвать во мне бурю эмоций?

Когда хищник перегрызал шею старику, я был в ужасе от осознания того, что могу стать следующим. Несмотря на давние попытки суицида в омуте депрессии, жить хотел всегда. Сколько раз представлял себя мёртвым? Не счесть. Стоя на краю многоэтажки смотрел вниз и воображал картины собственного трупа, размазанного об асфальт внизу. Или находясь в толпе на перроне вокзала, пялился на рельсы, слыша приближение поезда. Один рывок и мои мучения могли закончится, мысль о таком опьяняла. Но никогда не делал ничего, выходящего за рамки, никогда не рисковал по настоящему. Возможно, просто я трус. Ну или инстинкт самосохранения гипертрофирован. Кто знает?

В прежней жизни я уже видел мёртвых людей, жертв аварий и не только. Иногда пусть и живых, но избитых до полусмерти. Это началось с детства, жестокость стала частью жизни. Синяки, угрозы, рассечения кожи — всё это являлось обыденностью.

Нет, это началось ещё раньше. Когда мы с мамой искали папу и нашли его за гаражами с порезанным животом. Мать билась в истерике, я же просто стоял и смотрел как истукан, не понимая почему отец не просыпается. Мать потом говорила, что я тряс его и просил подняться, но такого не помнил, если честно. После той картинки мёртвого родителя, свернувшегося в позу эмбриона, в свете далёкого уличного фонаря, тени веток, что гуляли туда сюда от ветра, следующее воспоминание его же в горбу. Уже мертвенно-бледного, спящего, с какой-то белой повязкой на лбу, которая ему совершенно не шла.